— Поняла, госпожа! Позвольте поздравить вас с успешной акцией мщения! — радостно прогорланила Газуля.

Сегодня она напьётся от души!

— Спасибо. Ты — молодчина, Газуля, хорошо постаралась, — хмыкнул Димон и повесил трубку…

* * *

Снежана на радостях мчалась домой. И радость эта была не из-за выполненного плана по атаке на Эмпайр Стейт Билдинг. Конечно нет. Подобное интересовало её в последнюю очередь. Всё куда интереснее! Наконец, она увидится со сводным братом! Ведь они так и не разговаривали после долгой разлуки, даже странно, учитывая, что живут под одной крышей. Всё Хамелеон виноват со своей работой! Не загружал бы бедняжку-Снежу, так у той оставалось бы время хотя бы на семейный ужин со своим Димой! Ну ничего! Кажется, этот скользкий тип решил передать бразды правления, как и задумывал, что означает — работа Снежаны подходит к концу! Не то, чтобы она жаловалась. Да и зарплата неплохая, но львица — зверь гордый и свободолюбивый! А торчать днями на пролёт в кабинете явно не в духе царицы зверей!

Она припарковала додж возле своего домика. Торопливой походкой подошла ко входной двери. Поворот ключа, и, пройдя в гостиную, сразу почувствовала любимый запах её брата, исходящий из его спальни. И направилась туда. Время не позднее, так что они смогут вдоволь наговориться! Ей так хотелось ему всё рассказать. Попросить прощения. Из-за неё он чуть не погиб! Она шла к его комнате с полной решимостью рассказать ему всё. В надежде, что он простит свою глупую сводную сестру.

Дверь отворилась. Но, к удивлению Охотницы, в спальне никого не было. Только белый конверт на прикроватной тумбе, от которого и веяло запахом её братишки, будто он был здесь всего пару часов назад.

Пальцы Снежаны с заботой взяли конверт и осторожно раскрыли, вынув исписанный лист. Серые глаза вчитывались в каждое слово. Улыбка испарилась. С каждой секундой счастливое девичье лицо всё сильнее сменялось на ошеломленное. Затем неверие. Страх. Испуг.

"…Я не твой настоящий брат. Не знаю даже, что и сказать. Может быть увы? Или нет. До сих пор не могу понять, какие у нас отношения. И какие были у вас с ним…

…Я умер и переродился в этом странном мире… Первый человек, который стал мне близок, это ты, Снежинка. Прости, что называю так нелепо, но, мне кажется это довольно забавно. Эх, и как я мог втюриться в тебя? Хорошо, что мы — не родственники, а то вышло бы слишком неловко, ну, понимаешь…

…В общем, Я — Хамелеон… Всё бы отдал, чтобы посмотреть сейчас на тебя. Уверен, ты шокирована. Но я решился рассказать тебе, пусть и таким дерьмовым способом — через письмо. Не потому что испугался сказать тебе это в лицо, а потому что вряд ли бы ты поверила, а может, и вовсе, не стала бы слушать. Поэтому письмо даст тебе шанс переварить всё это…

…Прости, что переродился в теле твоего брата, но это было не по моему желанию, поверь… Когда очнулся, то был в крови и чувствовал боль, будто упал с высоты. Может он расшибся, перед тем, как я занял его тело?…

…Кстати, пишу сейчас письмо и смотрю на тебя в отражении стекла в кабинете. У тебя ужасно красивые глаза, холодные и одновременно горячие… Что я несу… Так и хочется это вычеркнуть. Слишком банальное дерьмо. Короче, я не силён в красочных эпитетах и комплиментах. Знаю, твоё сердце занято другим. Ты сама говорила об этом. Если честно, я ненавижу твоего возлюбленного, кто бы это ни был. Но мешать вам не стану, можешь быть спокойна.

И да, прости, что не рассказал сразу. Я реально потерял память и ничего не помнил, а когда всё вспомнил, то жизнь понеслась вскачь.

Я не хотел обманывать тебя, Снежана. Зная твой характер, ты наверняка сейчас ненавидишь меня. Что ж, я знаю на что иду. По этой причине исчезну из твоей жизни. Будь счастлива."

Снежана ничего не понимала. По коже мурашки. Сердце стучит, как бешенное. Глаза не моргают.

Её брат погиб и теперь тело Димы занял тот самый Хамелеон⁈

Она вчиталась в письмо ещё раз.

Это не помутнение.

Ступор. Полный шок. Спроси сейчас у Снежаны хоть что-нибудь, вряд ли ответит, пребывая в трансе. Перед её стеклянными серыми глазами проплывали воспоминания. Странное поведение Димы. То, как он слишком сильно изменился. Стал совсем другим человеком! Его повадки. Манера речи. Даже взгляд и голос.

Нутро девушки подсказывало, что это правда. Это письмо объясняло даже такие мелочи, как его пропажи из этого домика каждым утром. Поначалу Снежана думала, что его странное поведение обусловлено потерей памяти, но всё было не так. Совершенно. Димы больше не было. Был Хамелеон.

«Он убил моего Диму, вселившись в его тело⁈» — гнев обуял разум девушки.

Хаос. Неразбериха. Боль. В письме было написано, что Хамелеон очнулся в теле её сводного брата, находясь в плену, ещё и с поломанными рёбрами, будто упав с высоты.

«Может это всё из-за меня⁈ Не схватила бы Седовласая Диму, он бы не умер, и Хамелеон бы не вселился в его тело… Что если это так?»

Слёзы ручьём скатились с её прекрасных серых глаз. Грудь сдавило. Дышать теперь стало так больно. Внутри нарастал ком. Ком несчастья. Ком неимоверной боли. Душа Снежаны рыдала вместе с её телом. Не описать тех чувств, что накрывали её волной.

Наконец, придя в себя после долгих рыданий, она собралась встретиться с Хамелеоном. Не могла позволить ему осквернять тело её любимого брата, прибывая и живя в этом мире. Каждый его вдох должен быть оплачен! Каждая царапина! Она обязана прекратить это! Должна убить его наверняка!

Не переодеваясь и не вытирая потёкшую тушь с глаз, Снежа выскочила на улицу с озлобленным лицом. Ей нужно было выплеснуть весь гнев. Всю ярость. Обиду. И боль. Сегодня Хамелеон умрёт. Либо умрёт Охотница.

Едва выскочив на улицу, Снежана замерла. Сердце ёкнуло. Взгляд серых горящих глаз уставился на парня подле дома.

Хамелеон в своём настоящем облике девятнадцатилетнего мальчишки сидел в спортивках на бордюре и пил из бутылки виски.

— Хм… Какая ты всё-таки предсказуемая, — пробурчал он пьяным голосом и поставил пустую бутылку на землю, глядя, при этом, в гневные глаза Снежаны.

Та нервно скрипнула зубами, достала пачку сигарет, вынула одну и дрожащими пальцами подкурила, присев рядом. Хамелеон здесь, искать его теперь не нужно.

Вечерний ветер обдувал их лица. Вдали шумели соседи. Они же молчали. Димон смотрел в одну точку. Снежана делала затяжку за затяжкой. Наконец докурив, она, глядя куда-то в горизонт ночной улицы, спросила:

— Это правда?

— Да, — ответил Хамелеон безэмоциональным тоном.

Она едва сдерживала слёзы.

— Ты забрал у меня всё.

Он вздохнул.

— Возможно. Но это был не мой выбор.

— Мне плевать.

Снежана посмотрела на него со всей возможной и невозможной злостью, бросила окурок и ударила его по щеке.

Хлесь! — раздался звук пощёчины.

Хлесь! — а это уже Димон ответил тем же.

Снежана отшатнулась. Оплеуха вышла увесистой. Но тут же вскочила на ноги. Всё в той же серой юбке. Приталенном пиджаке. Она вынула из кармана охотничью верёвку и ловким движением связала свои чёрные волосы в тугой хвост. Рука, скользнув за спину, вытащила дорогущий сверх заточенный нож с адамантовым напылением. После чего встала в глубокую стойку, словно хищница, готовая броситься на жертву. От неё веяло неприкрытой опасностью.

— Ты и я, — холодно сказала Снежана. — В этот раз по-настоящему. Бой насмерть.

Хамелеон разочаровано потёр глаза, но поднялся на ноги, отряхнув спортивные штаны от мелких песчинок. Его взгляд был на взводе. Дыхание прерывистым. В голове ураган. То дикое чувство, преследующее его целый день, желало вырваться на свободу. Не стоило Снежане бросать ему вызов, ой как не стоило!

— Смертельный бой… Ставка, значит, жизнь? — улыбнулся юноша.

Он понял, что Снежана, всё-таки, возненавидела его. Пусть у него и была прежде капля надежды, что она поймёт его непричастность к смерти прошлого Димитрия. Но увы, ничего не попишешь. Тут неважно — специально Хамелеон сделал это или нет. Раз занял его тело, значит виновен.