Выдохнул, встряхнулся. Сейчас наверстаем.

Фойе действительно поражало: мрамор, обилие золоченой лепнины, статуи. Но при этом большие окна и современная подсветка в арках создавали ощущение воздушности, обманчивой легкости.

– Какие они интересные, – Тайка залюбовалась скульптурами в нишах.

– Вполне возможно, что у них есть какая-то практическая цель, – блеснул эрудицией Серега.

– В смысле?

– Тут на крыше скульптуры – чтобы печные трубы закрывать, – пояснил он. – Наверное, и в фойе их расставили тоже не просто так, – пожал плечами. – Если честно, не знаю.

– А мы просто так по залам походим? – поинтересовалась Тая с улыбкой. – Или экскурсия есть?

– Не попалось подходящей экскурсии на это время, – скривился Серега. – Только школьные. У них есть арт-школа, для таких, как ты, но там сейчас середина курса, меня заверили, что это надо брать только с начала.

– Значит, – бодро отозвалась девушка, – просто походим по залам.

– Чтобы просто походить по залам, – хохотнул Сережка, – нужно примерно одиннадцать лет.

Тая остановилась как вкопанная, уставилась на него широко распахнутыми глазами.

– Так что давай мы все же пойдем сразу к итальянцам!

– Согласна, – ошарашенно отозвалась Тая. – Одиннадцать лет?!

– Ну… Это если ты по всем залам будешь ходить восемь часов в день! – добавил, улыбаясь: – Они просто метраж посчитали. Всех экспозиций.

– Кстати! – Тая активно вертела головой по сторонам. – А в Эрмитаже самая большая коллекция Рембрандта!

– Ага, и экспонаты из человеческой кожи.

– Да ладно?! – она замедлилась, аж побледнела.

Серый пожалел, что сказал.

– Да… Что-то там с татуировками. Я ни разу не видел. И, если честно, нет желания.

– У меня тоже, – ответила сдавленно.

– Тогда Рембрандт! И тут есть оригиналы Да Винчи!

– Да! – улыбка снова озарила ее лицо. – Очень хочу!

***

Они сидели на лавочке, рассматривая скульптурные композиции во дворе. Ноги гудели, голова шла кругом. Тая вытянулась, откинулась затылком на плечо Сереге. Тот чуть приобнял ее, давая поудобнее устроиться у него на груди. Ее волосы нежно щекотали ему щеку, и это было очень приятно. Чуть крутил головой, вдыхая ее аромат, касаясь непослушных прядей губами. Отдыхал.

– Странная она, – Тая смотрела на Карлотту, появившуюся во дворе Эрмитажа относительно недавно.

– Современное искусство, – Сережка окинул критическим взглядом плоскую скульптуру, которая благодаря 3D-технологии смотрелась как объемная голова девочки. – Это как пирамида в Лувре. Тоже сначала все ворчали.

– Ты был в Лувре?

– В Париже был, в Лувре не был, – ответил коротко.

С кем был в Париже и что там делал, распространяться не хотелось.

– Но люди часто воспринимают вот такую эклектику в штыки. Вспомни хотя бы историю с той же Эйфелевой башней.

– Да, – Тая улыбнулась. – Я не буду тебе говорить, что хочу ее увидеть!

– А у тебя загран есть?

– А что, в Париж повезешь?

Серый пожал плечами:

– Это не так дорого, как кажется. Можно поймать дешевые авиабилеты, в Европе вполне можно остановиться в хостеле. Около Елисейских полей их пруд пруди – гостиниц две звезды. Сложнее найти хотя бы три свободных дня подряд.

Тая замерла, промолчала, а он пожалел о последней фразе.

– Ну что? – излишне бодро сменил тему. – Пообедать и на Ваську?

– А Казанский? – нахмурилась Тая.

Времени было почти три часа дня. Они могли не успеть.

– Очень хочешь?

В ответ бровки домиком и просящий взгляд.

– Ну тогда пошли назад на Невский. Там поедим и зайдем в Казанский. Васильевский остров никуда не денется, – встал сам, подал ей руку.

Они зашли внутрь собора, потом перешли через проспект и подошли ближе к Спасу-на-Крови, вернулись, поднялись на смотровую Исаакия, подошли к Медному Всаднику. Уже почти в семь перешли Дворцовый мост и оказались на Васильевском острове.

– А у нас сколько времени? – Тайка на ходу жевала шаверму, а Сережка пил кофе.

– Часа три еще, – Серый посмотрел на часы. – Я бы часов в десять в аэропорт поехал.

– М! Здорово! – откусила на ходу, измазавшись в майонезе.

Сережка усмехнулся, вытер ей щеку.

– Кстати, на Ваське музей Куинджи.

– Блин! – Тая расстроилась. – И уже не зайдем, да?

– Ты хочешь весь Питер в один день впихнуть? – улыбнулся снисходительно. – Пошли просто по набережной погуляем. Тут красиво. Сейчас подсветку включат.

Они вышли мимо Ростральной колонны на стрелку Васильевского острова, замерли, глядя в серые воды Невы. С реки дул ветер, Серега чуть приобнял Тайку, пряча ее в свою куртку.

– Давай сфоткаемся, пока светло? – Тайка достала новенький смарфон. – Вдвоем, – вытянула руку, пытаясь поймать селфи.

– Хотите помогу? – рядом с ними стояли две женщины, одна из них с любопытством поглядывала на Таю с Сергеем. – Давайте сфотографирую, – повторила она.

Тайка подняла взгляд на Сережу. Тот пожал плечами. Почему, мол, нет. Они повернулись спиной к Неве. Тая впереди, Сергей чуть сзади. Не касаясь друг друга. Женщина взяла смартфон, отошла на пару шагов:

– Ну что вы, как пионеры! – возмутилась она. – Хоть обнимитесь!

– Нет! – мотнул головой Сережка. – Это фото для бабушки!

Со смеху покатились все: и отзывчивая женщина, и ее подруга. Тайка так просто откинулась Сережке на плечо, хохоча. Это фото и стало ее самым любимым. Сережка с широкой улыбкой, и она, хохочущая в его объятьях.

***

Домой вернулись, как и рассчитывали, после двух. Сережка привычно тихо открыл квартиру. Лешка не спал. Лежал с выключенным светом, ждал их. Слышал, как Тайка шипела, снимая кроссовки.

– Ай… Ноги гудят.

– Завтра никуда не ходи, – хохотнул Серый.

Открылась дверь в Серегину комнату.

– Разбирай диван, там как раз твое постельное, – скрипнула ручка на двери ванной комнаты.

– А ты где спать будешь?

Леха выдохнул. Раз такие вопросы, значит, точно не трахаются.

– На полу. Достань из дивана второе одеяло.

Лешка не выдержал, встал, вышел в коридор, растирая лицо:

– Не надо на полу, – включил свет, пожал Серому руку. – Здорово. Мне сейчас уходить, пусть Тайка ко мне идет.

– Лешка! – Тая восторженно бросилась ему на шею.

– Сорян, что разбудили, – смутился Серый.

– Не, норм, у меня будильник сработал, – соврал Леха, снимая с шеи Тайку. – Ну что, – посмотрел ей в глаза, – понравилось?

– Ой, ты не представляешь, как!!! Там такая архитектура, Эрмитаж, Васильевский остров, соборы… Так все красиво! – и с совершенно детским восторгом добавила: – И вкусно!

Сережка хохотнул:

– Это было самое главное.

Тая обернулась к нему с обезоруживающей улыбкой, а Леха посмотрел на друга и понял, что тот больше двух суток не спал. Вот ради кого он, Леха, сможет двое суток не спать? Внутри опять завертелся червячок сомнения.

– Ну ладно, – отмахнулся он. – Давайте вы по койкам, а я себе кофе сделаю.

– Добро! – кивнул Серый.

– Ага, – Тайка уже нырнула в его комнату и повалилась на еще теплый диван, стягивая джинсы.

Сережка достал подушку и вспомнил, что не сменил постельное утром. Сейчас совершенно не было сил. Да и к черту. Рухнул на диван, вдыхая Тайкин аромат. Тот же самый, что приятно щекотал ему нос сегодня во дворе Эрмитажа. Вдохнул глубже, улыбнулся… Тая… Утомленное тело не дало ничего осознать. Сережка почти сразу уснул.

***

– Юра! – бабушка строго смотрела на него. – Ты должен серьезнее относиться к ребенку! Ты же его отец! Он уже личность! Или когда ты его воспитывать будешь? Когда выше тебя станет?

Александра Васильевна хмурилась. Ее строгий взгляд отчаянно контрастировал с мягкими калошами и платком в цветочек. Зажатый в морщинистом кулачке букет из опавших листьев тоже не вписывался в образ строгой учительницы.

– Конечно, – Сережка кивнул. В такие дни он к ней никак не обращался. Если звал ее бабушкой, она возмущалась и расстраивалась, а называть ее мамой язык не поворачивался. – Я займусь!