Дварфы, тащили за спиной, здоровенные заплечные мешки, похожие на наши рюкзаки, и всю дорогу, обсуждали мою битву с молодым имиритом.

Я же, просто наслаждалась красотой природы, и морозным воздухом. Изредка, мне везло, и я, галопом мчалась сорвать цветок, а потом, догоняла отряд. Так и дошли мы, до большой горы с тёмным отверстием у подножия.

— Это, вход в Заброшенный рудник! — указала я мужчинам. — Именно внутри него, я видела белонга.

— Всё, за работу! — скомандовал Дорн. Дварфы шустро извлекли из мешков… тачки, точно, здоровенные тачки, огромные кувалды, топоры и даже лопаты.

Вот это, да! Скорее всего, у них зачарованные сумки, как и у меня, и у всех игроков. В такую сумку можно убрать всё, что угодно, но, конечно, в разумных размерах, например, дом, не засунуть точно.

Потом, они вынули фонари и зажгли их. Имириты тоже захотели участвовать в процессе, и Дорн согласился, с ними расчистка пойдёт быстрее, и он, разделил наши обязанности.

Дварфы, будут откапывать огромные камни, и разбивать их на куски, а молодые имириты наполнять тачки, и наполненные, вывозить наружу. Взрослые морозные люди в тоннель не смогли поместиться, но их сила, тоже пошла на пользу. Дорн поручил им рубить деревья, чтобы подпирать балками потолок.

Работать нам предстояло парами, так решил комендант, на своё усмотрение, разделив нас по двое, и мне, достался дварф по имени Норак Изгнанник.

— Что за странное прозвище? — спросила я у него.

— Видишь ли, красотуля, я очень любопытен от природы! Я ведь — археолог! И за это, меня изгнали из гильдии, и столицы, заодно! А я, не сую свой нос куда попало, просто, хочу знать правду.

— Хм… Знаешь, а мы ведь очень похожи с тобой! Я тоже, очень любопытна, и вечно вляпываюсь по самые уши.

— Вот! Я же говорил! — засмеялся Дорн. — Они, два сапога — пара! И довольный своей шуткой, он первый вошёл внутрь Заброшенного рудника.

Проход был широкий, идти было удобно, и мы, быстро добрались до завала.

Работали мы дружно и старательно. Дварфы аккуратно разгребали рухнувшие камни, а имириты вывозили их наружу, и каждый был занят своим делом.

В очередной раз, накладывая горку булыжников на тачку, я подняла камень, и увидела, как что-то блеснуло. — Что, это? Неужели попался драгоценный камень, или, кусочек золота?

Под камнем, что-то было, и недолго думая, я подняла находку. Как следует потерев краем платья, очистила её от грязи. И вот, весь тоннель осветился ярким светом. Он шёл от прозрачной красной капли, что я, держала в руках.

— Ооооххх! — раздался дружный вздох восхищения. Дварфы стояли с разинутыми ртами и широко открытыми глазами.

— Кровь Матери всего Сущего! — прошептал Крепкорук. — Тебе безумно повезло Миланика! Ты, нашла каплю крови самой богини. Оооо!

В моих руках лежал и светился хрустальный камень, похожий на каплю, но всего лишь — камень.

— Тебе нужно обратиться к Лунным эльфам! — посоветовал дварф. — Кровь Матери имеет чудесные свойства! Её изредка находят в разных частях света, и каждая капля — бесценна!

— Верю, конечно, ребята! Но, а пока, она послужит нам лампочкой!

— Чем — чем? — не поняли они.

— Ой! Что-то я, не то ляпнула. — Ладно, очень ярким светильником! — ответила я, и положила камень на прикреплённый к стене фонарь.

Красотища! Светло и удобно работать.

Норак был отличным мастером, кувалда в его руках поднималась и с силой опускалась на камни. От могучих ударов они крошились в щебень, а я лопатой бросала их на тачку.

Один, из таких ударов дварфа разломил здоровенную глыбу, из которой, к моим ногам, упало что-то блестящее. Не успела я протянуть руку, как Норак быстро схватил это и стал разглядывать.

— Эй, народ! Смотрите! Мы с Миланикой нашли древний артефакт! — закричал он на весь тоннель во всё горло.

Все дварфы очень любопытны, больше всего, они любят ковать и заниматься археологическими раскопками. И вот, вокруг нас столпились все участники отряда, а дварф хвастун взял нож и начал старательно счищать мусор с находки.

Крепкорук, тоже заглянул через плечо Норака, подняв повыше свой фонарь. И тут, я увидела, как у него округлились глаза. Губы затряслись, и он, наконец-то заорал: — Брось! Немедленно брось на землю! — но было уже поздно.

В руках Норака Изгнанника на свет появилась очищенная золотая пластина с выбитыми на ней рунами на неизвестном мне языке. В ярком свете капли я увидела, как побледнели и резко отшатнулись все дварфы.

Норак перестал разглядывать пластину, и обернувшись к Дорну удивлённо спросил: — Чего орёшь-то?

Вспышка света на мгновение ослепила всех нас, а дварф охнул и посмотрел на свои руки. — Что происходит? — в его голосе звучал неподдельный страх. Пластина упала на пол, руки дварфа вытянулись, спина искривилась, и он стал покрываться шерстью. На наших глазах молодой дварф деградировал и превратился в… не знаю в кого, наверное, в первобытного дварфа.

— Спасите! — успел прошептать он, и трансформация продолжилась. Через минуту всё закончилось.

Все мы стояли, прилипнув спиной к стенам тоннеля, страшась подойти или прикоснуться к лежащему на полу древнему и опасному артефакту. А в центре прохода стояла массивная глыба камня.

— Дорн! Что это было? — первой отошла от произошедшего я.

— Никому не подходить и не прикасаться к пластине! — строго приказал он.

— Давайте присядем, передохнём, а я поведаю Миланике одну из легенд дварфийского народа.

Вокруг было много камней, на которые мы все расселись, и Дорн начал рассказывать.

— В давние времена на Даре появилась молодая раса дварфов, которую интересовало лишь материальное благо. Они добывали из недр земли драгоценные камни и металлы. Наши предки были жадными и безрассудными в своих поисках.

И вот однажды во время раскопок была найдена Священная книга магических обрядов «Арваведа». Прочитав её, дварфы узнали, что они дети Богини-Матери и Бога-Отца. Они захотели возвыситься над всеми другими созданиями родителей, и узнать больше.

Выбрав себе для поклонения Отца Небесного, дварфы стали искать секреты и знания Древних по всему свету. Многие из них были прокляты и погибли, ведь дар жизни Богини Матери принадлежит всем её созданиям, а отрёкшись от неё, дварфы попали в опалу.

И тогда, наши предки поклялись измениться. Испросив прощения у Матери всего Сущего, они подружились с камнем, научились обрабатывать руду и стали лучшими кузнецами в мире.

Но от археологии всё же не смогли отказаться. Мы до сих пор уважаем клятвы предков и не прикасаемся ни к чему, что отмечено знаком богини.

Показав взглядом на пластину, он добавил: — Все мы дети Матери, а этот артефакт её древнее наследие. Рассердившись на нас, Матерь прокляла оставленные для своих детей — дварфов знания. Коснувшись пластины, Норак активировал проклятье, и назад его не вернуть.

Теперь ясно, что за беда тут приключилась. Дорн поднялся и подошёл ко мне.

— Миланика, я вновь прошу тебя об одолжении: из нас, только Ты можешь коснуться артефакта. Подними и спрячь, пожалуйста, золотую пластину. Не показывай её никому и не разрешай трогать. Теперь — она твоя!

По моим щекам текли слёзы. До чего же жаль Норака Изгнанника. Он был хорошим дварфом.

Думаю, Дорн прав, лучше я пропаду, чем они. Я точно оживлюсь, а вот погибшие в моём сценарии НПС — нет. Может они, и будут живы для других игроков, но для меня умрут навсегда, а я этого не хочу!

Я наклонилась и подняла злосчастную штуку. В тот же миг мир вокруг померк.

Ах! Неужели и на меня действует проклятье? Хм…

Приятный тихий смех зазвучал вокруг меня. Пространство обрело краски и изменилось.

Я стояла в центре большой круглой комнаты, словно внутри огромного шара. Только почему-то он был светло зелёным с пятнами жёлтого, коричневого, сиреневого и изумрудного цвета. От стен исходил приятный свет, и было тепло.

— И так! Ты, здесь! Уверена, у тебя много вопросов, но я отвечу не на все!