Лорд понимал, что именно Балтес станет центром этого континента с запуском круга перемещения, который будет представлен миру сразу после официального открытия Академии магов.

Это требовалось для защиты территории, на которую могли попытаться надавить, узнав про такой стратегически важный объект.

Сроки поджимали, и Виктор не мог больше откладывать запуск своих объектов.

Строительство города опустошало казну с чудовищной скоростью.

Честно говоря, в казне уже давно пусто, а все ресурсы, используемые на строительстве, закупаются на деньги, взятые у торговцев, которым необходимо будет начать выплаты уже осенью.

Именно поэтому Сильвия возмущалась из-за расходов, потому что боялась, что их супруг забывает об этом. Хотя жить в долг для дворян является нормой, однако девушка уже привыкла к другому.

Мышление всех жён лорда менялось день ото дня, и они начали привыкать к мысли, что казна регулярно пополняется, а их дети получат от отца территории с полностью развитой экономикой.

Конечно же, женщины в первую очередь думали о детях, и Виктор это хорошо понимал, потому что также старался для них.

Его основные желания в этом мире уже исполнились. У него было достаточно денег, чтобы обеспечить себя в любой момент, когда это понадобится. У него была хорошая армия, которая уже считалась одной из сильнейших в королевстве. У него были красивые жены, которые действительно любили его, и, самое главное, дети, которые были привязаны к своему отцу… За исключением Рагнара, который, скорее, боялся его, нежели любил.

Хотя Виктора, именно этот ребёнок больше всех радовал. Он хотел сделать из него «молот», который не будет думать, а только ломать тех, на кого укажут его братья и сёстры.

Зная предрасположенность чистокровных полуорков к разрушению, требовалось подчинить его тем, кто сможет думать за него.

В королевстве Минтара король также был «чистокровным», который полностью следовал замыслам лисохвостов, благодаря чему они смогли основать целую страну.

Такое сотрудничество силы и ума требовалось и для семьи лорда.

Адель и Анна явно росли очень смышлеными, и тут, скорее всего, главную роль сыграли гены матери, которая обладала высоким интеллектом.

Если девочки смогут вырасти достойными её и у них будет брат, способный стать их орудием, семья действительно сможет просуществовать в такой связке очень долгое время, даже после смерти отца.

Виктор, подъезжая к особняку, не прекращал обдумывать будущее своей семьи.

Ему требовался долгосрочный план уже сейчас, при том, что сам он не планировал умирать вовсе и в крайнем случае рассчитывал прожить хотя бы десяток тысяч лет. Ведь за такое время можно столько всего успеть — как можно отправиться в могилу, не взглянув на это хотя бы глазком?

Подъехав ко входу, он спешился и, оставив коня страже, сам вошёл в особняк, на ходу передавая верхнюю одежду слугам.

— Где Сильвия? — спросил он у горничной, одетой в классическую одежду прислуги.

Миниатюрная девушка тут же отреагировала.

— Госпожа в кабинете, — ответила раскрасневшаяся горничная, к которой впервые обратился их господин.

Виктор, не обращая внимания, направился к лестнице и, поднявшись наверх, уже через минуту вошёл в кабинет, где за столом сидела Сильвия, а напротив сидели Линея и Фрейя.

Все они посмотрели на него и собирались поприветствовать, но он жестом остановил их.

Пройдя в угол просторного кабинета, рухнув в кресло, лорд заговорил.

— Хорошо, что вы все здесь. Одно крыло дворца уже готово. Сильвия, отправься туда и начинай приготовления к переезду, — приказал он, постепенно скатываясь в кресле и уже почти лёжа, скрестив пальцы рук на груди.

Девушки какое-то время молчали, а затем заговорила Линея.

— Сильвии, вообще-то, уже тяжело передвигаться. Ты совсем бесчувственный? — спросила она, нахмурившись, что всегда смешило её мужа.

Виктор перевёл взгляд на хозяйку дома, которая ожидала его реакции.

Это часто случалось в доме, когда жёны ожидали реакции супруга, чтобы оценить его отношение к ним. Каждый жест, слово или действие теперь оценивалось, как под микроскопом, и это было самой большой проблемой для человека с гаремом.

О таких сложностях лорда никто не предупреждал, когда он захотел себе много женщин вокруг, иначе Виктор никогда бы на такое не согласился.

— Прости, дорогая, я не подумал, — наконец ответил лорд, отчего лицо девушки порозовело, а напряжённое выражение сменилось радостным, хотя заметить это мог только её муж, который уже хорошо знал, как она скрывает эмоции.

— Ничего, я всё равно хотела туда поехать и посмотреть, а в карете не будет проблем, — ответила Сильвия.

Линея фыркнула, явно недовольная результатом, но не стала больше говорить.

Порой казавшиеся лёгкими взаимоотношения в доме строго подчинялись определённым правилам. Дела Виктора и Сильвии касались только их, и, если они приняли решение, оспорить такое никто не мог.

Жёны имели равный статус перед другими дворянами, однако внутри семьи главенство было у Сильвии, а над всеми стоял Виктор, и это было нерушимым правилом.

Лорд посидел ещё немного, наблюдая за женщинами, вернувшимися к своим делам, что обсуждали до его прибытия, и в какой-то момент просто уснул.

В комнате было очень тепло и уютно, что для пришедшего с мороза человека действовало расслабляюще, а мягкие женские голоса словно убаюкивали его, что в результате и случилось.

* * *

Во дворце герцога Леомвиль проходило собрание вассалов, на котором помимо прямых вассалов присутствовали и их вассалы.

Данная встреча должна была пройти уже очень давно, однако после похода долгое время откладывалась, так как необходимо было собрать деньги на выплаты королевству Армондэль, а также решить множество вопросов на всех территориях.

Алестор сидел на троне, а дворяне стояли полукругом в десяти метрах от него.

Одетые в разные одежды, от традиционных до смешанных со стилем Виктора, они выглядели довольно странно.

Казалось, что кто-то из двадцать первого века отправился в прошлое и пытался внедрить там костюмы своей эпохи, что привело к такой несуразице, как классический пиджак, увешанный драгоценными камнями, поверх аристократической одежды с кружевами и гольфами на ногах.

— Я решил передать титул своей дочери, и после сбора урожая Сильвия станет новой герцогиней, а виконт Виктор Балтес — регентом, — произнёс он.

Герцог понимал, что управлять территорией будет именно Виктор, однако передать ему титул напрямую было невозможно. Сделать же дочь герцогиней, которая будет следовать приказам мужа, также было неразумно.

Это могло привести к недовольству вассалов, которые воспринимали бы Виктора как равного себе, что влияет на герцогиню. Попытки обойти его или устранить никогда бы не прекратились.

Оставалось только такое решение, которое передаст ему все полномочия герцога до того, как его дочери примут титул и смогут стать полноценными правителями.

Кровь играла главную роль у аристократов. Сильвия станет герцогиней, правительницей, а её муж — лишь придатком. Соответственно, ему придётся искать поддержку у вассалов, чтобы упрочить свои позиции.

В таком случае те, кто последуют за ним, получат всё, ведь именно он будет влиять на решения жены, а оставшиеся останутся ни с чем, что в конечном счёте приведёт к разладу в вотчине.

Нельзя допускать, чтобы Сильвия, Виктор и часть вассалов оказались по одну сторону, а часть осталась без поддержки, иначе они могут начать поиски поддержки на стороне.

Статус регента сразу бы отсёк Сильвию от власти, передавая все полномочия её супругу, до восхождения дочерей на трон, и это гарантировало стабильность герцогства.

Услышав такое от господина, дворяне начали обсуждение между собой, чему Алестор не препятствовал, а продолжал разглядывать присутствующих, сидя на троне.

Вскоре вперёд вышел виконт Трета, являвшийся одним из сторонников Виктора, так как получил гарантии строительства завода запчастей для тракторов в будущем.