- Вы, ребята, должны делать то, что вам говорят, - сказал мужчина, присев у моих ног, чтобы разорвать ленту, связывающую мои лодыжки.

Я подумала о том, чтобы нанести ему удар ногой в лицо, но из-за своего неудобного положения не думала, что шанс вырубить его у меня есть.

- Садись, Джонс, я хочу, чтобы ты ближе познакомился с невестой своего сына.

- Пожалуйста, - прошептал мистер Джонс, и в этот момент он казался намного старше своих шестидесяти с лишним лет.

Меня охватила острая жалость, и я поклялась убить этого гребаного ублюдка при первой же возможности. Мистер Джонс, очевидно, не желая больше провоцировать убийцу, снова принял сидячее положение.

- Так-то лучше, Джонс. Теперь я хочу, чтобы ты был очень внимателен, и не на секунду не отрывал взгляд от этой прекрасной леди. И если я задам тебе вопрос, то ты, черт возьми, ответишь на него, я ясно выразился? - Старик молчал. - Я спросил, понятно ли я выражаюсь?

- Да, - сказал мужчина удивительно твердым голосом.

- Хорошо. А теперь скажи мне, Джонс, ты когда-нибудь видел такое чертовски великолепное тело у какой-нибудь женщины?

Выражение ненависти на лице мистера Джонса было неописуемым; его зрачки метались из стороны в сторону, а щеки раскраснелись. Шишка на лбу, казалось, раздувалась и темнела с каждой секундой. Он не был в этом виноват, но меня захлестнула волна отвращения к нему. Я ненавидела его взгляд, обращенный на мое обнаженное тело; от этого по коже ползли мурашки.

- Нет, - сказал мистер Джонс сквозь зубы.

- Нет, что?

- Нет, я никогда не видел такого чертовски великолепного тела ни у одной женщины.

- Даже у своей жены?

Мой короткий всплеск отвращения к нему сменился жалостью. То, через что этот ублюдок заставлял нас проходить, было невыразимо, такое я бы даже выдумать не смогла при написании одной из своих извращенных книг.

- Не вмешивай в это мою жену, - сказал он низким голосом. - Она мертва, чего ты еще хочешь?

- О, я хочу гораздо большего, мистер Джонс. Хлоя, раздвинь свои ножки пошире, покажи мистеру Джонсу, как выглядит свежая, молодая киска. Это намного слаще, чем увядшая старая пизда миссис Джонс.

В этот момент мистер Джонс закричал. Это был самый ужасный звук, который я когда-либо слышала, и волосы на затылке у меня встали дыбом. Он начинался низко и глубоко, как рычание собаки, и становился все громче и громче по мере того, как крик нарастал. Странным образом это напомнило мне всплеск электричества, бегущего по линии электропередач...

Незнакомец вскочил на ноги и ударил его в грудь ногой, фактически заставив отца Скотта замолчать, поразив в солнечное сплетение и вышибив воздух из его легких. Мистер Джонс сгорбился, с трудом переводя дыхание.

- У меня от тебя голова болит, старый дурак. Хлоя, ты не раздвинула ноги. Сделай это, блядь, сейчас же.

Дрожа от страха, я слегка переместилась так, чтобы усесться удобней, и, теперь уже с отвращением к себе, раздвинула бедра.

Ощущения были ужасными, прилив горячего стыда захлестнул меня, но я не смела сомкнуть ноги.

Плечи мистера Джонса поникли, его голова склонилась.

- Смотри на нее, - сказал безумец. Мистер Джонс поднял взгляд, его глаза покраснели от слез. - Так-то лучше. Теперь скажи мне, как ты думаешь, у Хлои красивая пизда?

Он снова присел рядом со мной и провел пальцем по складкам моей киски. Я резко втянула воздух, отталкивая его прикосновения к моему самому интимному месту.

- Мило, - пробормотал он, его голодный взгляд задержался на моей обнаженной киске. - Жаль, что лобок волосатый, я сам предпочитаю лысые. Тем не менее, по крайней мере, ты подстриглась по этому случаю. А ты что думаешь, Джонс? Ты предпочитаешь волосатую киску или лысую? А миссис Джонс брила там или отращивала? Давай посмотрим?

Мистер Джонс посмотрел на него, и я восхитилась силой его выдержки. По выражению его глаз можно было понять, что он готов растерзать этого гада.

- Не трогай мою жену.

А как же я? - раздраженно подумала я. - Твоя жена мертва, а я нет.

- Расслабься, Джонс, мы оставим миссис Джонс в покое. Пока что. У тебя есть еще шанс ответить на мой вопрос. Ты предпочитаешь лысую киску или волосатую?

- Волосатую, - прорычал он сквозь стиснутые зубы.

- Понятно. Разве тебе не хочется зарыться лицом в эту сочную пизду? Погладить эти красивые сочные губки? Посмотри на эти розовые, пухлые губки, выглядывающие наружу. Я обожаю, когда они выпячены как можно сильнее.

Я готова была провалиться сквозь землю, внимание этих двоих к моим интимным органам не просто смущало, оно унизительным грузом давило на меня.

- Да, - сказал мистер Джонс.

Бисеринки пота стекали по его взмокшему лбу, заставляя его моргать.

- Тогда не просто смотри, а полижи ее. Ложись на спину, Джонс. Хлоя, я хочу, чтобы ты села ему на лицо...

Глава 4

- Господи Иисусе.

Тетрадь выпала из дрожащих пальцев Грега. Он просто не мог больше это читать. Это было чертовски мерзко. Парень испустил дрожащий вздох, чувствуя себя так, словно искупался в дерьме. Это было, без сомнения, самое ужасное, что он когда-либо читал.

Зачем она так подробно это все описала? Это было так... пошло.

Да, это было именно то слово, которое он искал. Пошло. Грязно и извращенно. Это было похоже на один из ее романов.

Но разве не в этом был весь смысл? Она же хотела превратить свои воспоминания в книгу, чтобы разобраться в них?

Несмотря на это, Грегу все равно казалось это странным, особенно чем дальше он читал. Он хотел понять, правда, хотел, но это не вписывалось ни в какие рамки.

Ее гребаному психиатру нужно надрать задницу. Это неправильно...

Его испугал скрип, раздавшийся из ванной - так плоть трется о борта ванны - а затем звук воды, журчащей в сливном отверстии.

Грег почувствовал внезапное и необъяснимое беспокойство. Сам не понимая почему, он опустился на кровать и подтянул одеяло к груди. Закрыв глаза, парень положил тетрадь поверх одеяла и притворился спящим. Он просто не мог обсуждать это, к чему Хлоя, очевидно, так стремилась, ему нужно было все обдумать, чтобы понять, почему она записала это таким непристойным образом.

Я несправедлив, это просто ее способ справиться с этим, я должен быть более понимающим.

И я буду, мне просто нужно немного времени...

Дверь в ванную распахнулась, и он тут же закрыл глаза.

- Грег? Ты не спишь?

Заснешь уж тут после такого.

Несмотря на все его потуги притвориться спящим, он понял, что ничего у не выйдет. Грег застонал и потянулся, надеясь, что у него получилось неплохое подражание выходу из дремоты.

- Ммм, детка, ты уже помылась? Я, наверное, задремал.

Она присела рядом и провела пальцами по его курчавым волосам на груди.

- Ты прочитал его?

- Думаю, большую часть. Я заснул, - добавил он без всякой необходимости.

- Оооо. Неужели моя писанина тебя так утомила?

- Нет, с точки зрения книги превосходно. Это напомнило мне Ричарда Лаймона, знаешь, очень... – он пытался подобрать слова, - неважно, это было похоже на одну из твоих книг.

Она, казалось, обрадовалась.

- Правда? Ты думаешь, это было похоже на Лаймона?

Это не было комплиментом, - хотел сказать он.

- Да. Но, ты же знаешь, что ты тоже хороший писатель. И ты знаешь, что я твой фанат номер один, - сказал он.

- Думаешь, написано хорошо?

Грег чувствовал себя совершенно обескураженным таким поворотом разговора.

Какого черта они обсуждали ее писательские способности? Смысл написанного в дневнике был совершенно в другом.

- Да, конечно, считаю. - Неприятная мысль внезапно пришла ему в голову. - Ты же не собираешься ее публиковать?

- Нет, конечно, нет, это было бы очень странно.

Странно – не то слово.

- Послушай, милая, день был долгим, ты не против, если мы немного поспим? У меня завтра на вечер планы, нужно быть в форме.