«По словам Учителя, он был нанят, чтобы заботиться о гостях в колледже. Когда бы она ни приезжала, он присматривал за дочерью сэра Маркуса. Другими словами, он был в идеальном положении, чтобы передавать ей любые сообщения. Таким образом капитан Уайтсайд поддерживала связь, когда была в городе. Сначала Лагстоун отрицал свою причастность, — сказал Колбек, — но я пригрозил ему тюремным заключением, и он сразу сдался. Справедливости ради надо сказать, что он понятия не имел, что содержалось в письмах, но он по-прежнему виновен в пособничестве тому, что приравнивается к заговору. В тот момент, когда Мастер услышал, что происходило у него под носом, он тут же уволил Лагстоуна.»

«Но подождите, «сказал Лиминг, «юная леди училась в Оксфорде всего два раза в год. Было ли этого времени достаточно, чтобы капитан поработала над своими эмоциями?»

«У них, несомненно, была другая договоренность, когда она жила в Бернхоуп-мэнор», — предположил Колбек. «Тайная переписка каким-то образом попала бы сюда контрабандой. Очевидным посредником была Рода Уиллс.»

«Думаю, вы правы, инспектор. Из того, что рассказал нам кучер, я заключил, что горничная была находчивой женщиной.

— Звучит так, словно она поплатилась за свою находчивость, «пробормотал Таллис. «Это помогло заманить ее хозяйку в ловушку.

«Вы говорите, что она получала письма, находясь в Оксфорде», — напомнил Лиминг. «Доставлял ли этот разведчик ответы капитану Уайтсайду?»

«Он так и сделал, сержант», — сказал Колбек, — «и он дал мне адрес, по которому отправлял послания. Это дало мне еще больше информации о характере этого самозваного доблестного солдата».

«Вы говорите это с долей сарказма», — заметил Таллис.

«Это было сделано намеренно, сэр. Лагстоун дал мне адрес, по которому он получал корреспонденцию от молодой леди. Дом находился на Уолтон-стрит, — сказал Колбек, — недалеко от «Кларендон Пресс». Им владела некая миссис Гринфилд, овдовевшая леди, которая принимала постояльцев. Капитан Уайтсайд часто останавливался там. Иногда он приводил с собой армейского друга, сержанта Каллена.»

«Должно быть, это его сообщник».

«Да, суперинтендант. Миссис Гринфилд мало что могла сказать о сержанте, но она хорошо отзывалась о капитане Уайтсайде. Когда он оставался там один, он всегда рассказывал ей о своих похождениях во время Крымской войны. Она была очарована его рассказами. Хотя она и не призналась в этом так многословно, — продолжал Колбек, — у меня сложилось отчетливое впечатление, что она пала жертвой его обаяния.

«Мерзавец!» — воскликнул Таллис. «Пока он ухаживает за одной женщиной, он пользуется благосклонностью другой. Это подло».

Лиминг был потрясен еще больше, но в его голове возник не образ соблазненной домовладелицы. Это было волнующее зрелище обнаженного тела Долли Ренсон — без одной руки — на холсте в студии в Челси. Он изо всех сил старался вычеркнуть это из своей памяти.

Визит Колбека в дом на Уолтон-стрит позволил ему узнать гораздо больше подробностей о похитителе. Испытывая глубокую жалость к хозяйке, он ничего не сказал, чтобы разочаровать ее. Миссис Гринфилд была одинокой женщиной в доме, который после смерти ее мужа казался все более пустым. Ей было за тридцать, но она чувствовала себя достаточно молодой, чтобы подумать о втором браке, и Колбек был уверен, что намеки на это были обронены ее любимым жильцом, чтобы получить доступ к ее постели.

«Оставшись наедине с хозяйкой, «сказал Колбек, «капитан был бы застигнут врасплох. Он долго рассказывал о своей военной карьере. Эти детали нуждаются в подтверждении».

«Я инициирую проверку армейских архивов», — сказал Таллис, беря в руки «телеграф». «Мы ничего особенного не можем сделать, пока выкуп не будет передан завтра».

— Мы многое можем сделать, суперинтендант.

«Я этого не вижу».

«Выбранное место для обмена находится в сельской местности Оксфордшира. Я думаю, что нам с сержантом следует разведать это место заблаговременно».

«Значит ли это, что мне снова придется скакать на гнедой кобыле?» — простонал Лиминг.

«Ты будешь делать то, что тебе скажут», — без всякого сочувствия сказал Таллис.

«Это животное могло убить меня, сэр».

«Не волнуйся», — успокоил его Колбек. «На этот раз тебе не нужно будет сидеть в седле. Мы наймем двуколку на станции и объедем все вокруг. Если капитан перенес место встречи в Оксфордшир, то, скорее всего, двух леди держат где-то в графстве. Он не захочет путешествовать с ними на какое-либо расстояние.»

«Что я могу сделать тем временем?» — недоумевал Таллис.

«Перед вами стоит трудная задача, сэр».

«О-й что же это?»

— Что ж, — сказал Колбек, «я уже просил сэра Маркуса ничего не говорить мистеру Таннадайну о втором требовании. Он согласился, хотя и неохотно. Если джентльмен каким-то образом узнает, что затевается, это может обернуться катастрофой. Вот почему я обращаюсь к вам, сэр. Вы должны помешать мистеру Таннадайну разрушить все во второй раз.»

Когда Клайв Таннадайн оправился от шока, вызванного прочтением письма, он увидел, что оно открывает перед ним ряд возможностей. Требуемая сумма денег, хотя и была меньше предыдущего выкупа, была чрезмерной, но он утешал себя мыслью, что на самом деле не потеряет ее. Умело организованный обмен мог полностью пойти ему на пользу. Он сделает возможным освобождение Имоджин, убьет или схватит ее похитителя и испытает глубокое удовлетворение от раскрытия преступления, которое расследовал инспектор Колбек. Именно этот последний элемент чрезвычайно привлек его посетителя.

«Эта перспектива наполняет меня удовольствием», — сказал Албан Ки.

«Значит, тебе нравится эта идея?»

«Это именно то, что я бы порекомендовал, мистер Таннадайн».

«Насколько хорошо вы знаете инспектора?»

«Я знаю его слишком хорошо».

«Вы работали бок о бок с ним в Скотленд-Ярде?»

«Никто не работает бок о бок с Колбеком», — сказал другой.

«Ты всегда ниже его. Я занимал тот же ранг, но имел меньше власти по сравнению с ним. Он любимец комиссара, и это всегда раздражало меня».

Туннэдайн был рад, что нанял Альбана Ки. Хотя сейчас он работал частным детективом, Ки служил в столичной полиции, прежде чем его перевели в детективный отдел. Его возвышение заняло гораздо больше времени, потому что он находился в тени других офицеров, главным из которых был Роберт Колбек. Это оставило у него горькие воспоминания. Ки был крепким мужчиной среднего роста с темными подвижными глазами по обе стороны носа-луковицы, который, казалось, вот-вот взорвется на его лице. Его редкие волосы были зачесаны вперед и прилизаны. Усы были практически незаметны под властным хоботком. Туннадину его порекомендовал друг.

«Ваша репутация идет впереди вас, мистер Ки», — сказал политик.