– Никогда не стоит останавливать мужчину, если он идет на такие жертвы, – пожала я плечами.

Ильинский был прав: невесты известных адвокатов не являются к семье жениха в спортивном костюме и кроссовках, особенно если у них длинные стройные ноги и тонкая талия – и тем и другим я могла гордиться с полным основанием. Поэтому, когда мы с клиентом – «Фольксваген» впереди, «Чероки» метра на три сзади – выехали на центральную трассу, я, мигнув задними огнями в качестве предупреждения, остановилась возле довольно солидного бутика. Я помахала рукой Ильинскому, кивнула на вывеску магазина, показала на пальцах: «десять минут!» и потянула на себя стеклянную дверь. В отражении было видно, что Ильинский вышел из машины и решительно двинулся следом.

Самое интересное, что его тут знали. Как только адвокат перешагнул порог бутика, к нему стайкой порхнули две продавщицы – одна постарше, другая помоложе.

– Аркадий Эмильевич! Здравствуйте! Сколько лет, сколько зим! Вы сегодня один? А как же…

– Здравствуйте, девочки. Я сегодня только сопровождающий. Вот, познакомьтесь, – Ильинский крепко взял меня за руку и многозначительно сжал пальцы, – эту прекрасную девушку зовут Женя, и я хочу, чтобы вы сделали из нее принцессу.

Продавщицы многозначительно покивали, совершенно бесстыже уставившись на меня во все глаза.

– Девочки-красавицы! Каждой на чай по сто баксов сверх покупок, если за десять минут вы мне сделаете вот из этой комсомолки-спортсменки, – он слегка подтолкнул меня в спину, – Королеву с большой буквы! Такую, чтобы от нее просто ослепнуть можно было – ну, вы профессионалки, вам и карты в руки!

«Сестренки» и в самом деле поняли его с полуслова. Они синхронно кивнули, быстро переглянулись и принялись за дело. Одна из продавщиц быстро, но вежливо увлекла меня в большую примерочную с зеркалами до полу и, не дожидаясь разрешения, стала расстегивать на мне «молнию» ветровки. Вторая, двигаясь быстро и бесшумно, уже несла к нам несколько платьев и костюмов, удерживая их на некотором расстоянии друг от друга – чтобы, упаси бог, не помять. На какое-то время я перестала принадлежать себе: была просто куклой, которую раздевали, одевали, заставляли поворачиваться во все стороны.

– Современная одежда по большей части сковывает движения, не случайно есть даже такой термин – «застегнутый на все пуговицы», – щебетала молоденькая продавщица, склоняя меня сделать вывод в пользу той или иной модели. – Пик этого сезона – египетские, греческие и римские мотивы. Женщине предлагается не столько одеваться, сколько «облачать свое тело в одежды». Вот, посмотрите…

И передо мной выкладывались сексуальные небрежные свитера с глубокими вырезами и свободными линиями рукавов, узкие полупрозрачные платья с ремнями на бедрах, черные кардиганы с крупным ярким рисунком, шаровары и шарфы.

– Коллекцию отличает богатая палитра цветов – оранжевый, медный, пурпурный, – а также своеобразная текстура: крупная ручная вязка, кисти на шарфах и юбках, – стрекотала продавщица со скоростью швейной машинки. – Такая одежда смотрится дорого и стоит соответственно. Это те самые вещи, которые способны придать вам вид весьма состоятельной женщины…

Я на минуту представила себе, в какое оцепенение придет тетя Мила, если я вдруг предстану перед нею в этих потрясающих обновках. Кстати, мелькнула в голове предательская мысль, а ведь можно будет соврать, что все это – подарки того самого ухажера, о котором тетушка так давно грезит для меня. Который красивый и богатый одновременно. Тетя Мила получила бы повод пребывать в хорошем настроении, по крайней мере, на целую неделю!

Мне поднимали и опускали руки, просили попридержать подол, распускали волосы, усаживали на низенький пуф и примеряли туфли, босоножки, какие-то немыслимого фасона кружевные сапоги и нечто такое, что и вовсе не имеет названия. Трудно было поверить, что на все это девушкам из магазина действительно понадобилось только десять минут!

– Получайте свою королеву, – сказала старшая продавщица с явным удовольствием в голосе. Тяжелые занавеси примерочной раздвинулись, и я предстала перед клиентом, что называется, во всей красе.

– С волосами нам прямо повезло, – довольно обратилась к адвокату старшая продавщица. – Такие волосы – прямо водопад… Им никакая прическа не нужна.

– И насчет косметики тоже, – заметила вторая, та, что была помоложе. – Мы только губы чуть-чуть блеском тронули, красавице вашей… А так больше ничего.

– А вот с руками беда, – вздохнула первая.

Неожиданно для самой себя я вспыхнула и проворно спрятала за спину обе руки. Было понятно, что имела в виду работница магазина: физические нагрузки и требования профессии оставили на моих руках несмываемый автограф: кожа на ладонях была сухой и местами потрескавшейся. А ногти – обрезаны, что называется, под корень, безо всякого следа маникюра. Не такие уж страшные руки, нормальные руки девушки, которая сама зарабатывает себе на жизнь – в том числе и тем, что умеет быстро и прицельно стрелять с обеих этих рук, падая пузом в грязь. На улице или, скажем, в метро никто бы не заметил, что у меня такие короткие ногти и красноватые пальцы. Но вечерний наряд налагал свои требования – и мне вдруг показалось, что даже манекены в глубине магазина смотрят на мои руки с осуждением.

– Спасибо, девочки, я доволен на все сто, – весело сказал Аркадий и полез в карман за бумажником. – В десять минут вы уложились, как договаривались, за это каждой премия, – он вынул две стодолларовые бумажки, помахал ими в воздухе и по очереди пришлепнул их на плечо каждой из продавщиц, как будто награждал их погонами. – А нам пора.

Мы покинули бутик, нагруженные покупками, которые по просьбе Ильинского были уложены в купленный тут же большой кожаный чемодан. В него же отправились мои кроссовки и спортивный костюм.

В «Дворянское гнездо» я входила на высоченных «шпилях» на ногах, обтянутых шелковыми чулками а-ля паризьен, с побрякивающими на груди и в ушах украшениями от Сваровски и в непривычно коротком платье из темно-малинового органди, которое уверенно облегало грудь и как будто стекало мелкой рябью по бедрам. «Черт возьми, ну просто женщина-вамп!» – подумала я, в очередной раз поймав в зеркале свое отражение.

– Привет, пап! А кто это? У нас гости? – громко спросила младшая дочь адвоката Аня, как только Ильинский, пропустив меня вперед, зашел в квартиру и громко щелкнул дверным замком.

Я поняла, что встретившая нас девушка – именно Аня, потому, что, во-первых, на вид ей было как раз тринадцать лет, а во-вторых, девчонка была очень похожа на отца: те же резковатые черты лица, те же узкие губы и светлые до прозрачности глаза, правда, полускрытые за огромными очками в тяжелой старомодной оправе.

Одетая в просторную майку с вышитой бабочкой на плече и короткие голубые бриджи, она стояла в глубине просторной прихожей с книгой в руках и смотрела на меня исподлобья.

– Здравствуй, дорогуша. Познакомься, это – Женя. То есть не Женя, а Евгения Максимовна.

– Кто она? И зачем она? – Аня еще больше насупилась.

– Ты пройди пока к себе, Анюта.

– Почему это?

– Потому что я тебя об этом попросил.

Это было сказано таким тоном, что ослушаться было невозможно. Девочка ошпарила меня презрительным взглядом, резко развернулась и устремилась в анфиладу комнат. Ее тяжелые для подростка шаги слышались довольно долго, пока не оборвались звуком громко захлопнувшейся двери.

– Проходите, Женя, – Аркадий вежливо пропускал меня вперед.

– Мне кажется, нам надо хотя бы для вида перейти на «ты», – заметила я вполголоса. – Ведь я же ваша будущая супруга.

– Да, конечно. Вы… то есть ты права.

Ильинский провел меня по выложенному паркетом коридору (бог мой! Сколько здесь было комнат? Шесть? Десять? Пятнадцать?) и распахнул двери гостиной.

На секунду я зажмурилась от хлынувшего мне навстречу потока солнечного света: на дворе уже стоял яркий, солнечный день, домашняя прислуга еще несколько часов назад подняла портьеры во всем огромном доме. Весенние лучи, пробивая себе дорогу сквозь огромные окна из специального стекла (мне уже приходилось встречать такие – кажется, какой-то особый хрусталь), гоняли солнечных зайчиков по поверхности палисандровых столиков, инкрустированным полочкам, тяжелым напольным вазам, картинам и витражам.