Последовало секундное молчание, которое показалось мне вечностью. Я смотрела на Свету и думала о том, какой же она все-таки ребенок!
Боязнь нарушить служебный долг, любопытство и желание помочь мгновенно промелькнули на ее лице. Она даже не пыталась этого скрыть. Однако неопытность взяла свое.
– Знаете, Таня! – наконец проговорила она. – А я ведь его никогда и не видела. Я работаю здесь всего три дня и очень удивлена…
И нужно же, чтобы именно в этот момент зазвонил селектор! Светлана отлаженным движением сорвала трубку:
– Слушаю вас, Андрей Анатольевич!
– Света, зайдите ко мне! – Коротко и ясно! Вопросительно посмотрев на меня и получив в ответ отрицательный взмах головы, Света сорвалась с места к дверям кабинета.
Воспользовавшись отсутствием Светланы, я хотела было подвести первые итоги, но быстро одернула себя. Мы тщательно изучали на юрфаке изначальную ошибочность подобных выводов. Уйти от первоначальной версии происходящего всегда бывает невероятно трудно, а тем более теперь, когда информации у меня, как говорил мой дед, «стручок да маленько»!
Светлану долго ждать не пришлось. Однако продолжить разговор со мной она наотрез отказалась, и я поняла, что по этому поводу ее проинструктировал Горячев.
Та-а-ак! Дело пахнет керосином!.. Не мудрствуя лукаво, я ввалилась в кабинет Горячева без доклада, кокетливо улыбаясь… Господи, сколько раз мне еще сегодня придется играть роль деревенской дурочки?
– Итак, Андрей, – проговорила я, даже не присаживаясь, – работа пошла, и теперь я хочу осмотреть склад, где хранилось ваше добро.
Возражений не последовало. Складом оказался гофрированный железный ангар из какого-то нержавеющего металла. Он находился не так далеко от офиса, однако добирались мы до него не две минуты. Наш тернистый путь лежал сквозь лабиринты зданий, груды поломанной техники и штабеля стройматериалов.
«Идеальное место для съемок американского фантастического триллера времен холодной войны!» – подумала я, однако вслух этого говорить не стала.
Но в целом прогулка выдалась приятной. Горячев был внимателен и все время пытался поддержать меня за руку, однако я решила – дудки ему! Хватит с этого молодого наглеца и послушной девушки в приемной!..
Горячев одним движением руки открыл ангар, словно всю сознательную жизнь был профессиональным взломщиком, и пропустил меня вперед, будто был рожден галантным кавалером.
Ну, не стервец ли?!
Сама не знаю уж, что ожидала там увидеть, однако не увидела ничего. Ангар был пуст. Как и полагается быть складу после ограбления. В нем не находилось абсолютно ничего, кроме пары пустых коробок в дальнем углу. К ним-то я и пошла.
Горячев застыл в дверях, не спуская с меня внимательных глаз. Чувствуя его взгляд у себя между лопаток, я почему-то подумала о бдительном конвоире.
– Танечка! – наконец проговорил Андрей после того, как я приблизилась к коробкам. – Что вы ожидаете тут найти?.. Скажите мне, так я и сам отдам!..
Он вполголоса хохотнул, однако реакции на свою реплику не дождался. Не обращая на него внимания, я подняла одну из коробок и повертела ее в руках.
– Это тара от спутниковой тарелки, – опередил мой вопрос Горячев. – Именно в такие коробки мы и запаковывали отремонтированные изделия…
Коробка была объемной, да вы и сами представляете это – мало кто в наше время не видел таких антенн.
– А сколько их было в наличии? – заново проявить наблюдательность Андрею я теперь не позволила. А зря! Потому как его ответ обескуражил меня – «тарелок» оказалось столько, что вывезти их было возможным только двумя «КамАЗами». Вот теперь, господин «кидала» Шмаров, вы от меня не скроетесь! Такой груз просто не мог не оставить после себя смердящий след.
Мой друг Борис Ненашев пригнал бы сюда свору криминалистов для поиска следов, но у меня свои методы работы. Я повернулась к Горячеву, ожидавшему меня в дверях, и спросила совершенно деловым тоном:
– Андрей, здесь посадка вертолетов разрешена? – Горячев опешил. Вы бы видели его лицо – умерли бы со смеху. Вот только мне смеяться было не над чем. Не знаю, зачем я ляпнула ему это, но его реакция вполне устроила меня: по выражению непонимания моих чудачеств, застывшему на его лице, я поняла, что Горячев ждет от меня работы.
Если я понимаю хоть что-то в людях, то его реакция разбила в прах мою первоначальную версию, возникшую в его приемной. Он испугался, что я полная дура и не справлюсь с поставленной задачей. А это означает, что ему действительно нужны эти спутниковые тарелки!
– Я пошутила, Андрей! – пришлось разряжать обстановку. – Груз был слишком велик, чтобы его вынести. Улететь он не мог, а следовательно, покажите мне грузовую проходную…
Горячев облегченно улыбнулся. Видимо, шутки все же входили в его словарный запас! Недоверчиво я осмотрела Горячева с ног до головы: мужчина как мужчина, однако ведет себя, будто последний кретин. Он действительно начал вызывать у меня антипатию.
Пока я рассматривала Андрея, словно редкостное животное, он успел поманить меня за собой и, совершенно не обращая внимания на то, следую ли я за ним, направился в сторону офиса. Я недовольно хмыкнула и догнала его.
Транспортная проходная находилась прямо в противоположном от склада углу. Мы проследовали к ней мимо помещения офисов и лишь затем свернули на небольшую аллею. Летом, когда пирамидальные тополя вовсю шелестели липкой листвой, эта аллея скрывала от окон офиса проходящих по ней людей и проезжающий транспорт. Однако сейчас из окон второго этажа дорога от складов к проходной была как на ладони. Я отметила это для себя. На будущее…
Транспортная проходная оказалась просторной стеклянной будкой, подобно Церберу, охранявшей огромные ворота. Ей-богу, на них очень даже прилично смотрелась бы надпись: «Оставь надежду, всяк сюда входящий!» Я остановилась.
– Спасибо, Андрей, что проводили меня. Теперь можете заняться своей работой, а я займусь своей.
Господи, скоро мне вполне по силам будет диссертация по физиогномике – Андрей попросту опешил!.. На его лице в одну секунду промелькнуло удивление, растерянность, сомнение и еще бог весть что. Однако, какие бы гримасы он ни строил, ясно было одно – оставлять меня одну на проходной он не желает!
Вы могли бы понять почему? Лично мне показалось, что Горячев считает охранников этакими свирепыми бультерьерами, желающими разорвать меня на части, едва только я покажусь им на глаза. Себя он, наверное, представлял в роли хранителя моего бренного тела… Интересно, у него что, «Чаппи» в кармане припасено?
– Ну вот что, Андрей, – твердо сказала я, глядя ему прямо в глаза. – Если вы считаете меня неспособной самостоятельно справиться с полученным заданием, то разорвать наш договор еще не поздно. Если же нет, будьте добры, делайте то, что я скажу, и не вмешивайтесь в мою работу.
Я выжидающе смотрела на него, исполненная праведного гнева, – пусть знает наших! Горячев что-то хотел возразить мне, однако вовремя передумал и, кивнув головой, ушел.
Скатертью дорога! Терпеть не могу, когда рядом со мной крутятся любопытные…
Оставшись в одиночестве, я направилась к проходной. Снег весело поскрипывал под подошвами моих сапог, словно пытался поднять мне настроение. Легкий морозец румянил щеки, придавая им восхитительно приятный цвет, а зимнее нежаркое солнце яркими бликами играло в моих волосах.
Я знала, что выгляжу великолепно. Теперь только оставалось чуть-чуть прибавить плавности походке, и уж незамеченной я точно не останусь! Кто бы ни были эти охранники, мужчины или женщины, но уж оторвать глаз от меня они определенно не смогут!
Мне повезло (боже, впервые за два дня!), и охранником оказался мужчина. Статный и крепкий, как скала, он не спеша вышел из своего аквариума навстречу мне. На вид охраннику было лет пятьдесят, но выглядел он великолепно и принадлежал к тому типу мужчин, что остаются молодыми и в семьдесят.
– Ба-а! – закричал он прямо с порога, широко улыбаясь. – Никак к нам принцесса из сказки пожаловала?! И что такой красавице в нашей дыре нужно?
