Дахаб был еще одной из множества тайн Кадира. Он никогда ничего не рассказывал об этом городе: достаточно долго он даже не говорил ей, что родом из великого города джиннов.

– Хочешь узнать о Дахабе больше? Это песок, солнце и джинны.

Лули невольно улыбнулась.

– О! Ты меня просветил.

– Еще как.

Казалось, Кадир и сам вот-вот улыбнется.

Они свернули за угол и оказались в сердце базара, где торговали самые опытные купцы. Лули была немного знакома с большинством из этих людей и уже заключала с ними сделки, предлагая магию в обмен на вещи. Именно здесь она раздобыла шамшир Кадира, отдав за клинок реликвию – фиал, наполненный огнем, который загорался от первого же прикосновения.

На ходу она взглянула на прилавок кузнеца, отметив выставку сабель и ножей, развешанную на деревянных подставках. Кинжал, который подарил ей Кадир, был далеко не таким нарядным, как предлагаемое здесь оружие, однако она и подумать не могла о том, чтобы его заменить. Ее рука потянулась к потайному карману, ощущая очертания зачарованного клинка.

«Маленький, но смертельно опасный», – подумала она, но тут же вспомнила свою стычку с теневой джинной и поморщилась. В следующий раз, когда будет драться, она ни за что не проиграет.

Они так и не нашли Расула, дойдя до края базара, но Лули это не беспокоило: до их отбытия в пустыню будут и другие возможности с ним встретиться. На сегодня с нее базара достаточно.

Она уже направлялась к выходу, когда услышала крики. Одно и то же слово, звучавшее все громче и громче в нарастающей панике так, что у нее в глазах потемнело от страха.

– «Крыса»! – кричали люди. – На базаре «крыса»!

Кто-то выдал страже султана расположение Ночного базара.

Тревога поднялась внезапно, проносясь по базару приливной волной. Воцарился хаос. Лули слышала шелест металла, быстрые шаги торговцев и покупателей. Люди неслись толпами, толкая ее одновременно в разные стороны. Кто-то наступил ей на ногу всей тяжестью, и она чуть не упала. Кадир успел подхватить ее, не дав рухнуть на землю.

– Надо уходить.

Его голос был негромким, но твердым – якорем в хаосе.

Лули перековала свой страх в план. На базар вело много путей. Если это люди султана, то, скорее всего, пришли они через вход, что ближе к богатому кварталу.

– Пойдем там же, откуда пришли, – сказала она.

Кадир кивнул. Он шел впереди, заслоняя ее от сумятицы, которая с каждым мгновением все усиливалась. Лули увидела в толпе одного из людей султана, пытающегося поймать женщину в темно-синих одеждах. Он как раз схватил ее за руку, когда на него со спины набросился мужчина и повалил на землю:

– Не тронь мою жену!

Женщина завопила, глядя, как ее муж бьется со стражем. И тут…

Блеснул металл. Плеснуло алым. Мужчина упал, зажимая поврежденную руку. Стражник вскочил с саблей, с которой стекала кровь. Он повернулся и поймал ее взгляд. Его глаза округлились, но прежде, чем он успел что-то сказать, Кадир ударил его в висок локтем и отправил в обморок.

Лули отшатнулась. «Они ищут меня!» Она это ясно поняла. Вот почему сейчас пытались схватить женщину в синем.

– Они все оцепили, – отметил Кадир. Лули проследила взглядом за его жестом: он указал на вход, через который они пришли. Там уже стояли стражники, перегораживая выход. – Какой будет план, Лули?

Она прижала кулак ко лбу. «Думай! Ты пережила стычки с гулями! С джинной! Думай!» Но с гулями и джинной все можно было решить с помощью клинка, а в этой ситуации применение оружия грозило карой.

Из центра базара – недалеко от того места, где они стояли, – раздался крик:

– Полночный Купец, тебя вызывает султан! – голос был низким, напоминая раскаты грома. – Покажись, или мы все и всех тут спалим!

Теперь на нее смотрели все. Какой-то старик дернулся схватить ее, но Кадир оттолкнул его, не дав дотронуться. Он смотрел на нее выжидательно, требовательно. Она знала, что, если прикажет ему найти выход, он это сделает. Он прожжет им дорогу, если потребуется. Но что потом? Долго убегать не получится. Это город султана.

Она крепко зажмурилась. Люди вокруг нее осознавали опасности нелегальной торговли. У нее нет причин выдавать себя ради кого-то из них. И все же…

«Я не допущу, чтобы кто-то умер за меня».

– Лули?

Кадир стоял совсем близко, и его глаза сияли золотом, словно в них зажегся огонь.

Она постучала по кинжалу, спрятанному в кармане.

– Найди меня.

Кадир помедлил. Когда он бросил взгляд на ее мешок, она покачала головой и беззвучно проговорила: «Страховка». Без реликвий она не была бы Полночным Купцом.

Они обменялись долгим взглядом, а потом угроза прозвучала еще раз. Кадир медленно отступил в толпу. Лули вздохнула поглубже и двинулась вперед. Толпа расступалась без всяких приказов.

Стражники султана стояли в центре базара полукругом, и между ними оказалась Далия бинт Аднан. Несмотря на то что ее головной платок превратился в лохмотья, а длинные черные волосы растрепались, она по-прежнему являла собой воплощение гордой владелицы таверны. Появление Лули удивило ее не меньше, чем Лули изумилась, увидев ее.

Несколько мгновений они молча взирали друг на друга. А потом Далия сжала губы и отступила в сторону. Лули пошла к стражникам с поднятыми руками.

– Вы хотели меня видеть?

Ей с трудом удалось сдержать желание сопротивляться, когда у нее с плеча сдернули бездонный мешок и сковали руки за спиной. Командир отряда, тот самый мужчина с гулким голосом, стоически наблюдал за происходящим.

Лули возмущенно посмотрела на него:

– Так вот как султан обходится с теми, кого вызывает?

Тот расхохотался.

– Могу уверить, что он питает к тебе глубочайшее уважение, Полночный Купец, иначе тебя и твоих друзей уже превратили бы в уголья.

Он повернулся, рыком отдавая приказ подчиненным. Когда путь расчистился, стражники повели Лули через толпу наверх, в залитый лунным светом мир.

Она бросила прощальный взгляд на Далию. Хозяйка таверны прижала ладонь к груди и поклонилась. «Удачи», – одними губами произнесла она. Лули уцепилась за эти слова, хотя они были совершенно бесполезными.

К счастью, верхний базар оказался безлюден и фонари там не горели, так что ее публичного унижения почти никто из горожан не увидел. Изредка распахивались ставни, и люди глазели на нее из окон. Когда это происходило, Лули старалась, чтобы все видели ее высоко поднятую голову. Она оказалась единственной женщиной среди моря мужчин и не собиралась казаться ранимой и жалкой. Пусть даже чувствовала себя ранимой и жалкой.

Ее провели по улицам к дворцу султана. В этот ночной час сиял призрачным светом, а красные розы, карабкающиеся по стенам, напоминали кровоточащие раны. Внутренний двор оказался не менее прекрасным и ужасающим. Лули стало тошно при виде неестественных белых роз и отягощенных плодами деревьев, ведь она знала, что их породила кровь джиннов. Куда ни взгляни, глаз натыкался на чрезмерные красоты: канделябры в форме подсолнухов, фонтан с кружащимися стеклянными танцовщицами, сад, окруженный фигурно подстриженными деревьями…

Ее переполняло отвращение. «Сколько джиннов убили, чтобы создать этот бессмертный сад?»

Ее подвели к двустворчатой двери, где в коридоре столпился десяток солдат, орущих друг на друга, а бородатый мужчина в тюрбане – наверняка каид – выкрикивал приказы.

– Вы что, трусы? Нам не нужны воры принца! Ступайте туда!

– Джинн убьет нас, не дав даже поднять сабли!

– А как же принц Мазен?

Лули озадаченно уставилась на двери. «Джинн? Нет…»

Командир отряда вышел вперед и потребовал объяснений. Оказалось, что принц Мазен одержим джинном и сейчас крушит диван. Никому из гостей не удалось вырваться, и никто из отправившихся туда солдат так и не вернулся.

В голове у Лули вихрем кружились вопросы. Дело в той теневой джинне? Может, охотник, которого она искала, оказался здесь? Не Омар ли это?