Далёкая вспышка, спрайт, ещё, «Дестер» ворвался в прозрачное зелёное сияние, сработали светофильтры, через секунду сквозь лёгкие перистые облака Бейти впервые увидел планету.

– Вы же их видели?

Бейти стало стыдно, в его голосе прозвучало явственное и совершенно непрофессиональное любопытство. Но пилот сделал вид, что не заметил.

– Два раза, – ответил пилот спокойно. – Два раза…

Пилот задумался. Чуть дымчатый сквозь сапфир фонаря под ногами плыл континент, острым ромбом вытянутый с юга на север. «Дестер» пересёк горы и шёл над ледниками, проточенными синими разливами рек, медленно спускаясь к субарктической тундре. Разговор не получался, молчать было тяжело. А Бейти хотелось поговорить, за пять дней перехода он не встретил никого, каюты корабля были безлюдны, они шли к Рейну вдвоём, он – и пилот. Пилот почти всё время был занят навигацией, и Бейти не решался его беспокоить, но в день прибытия пилот сам пригласил его на мостик.

Пилот находился в ложементе, но корабль не вёл, часто дул в кулаки и потирал ладони, руки у него словно мёрзли. «Странный человек, – подумал Бейти, – что-то в нём неправильное. Впрочем, всё так и должно быть, это же Рейн».

– Вы давно… на этом векторе? – спросил Бейти.

– Около семи лет. Раньше я ходил… – пилот сощурился, по курсу вставал широкий облачный фронт. – Я, собственно, в отставке.

Бейти удивился. Обычно звездолётчики охотно рассказывали о походах; пилот, похоже, был из других.

– Сектор закрыт для навигации, – сказал пилот. – Мы – единственный корабль в объёме.

– И сколько до Земли?

– Двадцать восемь прыжков по семь световых лет каждый, – пилот спокойно улыбнулся.

– А конкретнее?

Бейти не нравилось положение, ещё ни разу он не находился в точке, хотя бы приблизительных координат которой не знал.

Пилот не ответил.

– А вам не кажется, что в наши дни протоколы особого карантина несколько… чрезмерны? – раздражённо спросил Бейти.

– А зачем вам туда?

Корабль пробирался сквозь облачные поля, ощущение скорости исчезло, под ними была пена, над – синее небо, сквозь которое кое-где просвечивала чернота.

Пилот повторил вопрос:

– Зачем вам туда?

Облака кончились, и снова стало солнце.

– Поручение Мирового Совета, – охотно пояснил Бейти. – Общественность… пожалуй, взволнована.

– Чем на сей раз?

– Неопределённостью, – ответил Бейти. – Мы находимся на пороге качественного технологического прорыва, а между тем…

Бейти замолчал. Пытался сформулировать, зачем он здесь, но получалось или глупо, или пошло.

– Если говорить откровенно, имеют место быть дичайшие слухи, – произнёс он. – Вокруг эксперимента и деятельности Института возник нездоровый ажиотаж, а в условиях ограниченной информации… Одним словом, мне поручили…

Бейти снова сбился. Всё-таки получилось пошло.

– Наверное, это звучит нелепо, но… общественность хочет знать, – закончил Бейти.

– Вы что-то вроде инспектора? – терпеливо уточнил пилот.

– Нет. Я вообще не должен был лететь, но Лавров сломал ногу. Одним словом, пришлось мне.

– Повезло.

– Да, – согласился Бейти.

Неожиданно он понял, чтó удивляло его в пилоте. Обычно пилоты были энергичны и бодры, этот же… Точно позвоночник выдрали.

– Интересно всё-таки, что именно они хотят узнать? – спросил пилот.

– Они хотят знать, насколько близко в своём прогрессе мы приблизились к этическим границам.

Пилот печально рассмеялся. Бейти почувствовал себя глупо.

– Приблизились к этическим границам… Это… несколько запоздалая постановка вопроса. Боюсь, вопрос лежит уже несколько в иной плоскости.

– Почему?

Пилот брезгливо поморщился. Он не смог сдержать гримасу, достал платок и вытер лицо. Корабль плыл над рекой. Бейти посмотрел вниз: по руслу тянулись круглые острова, похожие на опаловое ожерелье.

– А вы с кем-нибудь уже встречались? – спросил пилот. – На Земле?

– На сегодняшний день на Земле, насколько мне удалось узнать, зарегистрированы сто сорок три сотрудника Института. Разумеется, я хотел поговорить хоть с кем-нибудь, но… Поразительным образом не получилось.

Пилот слегка кивнул.

– Некоторые отказались. Другие согласились, но на встречу не явились. С третьими я хотел встретиться сам… Но не нашёл их. Они словно исчезали в последний момент. Никого.

Теперь пилот уже явно кивнул.

– Я обращался в Совет, там обещали помочь… Но не помогли. Я, если честно, раньше не сталкивался с таким безответственным поведением…

– Физики… – сказал пилот.

– Что?

– Синхронная физика, – пояснил пилот.

Бейти не стал уточнять.

– Рейн вызывает «Дестер», – над навигационным экраном вспыхнула красная точка связи. – «Дестер», сообщите код входа. Сообщите код входа…

– Вышка, это «Дестер», – ответил пилот. – Сообщаю актуальный код…

Повисла тишина, похоже, на другом конце связи на самом деле сверялись.

Ледник исхудал, длинными горбатыми клешнями он всё ещё пытался ухватить тундру – зря, под бортом «Дестера» уже буйствовал разлив и весна.

– Код принят. Северный стол свободен, ждём.

– Глиссада, – приказал пилот. – Северный стол.

Корабль просел, начал опускаться, скорость уменьшилась. На равнине у горизонта возник белый куб. Институт.

– Код входа? – не понял Бейти. – Зачем?

– Видите? – пилот ткнул в зелёный экран.

Под пальцем вспыхнула золотая точка, сбоку побежали колонки цифр и букв, координаты.

– «Ворга»? – удивился Бейти.

– «Ворга», – кивнул пилот. – На северном «Ворга», на южном «Шор».

– Это же… терраформеры?

Пилот не ответил.

– Я думал, они выведены из состава флота… После Деймоса.

– Они выведены из состава флота, – подтвердил пилот. – Я давно в отставке, планета давно закрыта для посещений. Координаты изъяты из общественного доступа.

– Из-за снарков?

– Разумеется.

Золотая точка «Ворги» продолжала вспыхивать искрой в зелёной глубине экрана. Бейти не придумал, о чём спросить пилота, и повторил свой первый вопрос:

– Так вы их видели?

– Видел, – неохотно кивнул пилот. – Вам рассказать?

– Если не сложно.

Тундра внизу раскрасилась бледным цветочным одеялом.

– Меня тошнило, – сказал пилот.

Здание Института увеличилось в размерах. С этого расстояния было уже заметно, что это не идеальный куб, а скорее трапеция с просаженным хребтом; Бейти в очередной раз убедился, что не любит современную архитектуру.

– Как сейчас там? – неожиданно спросил пилот. – На Земле?

– Обычно, – ответил Бейти. – Как всегда, что там изменится? А почему вы спрашиваете? Разве вам запрещено посещение планеты?

– Разумеется нет, – ответил пилот. – Просто я… Я люблю Землю, люблю людей… Но… не могу на них больше смотреть…

– Почему?

«Дестер» медленно заходил на посадку. Бейти отметил, что здание Института необычайно велико, вероятно, раза в два больше Института пространства в Мельбурне.

– Они не похожи на людей, – ответил пилот. – Спутать сложно, даже издали. Но… Мне теперь кажется, что это люди похожи на них. Как будто по образу и подобию… Самое большое здание вне Солнечной системы.

Пилот указал на Институт. Корабль уже почти завис над крышей. Бейти увидел, что стены Института неровные, словно вылепленные руками, с широкими бороздами, оставшимися в белом бетоне.

– Так какова ваша миссия? – спросил пилот.

– Для начала – хотя бы развеять слухи. Согласитесь, все эти небылицы…

– «Дестер», «Дестер», заходите на южный стол, – сообщил диспетчер.

– Рейн, уточните. Южный стол? Южный?!

Диспетчер не ответил.

Корабль завис.

– Южный? – переспросил пилот. – Повторите, южный стол?

Ответили с задержкой.

– «Дестер», южный стол, – повторил диспетчер неожиданно высоким голосом. – Южный стол.

Голос был слишком… неподходящим. Здесь не могло быть обладателя такого голоса.

– Это что… один из них? – Бейти почувствовал холод по шее.