– Но товар у тебя брал?

Чумазый хмыкнул, но не ответил.

– Леша, я с тобой без протокола беседую и обыскивать или в ментовку тебя тащить не собираюсь. Все, что скажешь, между нами и останется.

– Брал марихуану несколько раз, так, побаловаться. А вот его дружки с театра могли и посерьезней товар взять. «Колеса», марки. Это ж чудики богемные. Они меня всегда смешили.

– Почему?

– Да корчат из себя невесть кого. Артисты они, может, и неплохие, но пытаются показать себя лучше, чем есть.

Вот здесь Гуров мысленно согласился с Лехой. Представителей богемы ему встречать приходилось, чаще всего по долгу службы. И в словах барыги была весомая доля правды. Собственно, как и в словах Крячко, который высказался о творческой среде в похожем тоне. Правда, чуть грубее – слова Лехи были более деликатными.

– А из них с криминалом никто не связан?

Чумазый призадумался.

– Нет. Точно нет. Если бы кто-то засветился, я бы знал.

Это было правдой. Леха вращался в подобной среде достаточно давно и некогда даже был судим за хранение наркоты.

– А как думаешь, кто мог его пришить?

– Точно не местные. Вы же знаете принцип: где живу, там не гажу.

– Знаю. Ладно, Леша, спасибо. Больше не задерживаю.

– Надеюсь, – усмехнулся Чумазый.

– Пока.

– И вам не хворать, Лев Иваныч.

Придя в кабинет, Гуров мысленно прокрутил в голове содержание всех сегодняшних разговоров. Из полученной информации складывалась следующая картина: убитый артист был человеком добрым, щедрым и легкомысленным. Широкой души, то бишь рад был всем и каждому, мог спокойно пустить к себе домой случайного знакомого, даже среди ночи. Когда Крячко впервые упомянул Чумазого и Бармалея, у сыщика мелькнула мысль, что они каким-то боком могут быть причастны к убийству. Но сейчас данная версия казалась весьма хлипкой. Впрочем, совсем ее отметать тоже не стоило. Иногда расследование брало такие виражи, что не снились и американским горкам. «Подожду до завтра, – решил Лев Иванович. – Завтра Стас придет, с ним и подумаем вместе. Одна голова – хорошо, а две – лучше».

Остаток дня Гуров посвятил мелким делам. Он установил данные отца Рузанова и его адрес, но дозвониться не смог – абонент был вне зоны действия сети. Потом изучил все, что оставил ему Крячко перед уходом домой: протокол осмотра, фотографии с места преступления и прочее.

Перед уходом с работы Гуров позвонил жене, предупредил, что задержится. Ему еще предстоял поквартирный обход соседей Рузанова. Учитывая все, что он знал о покойном артисте, он не шибко надеялся на что-то интересное или важное. Квартира Евгения часто видела самых разных гостей. Поди разбери, кто из них мог оказаться преступником. Хотя в тот роковой вечер в гостях у Рузанова были только Настя и убийца. Со слов девушки, она ушла часов в восемь. А после полуночи артиста уже нашли мертвым. Значит, где-то в этом четырехчасовом промежутке и произошло убийство. Ладно, не спросишь – не узнаешь. Можно еще и домой к Рузанову заглянуть. Хотя Крячко там вроде все тщательно осмотрел. Тогда можно особо и не спешить. Вряд ли кто теперь туда наведается.

Под вечер опять пошел снег, что было сыщику только на руку – вряд ли кто отправится гулять в такую погоду. Если только подростки да ребятишки студенческого возраста. Этим любая погода нипочем. Собрав все необходимое, Лев Иванович выключил свет, закрыл кабинет и отправился к дому Рузанова, рассчитывая оттуда уже пойти домой. Хорошо, когда все в шаговой доступности. Не нужно трястись на общественном транспорте или в служебном «уазике», который не факт еще, что будет свободен.

Поквартирный обход дал примерно тот результат, которого ожидал Гуров. Никто ничего не видел и не слышал. Даже соседи за стенкой. То ли звукоизоляция в доме хорошая, то ли всем плевать, что происходит в соседних квартирах, даже если там атомную бомбу взорвут. Хотя, если верить словам участкового, в квартире громко играла музыка. Тогда уж точно ничего не услышишь, разве что только дрелью будут сверлить или молотком стучать. Исключение составили пенсионер, гулявший во дворе с собакой, женщина, живущая аккурат под квартирой Рузанова, и пьянчужка с первого этажа. Все они сказали, что видели какого-то невысокого худенького мужичка, который вместе с артистом заходил в подъезд и поднимался по лестнице. Естественно, они его толком не запомнили, за исключением роста и телосложения. Вроде курточка, шапочка, джинсы. Неприметный, кажется, не старый. Сыщик усмехнулся. Да уж, богатое описание. А чего он, собственно, ожидал? Мало кто из преступников имеет чересчур броскую внешность или, собираясь на очередное злодейство, разоденется так, что его только слепой или сильно близорукий не заметит. С такими не сильно обнадеживающими результатами Гуров отправился домой.

В начале десятого зазвонил городской телефон. Лев Иванович еще не спал, но подходить не стал, так как увлекся просмотром документальной передачи.

В комнату заглянула Мария.

– К телефону, – сказала она.

– Стас?

– Ну а кто же еще?

Гуров с неудовольствием оторвался от просмотра и вышел в коридор, где стоял аппарат.

– Слушаю, – сказал он, подняв трубку.

– Привет, старик, – раздался веселый голос Крячко на другом конце провода. – Не спишь?

– Нет. Передачу смотрю.

– Интересную?

– Очень. И досмотрел бы, если бы кто-то не позвонил.

– Ну извиняй, начальник. Скажи спасибо, что от работы не оторвал.

– Спасибо, отец родной, – усмехнулся Гуров. – Ты, я смотрю, уже отоспался после ночного.

– Давно. Все думал тебе позвонить, да не хотел от работы отвлекать. А то вдруг ты уже убийцу артиста поймал.

– Ага, сразу двух.

– Что, «висяк»?

– Пока что да. Я побеседовал с коллегами убитого, его последней пассией и с соседями.

– Дай угадаю: никто ничего не знает, не видел, не слышал.

– Да, что-то в этом роде.

– Ну это обычное дело.

– Соседи видели какого-то типа, но особо не запомнили.

– Ну если бы он пришел голым или в маскарадном костюме, они бы его точно запомнили. А экспертам не звонил?

– Не успел. Завтра утром позвоню. Да сегодня и рановато, у нас же не все так быстро делается.

– Тоже верно. Я, кстати, когда проснулся, вспомнил, что забыл тебе сказать про ключики от квартиры убитого. Они у меня в столе.

– Да я не стал сегодня туда заходить. Тем более что ты же вчера все осмотрел.

– А что из квартиры пропало, не выяснил?

– Пока нет. Но это можно узнать у подружки артиста – она у него бывала чаще других. Так-то он один жил. Но это когда отойдет маленько.

– Понятное дело. Как-никак у нее любимого шлепнули.

– У его коллег я тоже спросил. Денежками покойный не был обделен, но чего-то такого шибко ценного у него в квартире они не видели. Ни золота с бриллиантами, ни дорогого антиквариата.

– Все равно, Лева, это грабеж.

– Я тоже так думаю. Кстати, ты, когда был у артиста, не видел там ноутбук? Относительно новый.

В трубке повисла недолгая пауза.

– Не видел, – ответил Крячко. – Компьютер видел. Был включен, на нем музыка играла, пока Серега не вырубил. А ноутбука не было.

– Значит, к нему ноги приделали. Один из работников театра рассказал, что артист не так давно приобрел себе новый ноутбук.

– Дорогой?

– Не знаю. По словам этого парня, не суперкрутой, но и не дешевка. Кстати, надо будет еще отца убитого вызвать. Он живет отдельно, в Черемушках. Данные его я установил, но дозвониться не смог.

– Если не дозвонишься, можно будет съездить. Адрес-то есть.

– Я все-таки надеюсь на звонок. Ладно, Стас, по телефону толком все не обсудишь. Давай лучше завтра, перед планеркой, потолкуем. А там, может, и экспертиза чем-нибудь порадует.

– Заметано. Ладно, иди, досматривай свою передачу.

– Она, наверное, кончилась, пока мы болтали.

– Тогда титры посмотришь. А вообще, старина, тебе надо идти в ногу со временем и больше дружить с интернетом, не только по работе. И не так поверхностно, как ты.