— По какому случаю приём? — спросил Андрей, уставившись на девушек.
— Императрица хочет почтить память почившего дня, вспомнить ушедших в Долгий день и отметить начало Долгой ночи, — с готовностью ответила Марго, медленно и с расстановкой, чтобы ему точно всё стало понятно.
— Как можно отмечать конец света?
— Думаю, она просто хочет поднять всем настроение.
От предположения Марго Сашеньке сделалось грустно — как можно так думать об этой старой сероглазой женщине? Андрею тоже стало грустно, но по другой причине — Марго снова пыталась найти что-то хорошее в очень-очень плохом.
Глава 4. Императрица
Ты — свет в ледяном царстве, ты — сила, что защищает нас всех.
Твоя любовь — маяк в темноте, твоя преданность — щит для слабых.
Твои глаза — ледники, твои руки — мечи справедливости.
Ты — наша защитница, ты — наш страж на границе.
Мы молимся за твою мудрость и силу. Пусть сердце твоё будет полно любви, пусть душа твоя будет полна света. Мы благодарим тебя за то, что ты охраняешь нас ото зла. Наша любовь к тебе бесконечна, наша преданность тебе — навеки.
Голова опускалась за головой, оркестр играл торжественную музыку, а высохшая женщина с белым, как маска, лицом бесшумно двигалась по длинному красному ковру. Маска шевелилась, рассматривая подданных, смотревших ей в глаза с обожанием и восторгом. Церковник, прочитавший оду Императрице, медленно отошёл в сторону, и маска удовлетворённо кивнула ему, давая понять, что рада его безвозмездным стараниям.
Андрей в строгом чёрном костюме с синим галстуком тяжело выдохнул — неподвижно стоять в поклоне становилось невыносимо. Наконец музыканты протрубили сигнал, означающий, что Императрица присоединилась к своей свите и теперь изволит развлекаться, а значит позволяет своему двору делать то же самое. Андрей не видел Императрицу так близко ещё никогда, но когда старая женщина в безупречной маске прошла мимо него, он не посмел поднять глаза слишком высоко и рассмотрел только подбородок и безупречной формы скулы, острые, как ножи для рыбы.
Марго, безумно уставшая от поклонов, вложила свои пальцы в руки Андрея, и они принялись танцевать вместе с другими гостями. Некоторое время они кружились в вальсе, но вскоре их прервала Сашенька. Ради приёма она убрала свои синие волосы в позолоченный платок и стёрла синие тени под глазами. В таком виде она показалась Андрею неестественной, слегка подвыпившей восковой фигурой, а уже через несколько мгновений Сашенька громко подтвердила, что выпила слишком много вина и больше не может танцевать со своим режиссёром — этот старый дурак ухлёстывал за ней уже третий месяц — потому что она устала, ей не нравится этот дурацкий платок и вообще ей нужно в уборную. Схватив Сашеньку за руки, друзья потащили её к выходу.
— Зачем я только согласилась на это? — спрашивала Сашенька у своего отражения в зеркале, пока Марго заботливо поправляла платок у неё на голове, а Андрей молча стоял, прислонившись плечом к дубовой двери.
Опустошённые глаза девушки неадекватно вращались в орбитах, и Андрею показалось, что пила она что-то похуже вина. Приведя подругу в порядок, Марго вывела её обратно в зал и передала режиссёру, шикнув на ухмыльнувшегося Андрея и обняв Сашеньку на прощание у парадного крыльца. Чёрная машина с тонированными стёклами, как в дешёвых детективах, укатила по тёмным улицам в городской театр, и Андрей поцеловал Марго в лоб — она уже и сама устала не меньше Сашеньки.
Музыканты сменили музыку, и придворные устремились к Императрице. Вблизи лицо в белой маске показалось более живым, видимо, лицо это развеселилось устроенными для него представлениями и теперь выражало хоть какие-то человеческие эмоции. Фрейлины — не красивые девушки, каковыми фрейлинам полагается быть, а сморщенные старушонки с высокими напудренными причёсками и в жёлтых выцветших платьях — объявили, что начинается лотерея, и сама Императрица будет вытягивать счастливые билеты. «Каждый участник императорской лотереи выиграет какой-нибудь приз, если поучаствует в нашей прекрасной акции» — повторил церемониймейстер, низкий лысый мужчина, похожий на лягушонка.
Голова у Андрея болела чем дальше, тем сильнее. Ему казалось, что кто-то барабанит ему по голове металлической коробкой или деревянной палкой. Бум-бум-бум! Бум-бум! Андрей вдруг попытался вспомнить, как зовут Императрицу, эту старую каргу с восковым лицом в короне и мантии, но потом встряхнул головой и весело подмигнул Марго, предлагая поучаствовать в лотерее — что за глупости приходят ему в голову в последние дни? Наверное, это всё из-за заката. Надо же, о чём он думает! Какое-то имя императрицы! Какая трогательная глупость. Никаких имён не существует.
Убедившись в том, что всё в порядке, Андрей взял Марго под руку, и они вместе бросили в позолоченное ведро шарик с номером 320, который церемониймейстер-лягушонок записал на их имя, предупредив, что подарок будет один на двоих.
«Бум-бум-бум!» — звенело в голове, но Андрей старался не обращать на это никакого внимания. Наконец, Императрица подошла к золотому ведру, опустила в него свою тонкую ручонку, а точнее — оголённую кость в дорогом рукаве, и вытащила один из шариков — зелёного цвета. На нём красовалась цифра 320. Андрей переглянулся с Марго и хотел было сказать, что их шарик вообще-то был оранжевый, но Марго уже весело смеялась, довольная своей победой. Лягушонок громко назвал их имена, и Императрица с костяной рукой уставилась на них своими глазами, похожими на детские попрыгунчики, и улыбнулась беззубым ртом. Лягушонок забегал вокруг них, и через несколько секунд вручил Андрею в руку обещанный приз на двоих — жирного белого червя в стеклянной банке. Марго перестала улыбаться и громко вскрикнула — белый червь в Белой Норде считался символом смерти.
* * *
— Бум-бум-бум! — пролепетала Императрица беззубым ртом, и Андрей понял, что в его голове барабанила не головная боль и не дорогие музыканты, а эта старуха с костью вместо руки.
Марго кричала и билась в руках лысого лягушонка, который позеленел от усилий, а придворные стали громко квакать, показывая перепончатыми лапами на Андрея — его строгий костюм превратился в свадебную фату.
Лысый держал Марго, а она кусала его за зелёные бородавки. Свечи потухли, музыка заиграла какую-то тревожную мелодию, и в зале запахло болотом. Императрица со сверкающей короной на голове вертела костяной рукой в разные стороны, как скипетром, приказывая своей лягушачьей свите хватать и душить мятежников. Андрей вдруг понял, почему до сих пор не кинулся на помощь к Марго: его держал за локоть Рудольф. Заплаканный, с красными, опухшими глазами и бледной кожей, с седыми, а не чёрными волосами, и, конечно же, без сахарных кубиков в руке и даже без серебряной ложечки. Одно мгновение, и руки Андрея были скованы тяжёлой цепью. Белый червь выпал из рук и исчез в темноте красного ковра. Теперь они бросят меня в болото и будут петь над моим трупом, подумал Андрей, уже ничему не удивляясь.
За вонью болота само болото волшебным образом не нарисовалось, но придворные лягушки действительно стали танцевать и петь жуткую песню.
Черви, черви, в земле копошатся.
Черви, черви, нам не мешают.
В мире червей свои законы.
Они не знают ни добра, ни злости.
Их мир — это только земля и корни.
Они там живут, и они довольны.
Черви, черви, в земле копошатся.
Черви, черви, нам не мешают.
Парадный зал императорского дворца резко превратился в тёмное поле под чёрным беззвёздным небом. Лягушки стали маленькими и беззащитными, и даже лысый окончательно превратился в настоящую лягушку и уже не мог удержать Марго в своих лапках. Растрёпанная, поцарапанная и ужасно больная, она подбежала к Андрею, но Рудольф остановил её одним движением руки. Цепь на руках Андрея осталась чудовищно крепкой. И над всей этой картиной возвышалась она — благоверная Императрица, правительница Белой Норды временно и навеки. Но теперь это был гигантский белый червь в золотой короне, с оранжевым шариком в мохнатой лапе, на котором была выгравирована цифра 320.
