Жена, услышав моё решение, минуту подумала и одобрила. Но настояла на том, чтобы от её подарка она отличалась и формой, и цветом камней. Любила Лика карнеолы. Искать эти камни я отправил Катю, а сам взял на себя обязательство договориться о месте празднования.
Мы выбрали базу отдыха на озере Севан. Жемчужина Армении нам тогда очень понравилось. Жаль, что в прошлый раз, нам тогда подгадили турецкие мажоры. Но не в Голландии же праздновать, с их «волшебными» кексами. В Англию мы ещё не добрались, а в Германию я не хочу. Там сплошь пиво и сосиски, а это только мужикам в удовольствие. Поэтому нас ждёт Севан!
* * *
Прыгнув в Армению, я обо всё договорился и проплатил на завтра домик и ресторан. Вернувшись домой, я пошёл к терпеливо ожидающим меня лаборантам. В их лапы я попал, открыв незаметно проход в гостиничную кладовку и попросив киборга-горничную выпустить меня на волю.
— Иван Петрович, вот, — сказал врач, протягивая мне несколько листков бумаги.
Я стал смотреть, чего там было. Зная «волшебный» почерк врача, я порадовался, что текст был не написан, а напечатан. А была там подборка резюме на трёх человек. Все они были женского полу, возрастом от тридцати до шестидесяти. Все имели опыт работы в области травматологии. Две из них сейчас работали в реанимации, а третья травматологом, но опыт реанимации у неё тоже был.
Параллельно с основной работой, все в настоящий момент участвовали в исследовательской деятельности в области медицины. Все были одинокими, одна — вдова, две других сейчас были незамужними. Дети были у двух, но они уже были взрослыми и жили отдельно.
Ёлки-иголки, выбрать среди них будущую Спутницу оказалось не так легко, как я надеялся. Не став спешить с выбором, я поблагодарил врача:
— Отличная работа, Алексей.
— Спасибо. Кого из них вы хотите привлечь?
— Вот так, сразу, не скажу. Все они, на мой взгляд, достойные кандидатуры. Они сами-то как? Горят желанием к вам присоединиться?
— Не знаю, я с ними пока что не разговаривал, помня о вашей мнительности.
— Не мнительности, а секретности!
— Да, да, вот о ней самой.
— А где они в настоящий момент живут и работают?
— Екатеринбург, Питер и Новосибирск.
— Далековато. Давайте поступим так. Пусть они все сюда приедут, я им дорожные и прочие затраты компенсирую. Поговорим с ними, не вдаваясь в детали, а потом я ещё какое-то время наведу справки о тех, кто предварительно согласится переехать в Челябинск. И, если их кандидатуры меня устроят, то я готов взять на работу в лабораторию всех.
— Однако! Всех значит. Ну, это даже неплохо, женщины в коллективе нужны. Хорошо, я с ними переговорю. Мы нашли их через общих знакомых, сам я ни с кем из них лично не знаком.
— Хорошо, действуйте, — достав из своего кармана конверт, я отдал его Алексею. — Вот тут немного денег, для оплаты их командировок.
Конверты такие, с разными суммами, я сформировал на Базе вчера. Лика, двигаясь по Германии, а теперь уже по Голландии, понемногу обналичивала в европейских банках деньги со счетов, на которые упали средства Арчи. Сельский чиновник был состоятельным человеком, пусть подпространство ему станет адом. «Понемногу» — это в пределах двадцати-тридцати тысяч евро за раз.
Деньги мы складывали пока в Инвентарь, зная, что нам постоянно нужна наличка. Вчера, я малую часть раскидал по конвертам, и теперь мне было удобно их отдавать. Правда, всё было в евро, а мы живём в России, но так тоже можно. Рублей надо бы тоже обналичить. На эту тему я решил поговорить с гайдершей, она же у нас была бухгалтером.
Распрощавшись с врачом, я пошёл на тренировки. Уже вечером Алексей связался со мной и сообщил, что из кандидаток в лабораторию первая завтра приедет из Екатеринбурга, а вторая — послезавтра из Новосибирска. Из Питера же специалист к нам ехать не захотела, так что я мысленно махнул на неё рукой. Уговаривать её пока не буду, оставлю эту персону, в качестве нашего кадрового резерва.
Сообщив Алексею, что завтра обязательно встречусь вместе с ним с екатеринбурженкой, я посмотрел, чем сейчас занимается Армен. Тот наконец-то прилетел в Ереван и сейчас ехал в его пригород, в одно из сёл неподалёку. Доехав туда, он прошёл в ни чем не примечательный дом, и поздоровался с его хозяином.
Пожилой, седой кавказец оказался самым главным в их криминальной организации человеком, который её создал и теперь руководил всеми, разбросанными по всему миру, филиалами.
Его звали Алмастом, что с армянского означало Алмаз. Причём, удивительно, но он был азербайджанцем. Сбежав со своей родины в девяностые, он даже своё имя поменял. Оказавшись в Армении он женился на местной, родственником которой и был Армен. Но Алмаст опору сделал не на родовые, кровные узы. Он их порядком разбавил тем, что в ОПГ входила сборная солянка уголовников, различных национальностей и верований.
Встретив гостя, кавказский Мориарти вернулся за стол, за которым сидели, прибывшие ранее, другие его подчинённые. Через Камеры на Армене, я начал слушать их переговоры. Когда застолье закончилось, и все разошлись по домам, расположенные в этом селе, я к ним Прыгнул.
В сумерках, я начал расставлять Маячки. Мне удалось очень плотно нашпиговать ими дом, в котором жил Алмаст, и увидеть его самого. А увидев, я получил возможность поставить Маячок на его седую голову, чем незамедлительно и воспользовался.
Моя стена со схемой, изображающей членов ОПГ, уже очень увеличивалась. Работая с ней, я уже перемещался на придуманном мною летающем кресле. Джойстиком я задавал направление, а Кузьма её перемещал в заданном направлении. Без такой помощи, мне пришлось бы туда-сюда перемещаться по лестнице. Высота стены уже была метров пять, а ширина — метров десять.
Эта сходка позволяла мне теперь подобраться к другим филиалам диаспоры. Если бы я ликвидировал лишь Армена и его людей в Челябинске, то все остальные кинулись бы меня искать. Если бы только Алмаста и Армена, то случилось бы тоже самое, но более яростно. Мне же надо сделать так, чтобы на меня никто и не подумал.
До всех мне не добраться, просто ноги сотрутся. С московским представительством ОПГ я уже начал работать, поэтому выбрал сейчас ещё несколько филиалов. Из всех, бывших на сходке, а было там семьдесят два человека, я выбрал тех, кто приехал из Питера, Екатеринбурга и Новосибирска, ориентируясь на названия городов, о которые недавно услышал, когда Алексей мне предложил кандидаток в лабораторию.
* * *
Четверг (19.09)
Из Ёбурга кандидатка добралась в Челябинск утром, выехав почти затемно. Встретившись, я с Алексеем поговорил с ней о возможном её трудоустройстве у нас. Главным, в собеседованиях, для меня было поставить на неё Маячок и сделать Скан. В разговор я не вмешивался, говорил почти один эскулап.
Женщина уехала обратно, а я пообещал врачу, что в течение недели приму решение о том, подходит она нам, или нет. То, что дальше день у меня свободный, было мне очень на руку. Я хотел сегодня с мамой съездить в Коркино. Она сама меня попросила об этом вчера вечером по телефону, и я пообещал, что сделаю, но предупредил, что, возможно, у меня не получится.
Сейчас же все сомнения у меня пропали. Машина на ходу, я свободен, потому я поехал к тёте Любе. Забрав маму, я поехал с ней в Коркино. Эта поездка для меня имела и другую цель, потому что этот город мы на этой неделе планировали полностью зачистить от танитов, так что я мог поставить там Маячки и Отрадарить местность.
Первое, что мы сделали, приехав в Коркино, это поехали на кладбище. Там была могила моего отца, который умер, когда мне было десять лет. Мама нас с братом воспитывала одна, и это было для неё нелегко. Отец погиб глупо, при несчастном случае, в возрасте тридцати пяти лет. Особых эмоций у его могилы я сейчас не испытывал, ведь прошло уже больше двух десятилетий. Раньше, до Смайла, я его почти уже не помнил, лишь кое-какие обрывки в памяти вспыхивали.
