«Господи, как она хороша!» – екнуло у него от наслаждения сердце. Трудно было поверить, но сегодня эта женщина принадлежала ему, он купил ее, а следовательно, она должна будет выполнить любой его каприз. Внутри неприятно защемило. Но его власть не вечна. Сутки истекут ровно в семь часов вечера следующего дня, а значит, у нее объявится новый хозяин. На второй день Резван ее не отдаст, это точно! Скажет, что обидятся другие клиенты.

Вновь зазвучала музыка, из-за соседних столиков на сцену повыскакивала молодежь и в такт музыке принялась раскачивать плечами. Особенно ритмично это получалось у женщин, да и красивее, пожалуй. Но ни одна из присутствующих девушек не имела того очарования, каким была наделена Лада. Это у нее от природы!

– Мне хорошо с тобой. Прошу тебя, останься со мной еще, хотя бы дня на три, – неожиданно предложил Ростовский.

– Ты это серьезно? – взмахнула Лада длинными ресницами.

– Абсолютно, – заверил Илья, взяв ее ладони в свои. – Я никогда не был так серьезен, как сейчас. Если хочешь, можем уехать куда-нибудь. Выбирай, Прага, Париж…

– Но для этого нужно время, – все больше удивлялась Лада.

Ростовскому показалось, что в ее глазах блеснула надежда.

– За деньги можно сделать все, что угодно.

– Господи, – всплеснула руками Лада, – я даже не знаю. Все это так неожиданно! Ты ведь меня совсем не знаешь, у меня ведь была какая-то своя жизнь. – Немного помолчав, она добавила: – Она тебе может не понравиться.

Илья посмотрел на сцену. Среди танцующих выделялась смуглая девушка лет восемнадцати, бойко танцующая самбу. Внешние данные великолепные – фигура, рост, глаза с блюдце средней величины. Ей бы раздеться да танцевать стриптиз, радовать своими совершенными параметрами ценителей, а она всего лишь девочка-подпевочка при двух латиноамериканских бугаях.

Цены себе не знает! А может быть, это к лучшему.

– Послушай, Лада, – наконец повернулся к ней Ростовский, – твои слова напоминают мне один анекдот про то, что постель – это еще не повод для знакомства. Пойми, меня совершенно не интересует твоя прошлая жизнь! Мне важно, какая ты сейчас, понимаешь?

Руки у Лады были холодные, обычно такие бывают зимой, когда ходишь на морозе без перчаток. Ростовскому вдруг захотелось наклониться к ледяным пальцам и горячим дыханием вернуть их к жизни. Взяв тоненькие пальчики, он несильно сжал их.

Девушка осторожно вытянула узкие ладони из крепких пальцев Ростовского. Улыбнувшись, она произнесла:

– Странно все это…

– Чему ты удивляешься? – не понял Илья.

– Мне уже давно никто не говорил таких слов. Это похоже на объяснение в любви.

Музыка закончилась. Танцующие шумно разошлись по своим местам. Девушка, танцевавшая самбу, кому-то весело помахала. Все правильно, такое совершенное создание не может оставаться без покровителя. Бодрым шагом она направилась в угол зала. Задержав на мгновение взгляд на ее стройной фигурке, Илья осознал, что в его душе ничего не шевельнулось. Девушка была чужая. Конечно, она хороша, но ровно настолько, чтобы осознавать ее эстетическую красоту. Словно шедевр, спрятанный под бронированное стекло в музее, прекрасный, но вряд ли способный вызвать бурю эмоций. Посмотрел на него вполглаза, да и забыл через пять минут. А Лада, сидящая на расстоянии вытянутой руки, была земной и принадлежала только ему одному.

– Так оно и есть. Как это ни странно, но, наверное, я тебя люблю. Все это время, пока я был не с тобой, я не забывал тебя даже на минуту. Мне это просто мешало жить. И сейчас, когда ты рядом со мной, я наконец обрел себя, – честно признался Ростовский. – Мне просто спокойно и очень хорошо.

Подбородок Лады дрогнул, и она, прикусив губу, отвернулась.

– Ты лирик, – произнесла она.

Перед ним была прежняя улыбчивая Лада, и уже ничто не напоминало о ее недавней слабости.

– Есть немного, – охотно согласился Илья.

– Почему же ты мне не встретился раньше? – горько поинтересовалась Лада.

– Меня здесь просто не было, – грустно отозвался Ростовский. – Но важно, что мы все-таки нашли друг друга и дальше пойдем вместе.

Ладонь Ростовского вновь отыскала пальчики Лады. На сей раз они не показались ему такими уж холодными. Да и желания обрести свободу они больше не проявляли. Успокоились и пригрелись под широкими ладонями.

– Мне бы очень хотелось в это верить.

– Давай пойдем отсюда, – предложил Ростовский и легонько потянул ее за кончики пальцев, поднимаясь. – Мне так много нужно сказать тебе.

Девушка не противилась, похоже, что неволя ей доставляла радость.

– Куда мы пойдем? – спросила Лада, взяв Ростовского под руку.

– В гостиницу.

– Давай ко мне, – предложила Лада.

– Ты же сказала, что никого туда не водишь.

В дверях Ростовский заметил того самого блондина, тот появился всего лишь на мгновение и вновь скрылся в глубине вестибюля. Внутри неприятно заныло – значит, не успокоился!

– Но ты же не все, – девушка стиснула локоток Ростовского. – Таких мужчин, как ты, вообще не бывает.

Распахнув входную дверь, Ростовский пропустил Ладу вперед. Ага, он не ошибся. Немного в стороне у лестницы стояли трое парней. Блондин выделялся среди них шевелюрой, которая сейчас при неоновом свете выглядела почти седой. Двое других потемнее, скорее всего шатены, но в темноте судить трудновато. Да и статью они отличались друг от друга. Тот, что пониже, крепыш. Сразу видно, что в свое время провел немало времени в спортзале, другой пощуплее, из тех, что не брезгуют стрелять мелочь у винных магазинов. Это внешне они безобидные, а за разбитую бутылку и пришибить могут. И всех троих объединял какой-то нездоровый охотничий азарт. Да и в глазах сверкал какой-то странный блеск. Весь мир видится будто бы через разбитые стекла, которые искажают действительность, а следовательно, Ростовский представляется им законной добычей, которую можно запросто растрясти до исподнего.

Вот блондин отделился от троицы и уверенно направился к Ростовскому. Илья сделал вид, что не замечает его, но на самом деле контролировал каждое его движение, смотрел на руки. Следом с ленцой потянулись и те двое. В их глазах появилась осмысленность – почему бы не поживиться, если терпила сам в руки идет?

Шакалы, мать твою! Сейчас начнут окружать, а когда один из них окажется за спиной, это будет знак к тому, что можно рвать лоха на части.

– Давай отойдем в сторонку, перетереть надо, – проговорил тот, что был ближе остальных.

Прозвучало это спокойно, без особой вражды. Явно было рассчитано на то, чтобы усыпить бдительность.

– А в чем, собственно, дело, ребята? – беспечно поинтересовался Ростовский, припустив в голос озабоченности.

– Ты что, от бабы боишься отлепиться? – ядовито хихикнул щуплый. – Спросить кое-что хотим.

– Ну, если так, – Ростовский мягко освободился от крепкой ладошки Лады.

– Не ходи, – вполголоса взмолилась Лада. – Я ведь только что тебя нашла. – Нижняя губа девушки заметно подрагивала.

– Что ты волнуешься, глупышка? – с недоумением спросил Ростовский. – Посмотри на них. Ребята мирные. Зададут пару вопросов, и я вернусь. Ты постой здесь.

– Умоляю тебя, останься, они тебя убьют, я же их знаю! – горячо зашептала в самое лицо Лада, а ее тоненькие пальчики потянули его за пиджак.

Они уже вышли на улицу. Боковым зрением Илья заметил, как низкорослый понемногу заходит со спины, будто бы случайно. Удивляться тут нечему – у шакалов и крыс схожие привычки, любят кусать исподтишка, со спины. Блондин внешне выглядел вполне доброжелательно, даже располагающе.

– Ты чего, боишься, что ли? – поинтересовался он с заметным укором.

Коротышка, стоявший рядом, мелко захихикал.

Илья скупо улыбнулся. Прием был не нов и рассчитан на мужское самолюбие. Это какой же мужчина захочет оказаться трусом? Как же он после этого будет смотреть в глаза людям, тем более любимой девушке? Вот только разговаривать придется ему одному с целой толпой беспредельщиков. А законов, как известно, для них не существует. Затопчут! Не одного такого отважного после подобной милой беседы относили на погост. Выходит, и твоя очередь пришла.