Высоковато, конечно. Да и висеть на решетке, держась за нее одной рукой, а другой отвинчивать шурупы, снимая эту самую решетку, – все равно что рубить сук, на котором сидишь…
Отодрав железяку, я подтянулась на руках и, удовлетворенно хмыкнув, вползла внутрь. Мне повезло – вентиляционный ход оказался достаточно широким, чтобы ползти, а шахта, к счастью, горизонтальной.
Я быстро проползла вперед и через минуту достигла отверстия, выходящего в помещение, расположенное за запертой дверью.
Моим глазам предстала широкая комната, устланная темно-красным ковровым покрытием. Возле окна прямо на полу сидела Маргарита, по ее лицу сплошным потоком катились слезы, и она судорожно икала.
Мальчик в турецкой курточке стоял прямо над ней, спиной ко мне. Он слегка покачивался и поводил дулом автомата из стороны в сторону, словно не был уверен, в кого будет стрелять.
Интересно, кто же является вторым объектом? Ага, вон что-то виднеется…
В углу комнаты, а точнее офиса, сидел за компьютером некто в сером свитере, но разглядеть его толком с моего места было невозможно.
Теперь надо было быстро принимать решение: как действовать дальше?
Проникнуть в помещение следовало любой ценой. Но так, чтобы обезопасить и свою клиентку, и себя. В случае неудачи по первому пункту придется сгореть от стыда, отдать полученную тысячу баксов родственникам, скорее всего папаше, и навсегда забыть о карьере телохранителя. Неудача по второму пункту тоже меня, понятное дело, не устраивала.
Перед моим лицом была пластмассовая решетка. Вышибить ее – и дело с концом. Хотя в узком проходе толком не размахнешься, да и время я упущу – если даже получится с одного раза, то не исключено, что я получу в грудь ленту пуль прежде, чем выпрыгну наружу.
Я решила не рисковать понапрасну и дать себе хотя бы маленькую фору – секунд пять, не больше. Для этого мне пришлось выползти назад и, пробежав по коридору, снова прервать кискину трапезу.
Да простит меня общество охраны животных! Я прижала мурку к своей груди и, завернув за угол, снова нырнула в вентиляционное отверстие, предварительно запихав туда трехцветное животное. Кошка оказалась на редкость благоразумной и решила не сопротивляться.
Решетка подалась с первого же удара. Я изогнулась в три погибели и, собрав все силы, выбила ее ногой; решетка вылетела со страшным хрустом и рухнула на пол кабинета. Пока мальчишка оборачивался, я уже приготовила для него «живой снаряд» и, изловчившись, швырнула кошку прямо в вооруженного автоматом мальчишку.
Выстрелить-то он, конечно, выстрелил. Но только зря пули потратил.
Не знаю, что ожидал увидеть этот тип, но явно не кошку. Во всяком случае, он предполагал куда более крупный объект, так что мурка, влетевшая в помещение с растопыренными лапами и диким ревом, отделалась легким испугом и, едва приземлившись, тут же забилась под тумбочку, шипя и выгибая свою трехцветную спину.
Автоматная очередь полоснула по стене, задев навесные потолки и осыпав дождь штукатурки. Не дожидаясь, пока мальчишка придет в себя и опомнится, я бешеным клубком скатилась ему в ноги.
С реакцией у него было плоховато. Он даже позволил себе секундную заминку, как бы раздумывая – поднимать ему свое оружие или нет. Но пока он со скрипом напрягал свои извилины, я уже сбила его с ног и, выворачивая руки, вырвала автомат из его неожиданно цепких пальцев.
Быстро справившись с отчаянным сопротивлением парня, я уперлась ему острым коленом в грудную клетку и положила автомат поперек его горла, чуть поднажав – намекая, что, мол, могу нажать и посильнее, если он будет продолжать безобразничать.
Мальчик смотрел на меня расширенными глазами, из которых буквально хлестал поток ненависти. Может, обколотый? Я на всякий случай внимательно посмотрела в его зрачки. Вроде нормальные.
И вдруг он заорал и выгнулся так, что меня даже слегка подбросило.
– Гады! – кричал он мне в лицо. – Режьте меня, чурки вонючие!
Ого! Выходит, дело не в медикаментозном отравлении. Похоже, у парня шарики за ролики заехали, причем всерьез и надолго.
Он снова попытался вырваться, мне пришлось пару раз двинуть его локтем по фэйсу, но это его не успокоило. Я отскочила, позволив ему подняться, и уже потом изо всей силы врезала его же автоматом по челюсти. Мальчишка отлетел к стене, врезался башкой в косяк и стал медленно оседать на пол. Усевшись на ковер, он свесил голову на грудь и отключился.
Марго наконец-то перестала икать, а я получила возможность как следует осмотреться.
Итак, в помещении находилось пятеро живых существ. Одно – четвероногое-бессловесное под тумбочкой, второе – бесчувственное и уже не представляющее опасности – парень-автоматчик. Третье и четвертое – это мы с Марго, а пятое…
– Стрельбы больше не будет? – послышался осторожный голос из правого угла комнаты.
Молодой человек лет двадцати пяти выглядывал из-за башни пентиума, поправляя сползавшие ему на нос очки в круглой позолоченной оправе.
– Помешали, да? – усмехнулась я. – Ну извините, если что не так.
– Да нет, пожалуйста. Просто мне нужно побыстрее закончить одну срочную работу, а тут такое… – вконец смутился молодой человек, кивая на бесчувственного автоматчика. – Он что, тут так и будет лежать?
– Предлагаете с собой унести? – съехидничала я. – Может, подсобите?
– У меня работа, я же сказал, – так же тихо и так же спокойно ответил молодой человек. – Так мне охрану вызвать или сразу в милицию?
Задавая эти вполне резонные вопросы, человек за компьютером обращался вроде бы ко мне, но при этом почему-то смотрел на Марго.
– Не надо, – уверенно произнесла та и, подойдя к телу мальчишки, стала тщательно обшаривать его кожаную курточку, выворачивая карманы.
Сидевший за компьютером человек наблюдал за этой сценой совершенно безразлично. Он, очевидно, задал машине какую-то сложную задачу и теперь ожидал результатов, лишь время от времени посматривая на экран.
Что касается Марго, то для меня тут все было ясно. Клиентка кинула меня, явно навесив лапшу на уши. Что за байки про любовника? При чем тут этот мальчишка? Да и где эта самая видеокассета?
Да вот она! Марго, нашарив уплотнение во внутреннем кармане, бесцеремонно перевернула тело на бок и, засунув руку в глубь куртки, с радостным криком извлекла футляр с видеокассетой.
– Ну вот и все, – прошептала она, прижимая находку к груди и сдувая со лба потную прядь волос. – Теперь я могу быть спокойна.
– Вы полагаете? – подошла я поближе. – А как насчет денег, которые вы собирались заплатить за эту пленку? Да и где же ваш приятель?
– Знаете что, – обернулась ко мне Марго. – Вы не вникайте, хорошо? Работу свою вы выполнили прекрасно, я вам заплатила, так что теперь мы вполне можем расстаться. Или у вас есть ко мне претензии? Может быть, вас не устраивает сумма?
– Претензии есть.
Марго кивнула и, положив кассету на подоконник, расстегнула свою сумочку. Очевидно, моя клиентка намеревалась извлечь оттуда пухлый бумажник и отстегнуть мне еще несколько купюр.
– Сугубо этического порядка, – уточнила я характер своих претензий.
– Мы не будем это обсуждать, – покачала она головой. – Сейчас не время.
– М-м… – снова послышался голос из-за компьютера. – Вы не могли бы как-то побыстрее все это закончить. И уберите куда-нибудь этого… который с автоматом… был. И автомат тоже. Справитесь?
– А что вас теперь-то смущает? – с удивлением повернулась я к нему. – Сначала сюда врывается женщина, потом этот тип с автоматом, потом я с кошкой через вентиляционное отверстие. А вы сидите за своей машиной и ничего не предпринимаете. И только теперь начинаете проявлять свое недовольство. Как это понять?
– Объясняю, – терпеливо заговорил молодой человек. – Когда на вас наводят дуло автомата, вам лучше сидеть тихо и выполнять приказания вооруженного человека. А когда ситуация нормализована, нужно позаботиться о том, чтобы у вас – то есть в данный момент у меня – не было в дальнейшем неприятностей.
