Чувствую, упрел пока нес бревна. Водицы пить захотелось. А она у меня в сарае. Там кадка стоит. Зашел, налил полный ковшик, сел на скамеечку, пью. И вроде-бы все чин – чином, да вот мысль мне покоя не дает! А вдруг я того мужичка зашиб? Зря ему щелбана прописал?! Мож у него голова набекрень сделалась! У меня силушки-то огого! Я же и пришибить так могу… Вот ведь… Дядька Вий же, меня тогда ругать будет! А я, ох как не могу, когда меня дядька ругает! Вот, когда другие лаются на меня, дык – похрен! А как дядька ругает, так стыдно мне становится. Прям не могу, как стыдно… Вот как подумал об этом, так и нервничать я начал! Ох как сильно начал! И зачесалось у меня все. Ох как зачесалось! Я ковшик с водой отставил и чешу. Пузо чешу, ноги чешу, жопу почесываю. Чешу и чешу. А оно встало и давай сторчать, зараза…
На мое горе, дядька Вий в сарай тогда зашел… А, я чешу. А оно сторчит! Посмотрел он тогда на меня. Ничо такого не сказал, ну чтоб посмеяться, или пристыдить меня. Не! Дядька Вий, он не с таких, чтоб пустое говорить. Вздохнул он тогда. Тяжело так вздохнул, и головой покачамши, сказал: – Жениться тебе пора Терентий! – сказал и ушел. А я сижу. А оно сторчит. А я думаю. Вот же задачу мне дал! Жениться… А, на ком жениться? И как? И чо с ей делать-то, с той женой? И искать ее где, жену эту?.. Тут и баб-то таких в округе нет! Считай все с мужиками живут. Это может в городе, где людей полным-полно, там невесты косяками ходят! Иль стаями… Не знаю, как оно там у них! А тут народу-то не багато будет. И рассыпана наша деревня считай по округе верст на семь. То там три двора, то там – два. Да и знают меня тут все. И я знаю всех. Тут искать надо! В соседнюю деревню что ли идти? Голова кругом пошла от «думок» этих… Только дело такое, – думай-не думай, а жениться придется! Дядька Вий, он если сказал, то как отрезал. Выполняй и все! Таки дела…
Кажется, как скулит кто? Нет? Повертел головой. Яйца те висят, что на столбе. Медуза эта окаянная, в небе стонет, гудит. А мне показалось, что скулит кто-то. И прямо тут, рядышком! Встал на ноги, обошел столб. Никого… Вернулся, сел. Дальше вспоминаю:
Так вот, как сказал мне тогда дядька Вий, так я и пошел себе, жену искать! Решил сразу в другую деревню идти. Может там жены, те самые водятся?! Думаю, пойду сразу, пока светло еще. Хата же наша – на отшибе! До той деревни версты три, и дорога кругом к ней идет. Гору огибает, да речку. Чтоб телегой проехать можно было. Брод там. А я решил, по прямой пойду. Всяк гораздо короче путь. А мне чо? Я же не телегой поеду! Гору обойду. А речка, чо? – переплыл и всего делов! Так и решил. И пошел.
Иду значит, иду. Поле прошел, дорогу, воронку ту старую обошел, что от бомбы осталася, когда в последнюю войну ее сюда враги зашпулили. Большая воронка! Метров сто-пятьдесят в ширь. И глубокая! Туда весной талая водица собирается. Много воды. И чистая, в смысле прозрачная, как слеза. Дык, только пить ее нельзя! Враз облысеешь. А потом вообще загнешься! Маманька рассказывала, много народу тогда померло, пока допетрили, чо и к чему… Тама в воронке той, лучи светят «ридиктивные» какие-то. Невидимые, да шибко заразные. Яд – в общем! Да такой, что и поле в сторонке опахали, а возле воронки этой, землю не стали трогать. Потому, что гиблое место. Тута даже полевые птицы гнезда не вьют! Такое оно это место поганое.
Прошел я ту, чертову воронку. Дальше мой путь лежал через лес. Ну, лес и – лес! Да не простой. Он так расположен, вроде и между полями и деревней, да не ходит туда никто. Не то, чтобы опасно там, или еще чего нехорошего, нет! Просто нет надобности. Все обычно на телегах, да на коняках, иногда машиной кто по богаче, или трактором. Так они по дороге ездят. А чтоб ходить, дык не ходит там никто. А я иду. Ну а мне, то чего?
Зашел в лес. Густо поросший. Кустов, да бурелома, видано – не видано! А дров – нет. Иду, смотрю: Не валяются нигде дерева! А было бы хорошо. Мне от хаты, до сюда, еще сподручнее, чем в тот лес ходить! Там в горку, да обратно – с горки бревна тащить. Ноги подкашиваются. А тут ровненько! Плохо, что дров нет… Ну, иду дальше. Может версту уже прошлепал. Обошел скалу небольшую, спустился в ярок. Гляжу, на дереве улей! Пчелы сваяли. Да огромный какой! И чую, медом то как пахнет! Прямо в животе забурлило! Засосало! Не могу мимо я пройти и все тут! Ну чо, думаю, жениться-то, оно и подождать может. Жена, она чай не молоко – не скиснет! Дело-то серьезное и сразу не делается. А значит, обождет! Нашел дрючок побольше. Прицелился. Замахнулся, и раз! Зашпулил я дрючком. Шлеп! Попал! Упал улей тот на землю, да на две половинки и развалился. Глянул, а меду там! Валом! Правда и пчел… Как поднялася туча черная, да как налетели на меня! Ох… Гудят, кусают! И что главное, в морду мою жигануть каждая намерится! У-у-у гадины! Отмахивался, отмахивался… Отмахался наконец! Улетели пчелы. Только морду всю искусали мне. Щеки занемели, глаз один затек, да ухо как лопух… Ну ничо, потерплю ради дела такого! Сел, взял половинку улья, отломил кусок и ем. Да как сладко мне, да как вкусно! Ой хорошо! Ем и ем. Мед ем, и медом заедаю. Эх, жаль дядьки Вия рядом нет. Угостил бы и его. Меду-то полно! Самому много, а двоим бы в самый раз!
Сижу в общем я, ем. Вокруг тихо, хорошо! Лес спокойный, и я спокойный. Никого не трогаю. А тут раз! Медведь из кустов вылез! Тоже медок почуял видать. Ага, носом пошмугал, морду стопорщил и ко мне прямиком. Здоровенный! Лапы – во! Зубы – во! Ревет… Вот же-ж напасть!
Ну а я чо, отскочил я в сторону от наглости такой звериной. Стою, смотрю, что дальше он делать будет? А этот молодец такой, мимо меня, да к меду! Да жрать! Да еще и задницей ко мне повернулся! Во, думаю, хамство какое! Как тот мед добывать, так – я, как пчелам морду поставлять, так опять получается – я! А как жрать на халяву, так вот – он! Я конечно понимаю, зверь он и есть зверь, что с него взять?! Дык… Возмущение у меня вскипело! Подошел тогда я к нему. И за шкирку его и в сторону! – Пшол! – говорю, – Фу! Не твое! – Так он в драку. Лапой меня по морде и зубами за руку кусанул. Больно так кусанул! Ну я и не сдержался. В морду ему кулаком заехал! Он в ответ – мне! Я ему! Он ревет, я рычу. Он когтями, я кулаком, он зубами, я ему еще в рыло! Он в ответ, и я ему. Сцепились, покатились по кустам. Шум, гам, треск! Вот это драка! Такого мордобоя, у меня с детства не было! Это когда вся деревня меня за быка того «Пирата» мутузить приходила. Не все конечно на меня в драку кинулись! Только шум устроили. Знают, что рога враз пообломаю! Хотя нашлись и смельчаки. Тогда тоже славно помахались! Вот и сейчас, нашелся противник прям по мне! Я даже в азарт вошел! Только чувствую, выдыхаться начал. Искусал он уже меня всего, ободрал когтищами. Больно! Все-таки, как ни крути – зверюга здоровенная, сильная! Надоело мне тогда с мишкой баюкаться. Бью, бью, а оно все либо не со всего размаху, либо вскользь проходит. Вертлявый косолапый этот, ага! Решил тактику сменить. Поднатужился я, из лап его вывернулся и как учил меня дядька Вий, в стойку боксерскую! Закрылся значит и жду момент. Косолапый вскочил, лапами меня хлопает, а пробить не может. А я жду момент! Как откроется жду. Он меня еще хлопает, я жду! Еще машет – жду… Дождался наконец. Вот он момент! Раскрылся косолапый! Ну я ему – Лясь! Апперкот в челюсть. Хорошо пошла подача! Хлестко так, с оттягом, все, как дядька учил! Упал мишаня, покатился в кусты. И тишина вдруг настала. Да такая, что муху над ухом слышно! Стою, жду. Думаю, может щас оклемается и снова кинется? Стою, стою… Нет, не кидается… Ну я еще подождал. Нет его… Скучно мне стало прямо! Я потихоньку пошел проверить, где же он подевался? Залез в кусты, пошарил везде. Даже позвал! Нет медведя. Сбежал зараза такая! Уже и след простыл от него! Тьфу…
Пошел я тогда к речке. Потихоньку пошел. Как ни крути, помял меня косолапый. Да шкуру подрал. Больно и кровь. Умыться бы мне, да раны обработать. В порядок себя привести. Не гоже в таком виде за женой идти! А на душе прямо кошки скребут. Мед то мы растоптали, пока с мишаней боролись! Хороший мед! Взять бы с собой шмат, да девок тама угостить им. Глядишь и скорее женился бы!
