25 апреля 2088 г.

Элеонора – хрупкая пожилая женщина, с седым, красиво уложенным, пучком на голове, сидела на кресле-каталке у перил. Она смотрела со второго этажа вниз на свое небольшое семейство: внучка, внук, сиделка и где-то должен быть еще сын. Звонкий смех подростка-внука заставил ее саму растянуть губы в улыбке, которая тут же угасла. Сегодня был важный день, который перевернет их жизнь с ног на голову.

Собравшись с духом, Элеонора глубоко вздохнула и нажала на кнопку открывания небольшой дверки в перилах. Когда дверка отодвинулась, освобождая проход, кресло заехало в проем и зависло в воздухе, удерживаемое репульсорами, а затем плавно опустилось на первый этаж.

– О, бабуль, – заметила ее появление старшая внучка Мари, – тебя, наверно, Дэни разбудил. Мы просили его вести себя потише, но он хохотал, как умалишенный…

– Нет, солнышко, я давно проснулась, – нежно улыбнулась внучке Элеонора и окинула ее теплым взглядом голубых глаз.

Старушка подкатилась к центру комнаты и стала по очереди обниматься с присутствующими.

– Дэни, мой хороший, твой папа рассказал, что вчера ты выиграл в какой-то своей очередной параонлайн-игре, – улыбнулась Элеонора подошедшему внуку.

Дэни счастливо кивнул, быстро чмокнул бабулю в щеку и тут же снова приземлился на диван, кивком головы возвращая вирт-очки на нос. К сожалению, объятия были ему недоступны. Каждый раз, когда Элеонора вспоминала страшную аварию, в ее горле вставал ком и мешал дышать. Поэтому она старательно отгоняла от себя мысли о том дне – дне, когда умерла ее невестка, а внук потерял обе руки.

К великому горю всей семьи, живя в мире спортсменов, соревнующихся в экзоскелетах, им не хватало денег даже на самые простые протезы.

Где-то наверху запиликали ее часы, извещая о входящем звонке.

– Не переживай, – остановила она Мари, которая хотела бежать наверх за часами, – Сейчас у нас есть дела поважнее, чем какой-то звонок.

– Какие это дела? – нахмурился ее сын, который только что вошел в комнату.

«А вот и тот, кого придется убеждать сильнее остальных», – подумала Элеонора и постаралась улыбнуться как можно непринужденнее.

– Сереж, а разве есть какие-то дела, касающиеся твоей матери, которые можно назвать не очень важными?

– Мама, ты от вопроса-то не увиливай. Что ты там опять задумала, выкладывай.

– Да, в общем-то, ничего такого, что могло бы как-то ухудшить вашу жизнь. Как раз наоборот…

Но ее перебил голосовой помощник, который включил оставленное звуковое сообщение. Все замолчали.

«Элеонора Павловна, добрый день! Меня зовут Захари, и я менеджер компании «Заслон». Напоминаем вам о том, что подошел срок технического обслуживания вашего индивидуального средства передвижения для маломобильных слоев населения, сокращенно ИСПМСН. Просим вас посетить наш офис в ближайшие десять дней. И так же, будем благодарны, если вы дадите ответ на наше предложение, которое мы озвучили вам три дня назад. Надеемся, что вы успели хорошо подумать и приняли верное решение. Спасибо за внимание, всего доброго!»

– Хорошо, что напомнили, – кивнул Сергей, – Я смогу тебя отвезти к ним послезавтра. Ладно?

Элеонора кивнула:

– Ну, раз уж речь пошла о «Заслоне»… – старушка подъехала к внуку и легонько тронула его за колено. Внук снял вирт-очки и вопросительно посмотрел на бабушку. – Дэни, дорогой, отложи пока свою развлекаловку. У меня есть важные новости.

Дэни послушно убрал вирт-очки.

– Что-то мне это не нравится, – пробормотала Мари.

– Элеонора Павловна, может мне выйти? – тактично спросила молчавшая до этого сиделка.

– Нет-нет, Полина, ты чего? – возмущению Элеоноры не было предела, – Ты уже часть моей семьи!

Сиделка засмущалась и кивнула.

По лицу Сергея можно было легко прочесть, как сильно он сейчас был напряжен.

– Мама, прошу тебя, давай скорее. А то я сейчас сойду с ума, – он устало потер лицо – давали о себе знать три ночные смены подряд в госпитале.

– Не сойдешь, – отмахнулась Элеонора, – Не в кого: я в здравом уме в свои девяносто пять.

– Я бы не была так уверена, – засмеялась Мари, – За дедушку уже никто не сможет поручиться.

– Вот бы наступил зомби-апокалипсис! – восторженно начал Дэни, – Он бы восстал из могилы и мы бы смогли понять, сошел ли он с ума или нет…

– Все зомби тупы, как пробки, глупый, – закатила глаза Мари. – Ты не далеко от них ушел.

Дэни ногой скинул диванную подушку на пол, и пнул ее в сторону сестры.

– Сама ты тупая, как… как…

– Как кто? Как ты?

– Как зомби!

– Так, дети, перестаньте, – спокойный голос Элеоноры тут же остановил эту перепалку.

– Она первая начала!

– Я и закончу. Прости, бабуль, – Мари отсела подальше от брата, – Что ты хотела нам сказать?

Элеонора рукой показала своему сыну на пустое место на диване.

– Сереж, сядь, пожалуйста. Хочу видеть глаза всех своих самых близких людей.

И когда сын уселся, она поправила мохнатый оранжевый плед, лежащий на ногах, а затем произнесла:

– Для начала хочу сказать, что я всех вас люблю. И надеюсь, что вы с пониманием примете мое решение. Прошу, не перебивайте, пока не дослушаете до конца. – Сергей сжал губы и сложил руки на груди. Казалось, даже его слегка вьющиеся темные волосы были напряжены. – В сообщении от менеджера «Заслона» вы услышали, что они сделали мне предложение, над которым я думала некоторое время. И вчера вечером я, наконец, приняла решение принять его. Простите за тавтологию. – Сергей открыл было рот, но Элеонора взмахом руки его остановила, и он снова его закрыл. – Предложение, и правда, прекрасное. Для меня. И для вас, надеюсь, тоже. – Она сделала небольшую паузу, переводя дух. Или внутренне готовясь встретить сопротивление. – Через пять дней, то есть с первого числа следующего месяца, я уезжаю жить в дом престарелых «Олимп», который спонсирует компания «Заслон».

– Чего?

– Ты серьезно?

– Бабушка, зачем?

– Элеонора Павловна, вы чего?

Со всех сторон посыпались возмущенные вопросы.

– Мама, ты с ума сошла? Зачем тебе уезжать из родных стен в какие-то казенные пенаты?

– Я хочу облегчить жизнь себе и вам.

– Ты ни капли нам ее не усложняешь!

– Тебе так кажется…

– Нет, не кажется. Я, к своим сорока годам, наверно уже научился определять какие-то вещи в своей жизни!

– Бабушка, мы не хотим, чтобы ты из-за нас куда-то уезжала, – со слезами на глазах прошептала Мари, – Мы тебя очень любим.

– Солнышко, я это знаю. И я вас люблю. Но иногда нужно решаться на какой-то поступок, причиняющий боль, зная, что в дальнейшем станет только лучше.

– А что станет лучше? Что нам придется тащиться куда-то, чтобы посмотреть на тебя? – обиженно проворчал Дэни.

– Нет. – Спокойно ответила Элеонора. – За мной будет присматривать каждую секунду квалифицированный персонал и вам не нужно переживать, что ночью мне внезапно станет плохо, и я не смогу обратиться ни к кому за помощью. Вам не придется думать о том, что мне можно есть, что пить, какие лекарства принимать.

– Вам не нравится, как я за вами ухаживаю? – тихо спросила Полина, – Не нужно никуда уезжать, просто скажите, что именно вас не устраивает, и я исправлюсь…

– Полина, золотце, ты самый ответственный и отзывчивый человек, которого я только знаю. Но я не хочу, чтобы твой рабочий день из восьмичасового превратился в круглосуточный. Ты молодая, тебе надо устраивать личную жизнь.

– Давай наймем еще сиделку. Полина будет днем, а она ночью. Купим еще кучу всяких примочек для облегчения жизни. Напичкаем каждый сантиметр этого дома датчиками, камерами и сенсорами. – Сергей вскочил на ноги, лихорадочно пытаясь придумать, откуда он возьмет на все это деньги, – Но в дом престарелых я тебя не отпущу. Точка.

– Ну, дорогой мой, это не тебе решать, – покачала головой старушка, – Мне, конечно, приятно твое волнение. Но я уже все решила. И вот это действительно точка.