Но я рано обрадовалась, женских платьев той эпохи, более или менее подходящих мне по статусу и размеру, не было, даже переделывать не из чего. О кринолинах, шелках и венецианских кружевах мне придется забыть, по крайней мере до тех пор, пока не прибудем в Венецию. А там я нашего хвостатого казначея растрясу и куплю себе самое красивое платье!

Единственное, что удалось раздобыть стоящего, после того как перерыла всю гардеробную, это красивый веер из французских перьев. Правда, Мурзик с полчаса меня убеждал, что этот веер — полная безвкусица и ни под одно платье в мире не подойдет, тоже мне нашелся знаток женских аксессуаров. Потом он еще врал, что в те времена магазинов готового платья не было, но я не стала его слушать, все равно Алекс охотно за меня заплатит.

Когда из-за ширмы вышел агент 013, вся гардеробная ахнула, даже блистательный командор померк перед обаянием кота в сапогах. Все костюмерши как одна, просияв, всплеснули руками и томно заахали. Какая прелесть!

На котике была синяя бархатная курточка с кружевными рукавами и манишкой, серые бархатные сапожки с широкими отворотами (кажется, он их сам подвернул), посеребренная пластмассовая шпага на боку и роскошная, отороченная по краям полей перьями шляпа. Ах, милашка, милашка, милашка!

— Я решил сменить амплуа хоть и умного, но все же обыкновенного кота на отважного и благородного мушкетера, — скромно пояснил он, притопывая каблуком, сапоги явно были шиты на заказ, с маленькими шпорами и золотыми пряжками ближе к щиколотке.

В остальном, как я узнала, это был детский костюмчик для школьного утренника. Где наш Профессор его раздобыл — загадка, он не признается, видимо, нечестным путем получил или чисто контрабандный товар. Но все равно выглядел он в нем просто душкой! Даже Алекс немного надулся, до этого все женское внимание и восхищение было обращено исключительно к нему.

— Агент 013, что ты нашел в этом шутовском костюме?

— Не завидуй, напарник, я не буду ходить так постоянно. Он нужен мне для «особых случаев»…

Пока кот красовался перед зеркалом, мы с мужем выбрали гостиницу (хотя, честно говоря, настоящего выбора не было, на весь город одна-единственная гостиница с душем и без клопов) и оставили свой запрос у оператора. Резервацией гостиниц занимались начинающие агенты, вылетая на место заранее, ибо к моменту начала задания номера нужного стандарта могло уже не оказаться.

— Мы будем искать Маску? Но если Смерть не смогла найти ее до сих пор, я думаю, она может добраться до нас, едва ее найдем мы. Если она находит людей даже в космосе, то в пределах одного города я не успею и Маску примерить (ну любопытно же!), как она ее у нас отберет, и наверняка своим единственно любимым способом! Чирк косой — и мы уже на небесах, а она щеголяет в новой Маске…

— Алиночка, ты иногда говоришь наивные вещи, — снисходительно зевнул Профессор. Однако это была наигранная беспечность, он заметно нервничал, судя по хвосту (верному индикатору его состояния), видимо, тоже не хотел становиться Смерти поперек дороги.

— Все равно умрем не раньше, чем срок подойдет, — успокоил нас Алекс, неизвестно когда успевший стать фаталистом. Наверное, это действие эзотерических книжек, которыми его начал снабжать брат Эльгар, в последнее время Алекс пристрастился читать их перед сном.

— Да, «Смерть в Венеции» — это не для нас, — интеллектуально пошутила я, забирая с собой самое скромное и непритязательное платье. Ведь в чем-то ехать все равно надо…

Глава 4

Мы перенеслись ранним утром на Кале Пескариа, в семи минутах ходьбы от собора Сан-Марко, прямо к дверям гостиницы. Никогда нет гарантии, что какой-нибудь тип в этот момент не будет стоять именно на месте нашего приземления и не станет помятым свидетелем «колдовства». Но нам повезло, на узкой улочке никого не было, и мы вошли в дверь под аркой в барочном стиле с вывеской «Сиреневый палаццо», названный так по цвету, в который было выкрашено здание.

Номер нам достался замечательный, потому что его зарезервировали наши же люди за месяц вперед. Сейчас бы мы, скорее всего, не нашли даже комнатки на чердаке, их из-за дешевизны разбирали в первую очередь, ведь сегодня вечером открытие карнавала. Под балконом в ранних лучах солнца блестела вода красивого изумрудно-зеленого цвета, и сам канал ничуть не был похож на помойку. А уходящая в плавный поворот линия слепленных вместе разноцветных фасадов с отсыревшей и сходящей понизу штукатуркой казалась необыкновенно трогательной и романтичной. Какое же чудесное место эта Венеция!

Мне так хотелось вырваться на улицу, но Пушок достал материалы дела и заставил нас слушать. А я засмотрелась в окошко, изучая дома напротив, хорошо, что информации оказалось немного.

— Есть сведения, что Смерть для пущей конспирации путешествует в костюме Доктора. Это один из популярных маскарадных костюмов в Венеции. Сплошь черный. Черный бархатный плащ с капюшоном, широкополая черная шляпа, черные панталоны, того же цвета чулки, туфли, перчатки, черный кожаный пояс с бляшкой, черная шпага, и только длинноносая маска на лице голубовато-молочного цвета.

— А откуда известно обо всех этих аксессуарах, если он закутан в плащ?

— Видимо, при хорошей погоде он его распахивает, — предположил тоже немного озадачившийся кот.

— Значит, в таком виде врач является к больному венецианцу и пугает до чертиков и комы. Или сначала комы, потом чертиков?! Неудивительно, что Смерть выбрала костюм Доктора, ведь в его облике она к нам часто и является. Последнее, что видит больной, это стоящего над ним врача, который отрезает ему голову, бросает ее в корзину для отходов, но, вдруг засомневавшись, обращается к ассистенту: «Вы уверены, коллега, что мы правильно лечим мигрень, дайте-ка мне „Анатомию“!» — Я хихикнула, давая понять, что пора смеяться, но они оба смотрели на меня как на сумасшедшую маньячку.

— Вообще-то Доктор — это пародия на ученого-юриста, — выслушав меня, невозмутимо заметил Профессор. — Он глупый, комично сыплет обрывками знаний и любит выпить.

Потом оказалось, что правы мы оба. Книжные знания необходимы как базовые, но только практика учит конкретике и вечно вносит коррективы…

— А какую роль здесь играют наши теперь уже постоянные оппоненты или напарники с Базы ученых?

— Они явятся сюда послезавтра, до этого мы должны найти Маску. Их сейчас снабжают новейшими счетчиками-определителями, которые фиксируют местонахождение любого магического артефакта, запертого с помощью заговора и средней силы ритуала, проведенного в Венеции. И они найдут Маску, если им не помешать. О нас они пока не знают.

— А эти их «определители», у них что, даже больше мощи, чем у самой Смерти, которая ищет Маску еще с… Кстати, сколько она ее уже ищет?

— Больше тысячи лет, возможно, еще с пятого века, когда был основан город.

— Вот это да! А ученые, значит, так сразу и найдут?! — всерьез засомневалась я.

— Они разыскивают ее не меньше десяти лет и вот после долгих исследований изобрели прибор, фиксирующий магию, творимую в Венеции. В этом городе, как и в Праге, своя особая магия, но именно благодаря ее индивидуальности магические импульсы легко исследовать и отследить. В общем, не требуй от меня подробностей, я все-таки по образованию филолог и лингвист, а не знаток законов волшебства и не физик, засекающий магические флюиды посредством карманного датчика.

Чтобы кот признался в недостаточной осведомленности в любом предмете — это невероятно! Вот что с нами делает несчастная любовь… Может, стоило оставить ему эту собеседницу-лисичку для редких «медитаций» на стороне?

…Мы прошли мост Менял и через десять минут были на площади Святого Марка и Дворца дожей. Дворец был просто огромен, выше была только колокольня собора Святого Марка.

— Еще в тринадцатом веке правителей выбирали здесь перед палаццо всенародным голосованием, каждый венецианец обладал правом голоса, ну кроме женщины, конечно. А вот здание оперы, тут выступают лучшие теноры Европы!