Борис спустился по лестнице к выходу и повел Фросю к своей машине. Когда Фрося села в пахнущий кожей чистый салон, Борис аккуратно вставил ключ зажигания и машина отозвалась утробным рыком.

– Посидим, пусть прогреется, – произнес он. – Машине как женщине – нужна предварительная ласка перед марафоном.

Он расслабленно откинулся на спинку своего сидения, положив руку сверху на руль, и принялся аккуратно настукивать пальцами какую-то мелодию. Пальцы у Бориса были длинные и ухоженные. Даже кутикулы были аккуратно убраны. Его поза так и выражала спокойствие и гармонию.

– Чем ты вообще живешь? – доверительным тоном спросил он.

– Ну, я учусь… Читаю книжки, хожу в кино…

– Здорово! А на кого учишься?

– На учителя начальных классов.

Борис повернулся к Фросе и по-дружески улыбнулся. Фрося сразу почувствовала себя так уютно, словно вернулась домой из студенческого общежития. От Бориса исходило какое-то особенное тепло, перед которым хотелось раскрыться полностью. Ямочки на его щеках излучали доброту и простодушие.

Фрося заметно расслабилась и почувствовала себя более раскованно.

– А ты?

Борис подвинулся на сидении и принял горделивое выражение лица.

– Да я так… Певец-самоучка, – с нарочито напускной небрежностью бросил он, и его пальцы на мгновение остановились.

– Ничего себе! – не сдержала восхищения Фрося.

Борис постарался сохранить невозмутимость, но самодовольная улыбка все равно изогнула уголки его губ.

– Да ничего особенного, если честно. Я просто занимаюсь тем, что мне нравится. Может, не профессионально и не всем по вкусу, но меня радует. А ведь в этом и суть творчества: самовыражаться, да так, чтобы от души.

– Верно сказано, – тихо ответила Фрося.

Уголки губ Бориса вздернулись еще выше.

– Вообще творчество – интересная вещь. Вроде творишь для себя, а вроде все равно все мы смотрим на зрителя.

– Мы?

– Я просто часто хожу на всякие светские мероприятия, общаюсь с творческими людьми. Сам выступаю, иногда и на других смотрю. Если хочешь, можем сходить как-нибудь вместе. Посмотришь на нашу богемную жизнь.

Фрося замялась.

– Не уверена, что я… впишусь.

Борис хохотнул.

– Ну да… Талантливые люди все немножко с придурью. Что далеко ходить: взять хотя бы Есенина. Хотя его я очень понимаю, сам такой же. Но ты можешь не бояться, Фроська, я же всегда буду с тобой.

Воздух в салоне постепенно прогрелся, из магнитолы едва слышно доносилась медленная мелодия, мелькали огни за окном, легко стукались при поворотах висящие на зеркале заднего вида четки, Борис непринужденно и по-дружески улыбался, и Фрося, несмотря на то, что совсем не являлась любительницей новых компаний, улыбнулась в ответ и приняла приглашение Бориса.

Борис не стал надолго затягивать, поэтому уже через пару дней они с Фросей встретились у метро и пошли в какое-то «заведение для своих». Фрося сильно волновалась. В предвкушении необычного мероприятия она перемерила весь гардероб, потратила почти час на аккуратный макияж и обильно надушилась своим самым лучшим парфюмом. Правда, уже в метро она обнаружила, что с парфюмом изрядно переборщила. Но Борис галантно промолчал на этот счет. В отличие от своей спутницы, он чувствовал себя раскрепощенно и уверенно. Он непринужденно чмокнул ее в щеку при встрече, чем снова вогнал ее в краску, и уверенной походкой лидера повел ее к месту назначения. По пути Борис развлекал ее непринужденной беседой, а Фрося робко рассматривала его профиль и стыдливо отводила взгляд каждый раз, когда Борис оборачивался к ней. Красивый, элегантный, уверенный, интересный, Борис был на ступень выше всех парней, с которыми Фросе доводилось общаться до этого. Каждая его случайная фраза звучала как афоризм. Каждое его движение было изящным, и в то же время легким и органичным. Фрося с блаженной улыбкой вторила каждой реплике Бориса и тихо думала, во что же перерастет это необычное общение.

Место, в котором собирались богемные друзья Бориса, было похоже на обычный пивной бар. Уютные деревянные столики равномерно стояли по углам. Вдоль стены напротив входа пустовало место, служившее сценой. В углу ютилась старенькая звуковая установка.

Как только они оказались внутри, Борис приветственно махнул правой рукой и по-хозяйски направился к самому шумному столику. Фросе ничего не оставалось, кроме как торопливо последовать за ним.

– Какие люди и без охраны, – широко улыбнулся Борис одному из мужчин за столом. – Я и забыл уже, как ты выглядишь, Егор. Кстати, вот эту прекрасную юную даму зовут Ефросинья, и я прошу ее любить и жаловать.

– Очень рад встрече, Ефросинья! – подскочил на месте Егор, и неуловимым движением схватил ее руку и едва заметно поцеловал ее кисть. – Мы всегда рады видеть новые лица на наших сабантуйчиках. Таланты всегда нуждаются в поклонниках. Искусство искусством, но все-таки без зрителя творец загибается, чахнет. Старые посетители уже примелькались, а нам всем так нужен иногда свежий, неискушенный взгляд.

– Мне тоже очень приятно, – смущенно покраснела Фрося.

Егор восторженно всплеснул руками.

– Боря, где ты до этого прятал от нас эту чаровницу!

Заметив Фросино смущение, Борис подошел к ней сзади и едва заметно положил ладонь ей на плечо.

– Не обращай внимания на Егора, – тихо прошептал он ей на ухо. – Он бывает эксцентричным и болтливым, но вообще-то он славный мужик, вот увидишь. Давай присядем, выступления все равно еще не начались. Может быть, выпьешь что-нибудь?

Его вкрадчивый шепот как электрошок пронзил Фросино тело от макушки до пяток. Румянец горячей волной залил ее щеки.

– Эм… Да…, пожалуй, выпить будет хорошо, – неуверенно пробормотала она, надеясь, что Борис не заметит ее заминки.

Борис галантно отодвинул для нее стул, сел рядом и махнул рукой официанту.

– Два Пилснера! – он обернулся к Фросе и тихо пояснил. – Ты должна его здесь попробовать.

К столу приходили новые люди, и удивительным образом все были знакомы с Борисом, и все были рады перекинуться с ним словечком. Фросю тоже приняли тепло. Возможно благодаря очарованию Бориса, она быстро влилась в компанию и даже почувствовала себя комфортно. Она выяснила, что Егор – опытный звукорежиссер, рыжая девушка с волосами по пояс играет на балалайке, мужик с жировиками по всему лицу мечтает стать известным рок-музыкантом и зарабатывает игрой в переходах. У каждого человека за столом была своя интересная деятельность и своя история. Но главной звездой вечера был Борис. Он без устали разговаривал со всеми собравшимися, не обделяя никого вниманием и не прекращая широко улыбаться.

К столу подошел невысокий мужчина под руку с дамой лет сорока. Дама задорно сверкала уже захмелевшими глазами и аккуратно поправляла густую шевелюру.

– Господа, позвольте представить, Лиза, очень интересная личность, – начал мужчина.

– Ах, meine Liebe, брось все эти церемонии, прошу тебя, – резко оборвала его Лиза и элегантным движением заняла место напротив Фроси. – Что пьете, милая леди? – дружелюбно спросила она у Фроси.

– Порт Пилснер, 4,9 градусов, – вмешался Борис. – Вам заказать?

Лиза сморщила нос.

– Я пью только вино, – горделиво бросила она и учтивым тоном обратилась к официанту. – Мне, пожалуйста, Бордо сухое.

– А Вы непростая штучка, – шутливо отметил Борис.

– О, Лиза просто хорошо разбирается в винах, – хохотнул пришедший с ней мужчина и залпом осушил свою рюмку. – Она профессиональный сомелье, представитель древнейшей и важнейшей профессии.

– Оу!

Лиза придвинула к себе бокал и безразлично пожала плечами.

– Ничего себе! Вы первый сомелье, которого я вижу в живую! – вмешалась Фрося. – Такая интересная профессия! Вы, наверное, долго этому обучались?

– Да я бы сказала, профессия как профессия. Как и всем, потребовалось предварительно поучиться. Но чего-то сверхинтересного здесь нет, по правде говоря.

– Но все же получать хлеб за свои познания в винах – мне кажется, это очень незаурядно! Бьюсь об заклад, у Вас дико интересная жизнь!