Просто она была огорчена исходом дела. Надо быть последней дурой, чтобы поверить в его добрые намерения. Да и его поведение во время этих двух встреч с ней подтверждает, что порядочности у него – ни капли.

Нахмурившись, она глядела ему вслед. Заходящее солнце освещало широкие плечи и черные волосы. Черные как грех.

Он грешник и есть. Достаточно вспомнить, как он целовал ее, чтобы понять: он отпетый блудник!

Нет, нет, доверять такому никак нельзя. Она не может, не имеет права положиться на этого человека. И поплывет на его шхуне, хочет он того или нет.

Перебирая в уме все, что ему предстоит сделать в ближайшие три часа, Джейми быстро шагал по вымощенной булыжником улице. Лоцман у него есть – во всяком случае, обещан. Если он хорошо знает китайские воды и «Фениксу» удастся проскользнуть мимо стражей, оберегающих берег Макао, а также избежать встречи с пиратами, он сам, да и вся команда хорошо заработают. Почти вся доля капитала уйдет в этот бездонный колодец – замок Керрик.

Если бы он знал, зачем выкупил развалившуюся крепость двенадцатого века у сквайра, которому когда-то продал ее старший брат!.. Никаких приятных воспоминаний с ней не связано. Без всякого сожаления Джейми в двенадцать лет расстался с ее мрачными залами с закопченными деревянными потолками, а заодно и с братом, который считал своим долгом воспитывать Джейми.

Но сейчас замок Керрик принадлежит ему, и, быть может, настанет день, когда он, Джейми, пресытившись чистым морским воздухом и приключениями, захочет поселиться в нем. Но по всей вероятности, это случится не скоро. С этой мыслью он, прыгая через две ступеньки, быстро спустился к причалу.

Если судьба по-прежнему будет к нему милостива, он даже может где-нибудь наткнуться на достопочтенного мистера Эбернати. И Джейми заулыбался, представляя себе, как сдает миссионера с рук на руки его младшей дочке-красавице, которая не знает, как отблагодарить спасителя.

Но странное дело! Пока он усаживался в сампан, который должен был доставить его к трехмачтовой шхуне, стоявшей на якоре, в его воображении стояло не прелестное личико Эбигейл, а недовольное лицо Сары. Хорошо бы привезти миссионера хотя бы для того, чтобы увидеть, как заносчивая старая дева, превозмогая свою гордость, выдавливает из себя, пусть с недовольной гримасой, слова благодарности.

Но мысли о сестрах Эбернати как по мановению руки вылетели из его головы, едва сампан обогнул огромное торговое судно и вдали замаячил рвущийся на якорной цепи стройный силуэт «Феникса». Джейми купил шхуну у разбогатевшего на морском разбое янки, а тот построил ее на балтиморской верфи, славившейся своими быстроходными судами. Водоизмещение она имела больше трехсот двадцати тонн, обслуживалась командой из двадцати девяти человек. Большинство из них, не сомневался Джейми, сейчас придется разыскивать в трактирах и борделях.

Ловко перебравшись из сампана на раскачивающуюся палубу, он громко позвал своего первого помощника.

– Ноги в руки, Бёрк, и быстрее топай сюда!

В ожидании дюжего ирландца Джейми взглянул на солнце. В их распоряжении три часа, пока не начнется прилив. Три часа до того, как они поднимут якорь, потушат все огни и проскочат мимо охраны, направляясь в опасные воды Южно-Китайского моря. Хоть бы этот чертов родственник повара знал свое дело!

Низкорослый коренастый китаец появился на «Фениксе» час спустя. С явным удовольствием щеголяя перед иностранными демонами своей ловкостью, он мигом вскочил из сампана на палубу, привычно прошлепал по ней босыми ногами, направляясь к стоящему поодаль капитану. Тот в данный момент советовал матросу с осовелыми глазами окунуть голову в ведро с холодной водой. Китаец остановился невдалеке, почтительно выжидая окончания разговора.

– А потом пойди поищи Хардести, О'Рурка и Смита, я не хочу отплывать без них, – крикнул Джейми вслед моряку и повернулся к ожидающему его китайцу, который с необычной для его соотечественников прямотой встретил взгляд капитана.

– Ты хотеть лоцман, капитан?

– Да, я хотеть лоцман.

– Я очень хороший лоцман.

– Может, и хороший, но ночью быстро-быстро умеешь?

– Днем, ночью – все без разницы. Умею очинь быстро.

Несмотря на бедный запас китайских слов, Джейми умудрился, не тратя на это много времени, выяснить, что его новый знакомый сведущ в навигации и имеет за спиной большой опыт. Звали его Сын Второго Урожая. Он абсолютно серьезно объяснил происхождение имени: в год его рождения необычайно хорошо уродился рис. Сын Второго Урожая дослужился до главного гребца военной джонки в личном флоте мандарина, но был обвинен в краже яиц из кубрика капитана и приговорен к смерти. Ему удалось бежать. Впоследствии он женился на родственнице повара семейства Эбернати.

За годы, проведенные в море, Джейми привык судить о людях по первому впечатлению. И знал, что к некоторым лучше не поворачиваться спиной в узких проходах, а другим, как вот этому лоцману, вполне можно доверять.

Приняв решение, Джейми тут же сообщил Сыну Второго Урожая, что он принят. И для начала должен навести порядок среди целой флотилии сампанов и джонок, чьи владельцы осаждали шкафут[4] судна, пытаясь выгрузить доставленные свежие фрукты, овощи и воду.

– Слушаюсь, капитан, сделать легко!

Джейми еще какое-то время наблюдал за тем, как жестами и словами лоцман заставил маленькую флотилию повиноваться его распоряжениям. По его команде китайцы группами поочередно взбирались на палубу и, образовав с матросами «Феникса» цепочку, выгружали привезенные корзины с продовольствием в трюм. Убедившись, что обеспечение провиантом в надежных руках, Джейми занялся другими насущными делами.

Медленно, но неотвратимо приближалась ночь. Начался прилив. Огромные суда, стоявшие в заливе, покачивались на якорных цепях, описывая полукруг. Словно ожив, скрипели гиганты, принадлежавшие Ост-Индской компании, водоизмещением тысяча и больше тонн. Борта в черно-белых полосах то вздымались вверх, то опускались вниз. Вокруг легко порхали сампаны и небольшие джонки.

Джейми, не обращая внимания на знакомые ночные звуки – чей-то смех, пьяный голос, предлагавший лодочной девочке плату за ее услуги, плеск весел, – не отрывал взгляда от огней на английском военном корабле, охранявшем вход в залив. Точно на таком же он начинал свою военную карьеру и хорошо знал все возможности такого судна, что ему очень пригодилось в теперешней жизни.

– Не так-то просто проскочить мимо него в темноте, – раздался рядом ирландский говор старпома Бёрка.

– Ну, нам это уже не раз удавалось, – ответил Джейми, не отводя глаз от английского корабля.

– Это уж точно, – ответил Бёрк. – Но если идти, то мешкать нечего.

– А Хардести и все прочие на борту?

– Точнее, не на борту, а над бортом: повисли над леером. Их выворачивает так, что вот-вот все внутренности выплюнут.

Понимающе улыбнувшись, Джейми велел старпому отогнать липнущие к «Фениксу» сампаны и объявить команде о готовности к отплытию.

Ему не терпелось выйти в открытое море – оно манило его к себе, как нетерпеливая любовница. Он бросил прощальный взгляд на Макао – пройдут недели, а то и месяцы, прежде чем он снова увидит его. Словно притянутые магнитом, глаза его обратились к возвышенной части города. Мерцающие огни высвечивали силуэт старинной португальской крепости на ее вершине. Ниже ее располагается пресвитерианская миссия.

Нежданно-негаданно в его воображении возникло недовольное личико Сары Эбернати. И тут же его сменило другое видение – женщина со смеющимися карими глазами, стоящая против него в Обители Танцующих Цветов. Кто бы мог подумать, что у дочки миссионера хватит мужества явиться в подобное заведение? Нет, нет, это самая необычная миссионерская дочь, снова заключил Джейми.

Но всю необычайность ее натуры он смог оценить лишь на следующее утро, когда задул неизбежный здесь ежедневный муссон и сильный порыв ветра погрузил нос судна глубоко под воду. Мачты затрещали. Паруса надулись – вот-вот разорвутся. Волны покрыли палубу, и из трюма выползла бледная Сара Эбернати.