– Не стоит, – процедил сквозь зубы, пытаясь изобразить мягкую полуулыбку.

Вероника вновь кивнула, довольная тем, что подтвердила свои догадки.

– Хорошо, булочка.

Пожалуй, если бы не тот факт, что они уже приблизились к стойке регистрации, Станислав бы не ограничился одним выразительным взглядом.

Оказаться внутри, сдать багаж, и пройти в зону ожидания – до посадки у них было ещё примерно полчаса. И всё это в молчании, и практически не глядя друг на друга.

– Ника, давай мы договоримся уже сейчас. Не называй меня, пожалуйста…

– Ста-ас!

Громкий, чересчур радостный и женский голос прервал речь Станислава, заставляя вздрогнуть и обернуться.

К ним достаточно быстрым шагом спешила парочка. Точнее, спешила женщина и тянула за собой своего спутника.

Вероника придирчивым взглядом окинула платье, чем-то похожее на то, в котором была Нинель. Шляпку, как у неё же. Разве что палитра была более насыщенная, да волосы длинные и тёмные, а улыбка чуть более искусственная. Сопровождавший её мужчина выглядел попроще, но от него исходила та же аура что и от Станислава, и от Ильи Львова, и даже от Романа Андреевича. Властность начальника, привыкшего в костюму-тройке больше, чем к джинсам и футболкам.

– Здравствуй, Лина. Привет, Мих.

Они пожали друг другу руки, хлопнули по плечам, и замолчали. Из солидарности, видимо.

Ника разглядывала друзей «своего» мужчины с нескрываемым любопытством. Галина, впрочем, делала тоже самое в ответ – разве что её взгляд был гораздо более жадным, словно она искала повод для сплетен. Михаил же выглядел равнодушным, интерес в нём граничил с вежливостью пополам с какой-то тоскливой усталостью.

– Да, кхм, знакомьтесь. Это Вероника, моя… Девушка, – Станислав нервно одёрнул манжеты рубашки. – Ника, это мои друзья. Михаил и Галина Зимины.

– Очень приятно, – Вероника дружелюбно улыбнулась.

– Да-да, приятно, – согласно кивнула Галина, прищурившись. – Ты не рассказывал, что у тебя появилась девушка.

– Милая…

На мягкую попытку Михаила напомнить о вежливости, женщина бросила на него сердитый взгляд.

– Так мы виделись то последний раз осенью ещё, – Стас попытался сгладить ситуацию. – Кстати, вы тоже к Львовым?

– О, ты всё-таки согласился? – Лина заметно обрадовалась, и окинула девушку ещё одним, ещё более любопытным взглядом.

Подчиняясь внутреннему порыву, Вероника прильнула к Станиславу. Взглянув на неё с удивлением, он спохватился и приобнял в ответ. Не как любимую девушку, конечно, но… Всё равно лучше, чем стоять истуканами порознь. Потому что до этого даже человек с очень хорошей фантазией вряд ли заподозрил бы в них пару. О чём, к слову, легко читалось во взгляде Зиминой – там почти что светилась надпись «ага, ага, охотно верю, девушка, твоя, ага».

– Милая, давай мы не будем смущать девочку. Видишь же, ей неловко.

Лина закатила глаза и громко цокнула языком, демонстрируя неприязнь. Вот только Вероника была уверена, что это показательное неприятие направлено не на неё, а на собственного мужа. Это было ей совершенно непонятно и, как и предположил Михаил, вызывало неловкость.

– Ладно, хорошо, – одолжение, процеженное сквозь зубы.

– Увидимся в самолёте. Может рядом полетим, – Михаил тускло улыбнулся, уводя супругу прочь.

Вероника проводила их пристальным взглядом и с сочувствием покачала головой.

Хоть уходили Зимины молча, но даже в том, как Михаил держал жену – за руку, чуть выше локтя, – читалось, что в их семье далеко не всё гладко.

– Как будто я с дальними родственниками пообщалась, а не с твоими друзьями.

– У них сложный период в отношениях, – Стас вздохнул.

По нему было заметно, что он тоже сопереживает другу, хотя и не так явно.

– А у нас?

– А у нас…

Вопрос девушки, заданный с любопытством, напомнил о необходимости собраться и вернуться к прерванному разговору.

– Ника. Не называй меня Стасиком. Не называй меня тефтелькой. И булочкой не называй. И пупсиком – тоже.

– И котиком, и дорогим, и прочими-прочими-прочими милыми прозвищами, – Вероника понятливо кивнула и иронически улыбнулась. – Станислав Олегович, вы ведь понимаете, что мы и так не выглядим как пара?

Он нервно оглянулся, чтобы убедиться, что друзья ушли далеко, и что других знакомых или, в особенности, остальных членов их дружеской компании поблизости не наблюдается. Убедился, что и время до посадки ещё есть. И лишь после этого строго взглянул на девушку.

– Ты ведь прочитала тот файл, что я скинул тебе вчера?

– Нет.

Никакого раскаяния, лишь спокойствие. Она даже взгляд не отвела, совершенно не чувствуя за собой какой-либо вины.

Мужчина нахмурился.

– Что значит «нет»?

– Нет значит нет, – Ника пожала плечами. – Вот какая информация там была?

– Что мы познакомились в картинной галерее. Ты стояла возле картины Пикассо и у нас завязался разговор на тему…

– Стоп-стоп, – Вероника вздохнула и посмотрела на мужчину с сочувствием. – Скажи, что ты видишь, когда смотришь на меня?

– Милую девушку.

– Ещё?

– Студентку.

– Ну не совсем, но ок. А теперь, скажи, насколько хорошо ты представляешь меня в картинной галерее? Напротив какой-нибудь «Плачущей женщины». И наш разговор о том, что она была написана в сложный период жизни художника и символизирует что-то там.

Станислав скептически скрестил руки перед собой.

Попытка представить Веронику в картинной галерее в самом деле оказалась провальной. Слишком чужеродно девушка смотрелась там в своих джинсах и яркой толстовке. Хуже того, даже если представить Нику в блузке и юбке, как на том обеде неделю назад, она всё равно совершенно не сочеталась с картинной галереей.

– Ну, допустим, у художников на главной аллее.

– Уже ближе, – Ника фыркнула. – Но только при условии, что в тот момент я неслась на скейте и в тебя врезалась. Но, как видишь, чтобы обсудить этот момент весь тот монументальный труд на пять страниц совершенно бесполезен.

– Там указаны места, даты наших свиданий и…

– И они тоже бесполезны, – согласно кивнула Ника. – Станислав Олегович, как давно вы знакомились с девушкой для отношений? Не для совместной гимнастики в постели, а именно отношений?

– Сейчас было грубо, – он качнул головой.

– Значит привыкай, – Ника вновь пожала плечами и серьёзно посмотрела ему в глаза. – Актриса из меня дерьмовая, поэтому вести себя я буду так, как привыкла. И либо мы подстроимся, и сможем найти компромисс, либо отдайте мне мой рюкзак и я пойду – не вижу смысла тратить время на заведомо провальное мероприятие.

– У нас договор, – сухо ответил Стас.

– Который можно разорвать по соглашению сторон, – девушка согласно кивнула. – Если мы не можем договориться даже в такой мелочи, то есть ли смысл продолжать?

– Ты сама согласилась подыграть.

– Ключевое здесь «под-иг-рать». А не слепо следовать твоим приказам. Итак?

Она протянула руку, открытой ладонь вверх, и не отведя взгляд.

– Твой рюкзак в любом случае уже готов к путешествию.

– Не занудствуйте, Станислав Олегович. Вам не идёт. Итак?

– Ты подбиваешь меня согласится неизвестно на что, – проворчал мужчина.

– Я предлагаю отдохнуть. Вдвоём. Не как два человека скованных цепью договора, а как два друга, играющих за одну команду.

– Хорошо, – вздохнув, он осторожно сжал её ладонь, мимолётно отмечая, что она меньше, чем он думал, но пожатие было сильнее, чем он рассчитывал. – Однако я всё равно настаиваю на том, чтобы ты прочитала подготовленные мною материалы.

Ника закатила глаза, поражаясь упрямству мужчины. Или же непонятливости?

– Как часто, собравшись с друзьями, вы обсуждали где и когда у вас было последнее свидание? Тем более что, как я понимаю, остальные ваши друзья уже замужние люди.

Станислав шумно выдохнул и поморщился, вынужденный признать свою ошибку. Он слишком сильно нервничал перед предстоящей встречей. Перед тем, что им придётся провести неделю – целую неделю! – под одной крышей. И несмотря на его возраст, несмотря на то, что они с Нелей знакомы уже лет восемь, он всё равно нервничал. А сейчас даже сильнее чем обычно.