Плоским лезвием мотыги Алекс соскреб стебель в сторону, глубоко вдохнул, покрепче ухватился двумя руками за рукоятку и принялся врубаться в желтую почву. Мотыга произвела на него впечатление. Инструмент был хорошо сбалансирован, остро заточен и содержался в хорошем состоянии. К несчастью, Алекс не обладал достаточной силой, чтобы использовать его как следует. Он скреб, грыз, откалывал по малюсенькому кусочку эту убогую, беспощадную почву, пока не углубился на несколько сантиметров. К этому времени пот покрывал его ребра сплошным слоем, а тощие, как тростинки, руки дрожали.

Докопавшись наконец до корня бизоновой тыквы, он некоторое время в изумлении таращил на него глаза, затем оставил мотыгу возле ямы и медленно побрел обратно в лагерь.

Кэрол Купер разбирала стену гаражной юрты. Из образовавшейся огромной дыры выкатился кузов машины дорожной службы и загромыхал вниз по склону. Складывая и связывая вместе деревянные планки, Кэрол следила за ним глазами. Алекс присоединился к ней, стянув с лица маску. Машина добралась до шоссе, поколебалась и поползла в южном направлении со скоростью десяти кликов в час.

– Ну что ж, будем надеяться, что бедняжке удастся нарисовать хоть несколько дорожных полос, прежде чем ее снова расстреляют к чертовой матери, – проговорила Кэрол, укладывая планки в кузов грузовика. – Тебе чего, дружок? Я занята.

– Кэрол, что у вас здесь в округе самое странное?

– О чем ты говоришь, черт возьми?

– Есть у вас здесь что-нибудь, что было бы по-настоящему странным? Только такое, с чем никто другой еще не связывался?

– А-а, я, кажется, поняла, о чем ты! – Кэрол ухмыльнулась. – Капелька этого есть в каждом бригадире. Старинная хакерская страсть ко всяким примочкам. Заскучал по игрушкам, а?

Кэрол огляделась вокруг, осматривая разбросанные по гаражу инструменты, стойки из-под верстаков, настольные тиски, промышленный клеевой пульверизатор.

– Не хочешь помочь мне упаковать все это добро? Руди с Грегом подойдут попозже.

– Я бы рад, – соврал Алекс, – но мне уже поручено другое дело.

– Ну, уж одну-то штуку я в любом случае буду рада сбыть с рук! Если тебе хочется с чем-нибудь поиграть, можешь поиграть вот с этой хреновиной.

Она прошла к сварочному столу и вытащила из-под него большой, покрытый пылью моток черного кабеля. Его можно было принять за подводящий газовый шланг от сварочной горелки – смотанная в большую бухту тонкая черная трубка. Однако когда Кэрол ухватила моток и поднесла его поближе, Алекс увидел, что на самом деле это была не трубка, а шнур в гладкой черной оплетке. На одном конце шнура находился плоский блок с аккумулятором, крепление к ремню, маленький дисплей и контрольная перчатка.

– Когда-нибудь видел что-либо подобное?

– Ну, – протянул Алекс, – во всяком случае, аккумуляторы и контрольные перчатки я, несомненно, уже видел.

Она вручила ему весь набор.

– Да, и это чертовски хороший аккумулятор! Сверхпроводниковый. С таким аккумулятором можно на мопеде ездить! А я хороша – держу его подключенным черт знает к чему без всякой пользы. Все равно никто не пользуется этой треклятой штуковиной!

Она нахмурилась.

– Но разумеется, если ты посадишь аккумулятор, парень, тебе придется потягать дополнительную тяжесть, чтобы возместить это.

– Я тяну, тяну, – заверил ее Алекс. – У моих ребят в Матаморос уже готова партия товара, они ждут только, когда мы дадим им координаты.

– Стандартные спутниковые GPS-координаты?

– Вот-вот, именно ими они и пользуются. Так же как бригада, и армия, и все остальные.

– Ну, я могу дать тебе их когда угодно. Это не такой уж великий секрет, куда мы передвигаем лагерь.

– Вот и отлично. Я тогда попробую дозвониться до них, если мне можно будет еще раз воспользоваться тем зашифрованным каналом.

– No problema, – утомленно ответила Кэрол. Алекс поднял кабель с земли и повесил катушку на правое плечо. Она поместилась там вполне удобно. Кабель весил всего пару килограммов, но казался необычно гибким и каким-то змеистым – сухим и скользким одновременно. Он был толщиной с мизинец и, наверное, метров двадцать в длину.

– А что это, собственно, такое?

– Смарт-веревка.

– И в чем ее смартовость?

– Ну, у нее в аккумуляторном блоке имеется чип, который понимает топологию узлов. Ты знаешь, что такое топология?

– Нет.

– Это такая математика, которая работает с деформацией геометрии пространства.

– Круто.

– Одним словом, эта веревка сплетена из кучи разных кабелей. Там есть кабель-датчик, силовой кабель, и – самое заковыристое – электрореактивный световод. Врубаешься? То есть она может вытягиваться, может сокращаться, сильно и быстро, может изгибаться и сворачиваться спиралью в любом месте или по всей длине. Эта чертова хрень может даже завязываться в узлы!

– Это как ткань в воздушных змеях, – заметил Алекс. – С той разницей, что это веревка, а не полотно.

– Вот именно.

– Так чего же ты тогда пугаешь меня всякой топологией? Надо просто надеть перчатку – и вперед, разве не так?

– Так-то так, – отвечала Кэрол. – Да только ты голову сломаешь, прежде чем поймешь, что конкретно ты делаешь.

– Ну так и что? Кому до этого дело? Кэрол вздохнула.

– Послушай, просто убери эту чертову штуку подальше отсюда и постарайся не покалечиться ею, понял? Я больше не хочу ее видеть. Когда я впервые услышала об этой веревке, я решила, что это суперкрутое оборудование, и потратила кучу денег Джейни, чтобы ее купить. Я была уверена, что для смарт-веревки в лагере найдется миллион применений – и черт побери, ей действительно может найтись миллион применений; этих чертовых применений так много, что ее никто не применяет! Никто даже не вспоминает о том, что она у нас есть! Ее сразу все невзлюбили. Она всех пугает!

– Отлично! – радостно сказал Алекс.

Эта последняя маленькая речь Кэрол заставила его дух взмыть к небесам. Смарт-веревка уже нравилась ему. Он был рад, что она ему досталась; он даже вроде как жалел, что у Кэрол не нашлось двух таких веревок.

– Я позабочусь о ней. Не забудь насчет телефона. Hasta la vista![32]

Алекс вышел из палатки и снова зашаркал прочь из лагеря к своему адскому корню. Он еще немного поскреб, поколупал и порылся возле корня, пока снова не надорвал дыхалку. Тогда он растянул свою веревку по земле на всю ее двадцатиметровую длину и включил питание.

Веревка продолжала лежать, как и лежала, абсолютно неподвижно. На маленьком дисплее высветилось предложение:

«ВВЕДИТЕ ПАРАМЕТРЫ ГИПЕРБОЛИЧЕСКОЙ КРИВИЗНЫ».

Он попробовал надеть инфоперчатку. Обычную перчатку, с сенсорами на тыльной стороне костяшек и тысячей маленьких бусинок динамометрических элементов вдоль ладоней и пальцев. Она была на правую руку и сидела вполне неплохо. Кончики пальцев оставались открытыми; перчатка отлично скользила по веревке, но при необходимости могла также и ухватиться за нее.

Алекс наугад набрал на дисплее несколько цифр и рукой в перчатке пошевелил веревку. Ничего существенного не произошло. Тогда он отложил веревку в сторону и, не снимая перчатки, снова взялся за мотыгу. Перчатка обеспечивала хороший контакт с рукоятью и немного помогла ему уберечь руку от зарождающихся волдырей.

Незадолго до заката появились Питер с Риком. На них были свежие, только что из рулона, бумажные комбинезоны, оба уже вымылись и причесались.

– Ты бы лучше подходил, медикаментозный, – сказал ему Питер. – Там все стираются, моются, и мы скоро будем есть.

– Я еще не закончил, – сказал Алекс. Рик рассмеялся.

– Чем ты таким занят?

– Очень важная работа, – ответил Алекс. – Бизонова тыква. Эллен Мэй сказала, что корень весит тридцать кило.

– Ты что, парень! Корень не может весить тридцать кило, – усомнился Рик. – Даже у деревьев не бывает корней с таким весом!

– А где само растение? – спросил Питер.

Алекс показал им расчлененную лозу, которую он бросил в сторону. К этому времени она уже значительно пожухла на солнце.