– Вот у нас товарищ ищет партнёршу для танцев. Тебе интересно? – обратился Алексей Иванович к Оле и не дожидаясь ответа продолжил, – Его Олегом зовут, он профессиональный танцор бальных танцев, в российских конкурсах первые места брал. Будет у нас вечерами танцевать, знакомьтесь, это Оля, ну я пошёл.

Алексей Иванович поспешно вышел из ресторана. Оля осталась сидеть за столом с странным уродливым мужчиной, но ей всегда были интересны бальные танцы, она с интересом смотрела их, если попадала по телевизору. А в начальных классах сама ходила на бальные танцы, но не долго. Там у неё были проблемы с жестокой учительницей, которая била большой указкой детей по конечностям, если они их не вовремя выставляли или путали право и лево. Маленькая Ольга Галицина была категорически против с такими методами обучения и перед тем как громко хлопнуть дверью, выхватила и поломала указку.

– Вам интересны латиноамериканские танцы? – спросил Олег.

– Да, я люблю такие танцы, но я не умею их танцевать, – ответила Оля.

– Ничего страшного, если вы слышите музыку, такт, ритм, вам не надо будет ничему сложному учиться, ведь мы будем танцевать в паре. То есть, я буду вашим партнёром и буду вас вести в танце, а вы просто должны будите расслабиться, доверять мне и всё у нас получится. Надо попробовать: получится или не получится – будет сразу понятно.

Они попробовали. Олег прибывал в восторге:

– Мне очень легко вас водить. Вы рождены для парных танцев!

Оле тоже понравилось. Было правда легко. Она в его руках была пушинкой, и они скользили по каменному полу старинного подвала.

Три вечера Олег учил Ольгу. Он давал ей самое необходимое: как отвечать на сложные выпады и повороты в танце. Изучили основные движения и пару связок, особенно повторяющихся в танцах.

Они танцевали Сальсу, все три композиции, чтобы не усложнять себе жизнь, но все три очень отличались друг от друга и производили впечатление разных танцев. Первый был под музыку с африканскими нотками, и он отличался больше акробатическими выпадами, где очень пригодился Олин шпагат и мостик. Второй танец был медленный и очень сексуальный. Они будто бы занимались любовью – так оба двигали бёдрами на встречу друг к другу, Оля вся извивалась вокруг партнёра. В таких танцах главное, чтобы у танцора в его обтягивающих брюках не встал – у зрителей явно случалась эрекция. Третий танец Оле нравился больше всего – это была зажигательная Сальса под задорную музыку. В нём партнёр много кружил танцовщицу и надо было всё время активно крутить попкой, что у Оли получалось великолепно. Этот танец говорил о том, что секс – это лёгкое не обременяющее занятие двух, скорей, друзей. Публика была в восторге.

Олег с Олей танцевали не на сцене, а прямо в зале, по середине зала-бара. Все люди плотным кольцом обступали их. Они производили такой фурор, что затмили и мимов, и факиров. Скоро стало понятно, что люди приходят смотреть именно на их танцы.

Оле стали дарить цветы, как настоящей артистке. В клуб часто приходили девушки с корзинами цветов для продажи. Они довольно навязчиво приставали к клиентам: "Купите цветы для своей дамы". И продавали их с огромной наценкой. Их все ненавидели потому, что они всех: мужчин и женщин ставили в неловкое положение. Но теперь и они понадобились посетителям. Мужчины охотно покупали цветы и преподносили их Оле.

Специально для этих танцев Ольга купила новый костюм: бюзгалтер, плюс очень коротенькая юбочка-клёш, плюс трусики – всё чёрного цвета и обильно расшито серебряными стразами, от чего костюм смотрелся не как чёрный, а как серебряный. К нему она купила серебряные туфельки специально для бальных танцев. Как же в них было удобно и легко после "стрипов"! – Только из-за этого стоило перейти из разряда стриптизёрши в разряд нормальной танцовщицы.

У Оли наступили звёздные дни. Пик её популярности произошел в тот момент, когда на третьей зажигательной Сальсе во время кружения, её юбочка отлетела с неё и ни она, ни её партнёр ни на мгновение не остановились. Оля продолжала кружиться в трусиках с серебряными стразами, демонстрируя свою кругленькую попку во всей красе. Публика ревела!

Глава 4. Шар.

Дома, в своей коммунальной комнате Галициной было очень одиноко. На работе ей не приходилось скучать, но как только она приезжала домой…, высыпалась. В понедельник и во вторник у неё был выходной и в эти дни было особенно одиноко. Она была совсем одна. Куда-то, ходить одной – глупо. Да и куда? – ей работы хватало.

В свои выходные Оля звонила в станицу. Счета за её междугородние разговоры приходили по три тысячи в месяц, а за саму комнату Ольга платила полторы тысячи. Но Галицину эти суммы вообще не беспокоили – ей эти разговоры были нужны как воздух.

Она звонила всем. Начинала, конечно, с мужа. Она считала его своим мужем и была уверенна, что любит его, хотя про любовь они уже не разговаривали, а всё больше как старые друзья. Оля понимала, что он кого-то трахает в её отсутствие: кого-то одну, а может и не одну – такой уж он человек – кабель. Он тоже понимал, что Ольга не в монастырь ездит и естественно редко или на постоянной основе с кем-то спит, но никто из них не хотел приближаться к подобной теме, слишком болезненная она была для обоих.

Часто Оля звонила домой к маме и Леночку звали к телефону. Леночке было уже четыре годика, она ждала маму. Мама, в свою очередь обещала ей скоро приехать, спрашивала, как у неё дела, говорила, что любит её и спрашивала, что привезти. Оля старалась придерживаться такого графика: три месяца в Питере – месяц дома. Меньше в Питере не было смысла находиться, съём квартиры и надо было заработать денег, чтобы потом месяц жить безбедно и привезти подарки дочке. И в станице не получалось быть больше, опять же потому, что в Питере проплачивалась комната и деньги очень быстро заканчивались. А Леночка жила и ждала маму, которая, когда приезжала, большую часть своего времени проводила в любовных играх с её папашей и в пьянках со своими друзьями. Хорошо, хоть пьянки были цивилизованные – в барах и собой Ольга брала Леночку, которая отдыхала вместе с её друзьями: кушала вкусненькую еду, пила вкусненький сок, вечерами танцевала с мамой, когда в баре под открытым небом начинались танцы. Благо ещё, что Ольгины друзья были не самыми плохими людьми: почти не матерились при девочке, беседы тоже были довольно приличные, без пошлостей, скорей философские – о жизни.

Однажды Ольга вечером в центре купила Леночке большой воздушный шар в виде зайца. Был праздник станицы – это большой там праздник и поэтому продавали такие шары. Оля днём гуляла с дочкой, кушали всякие вкуснятки, ходили на концерт, а вечером купили этот шар и отправились в бар вместе с Ольгиным друзьями. Леночка была счастлива! Она и за столом в баре под открытым небом сидела, держа в одной руке шар, а другой пила сок. Мама предлагала шар привязать за стул, чтобы у Леночки освободилась ручка, но девочка не хотела расставаться с шаром ни на секунду

И тут один из друзей ткнул своей сигаретой в шар, не специально, конечно. Просто что- то эмоционально рассказывал, немного размахивал руками и.... шар лопнул. Горю девочке не было предела. Скромный и тихий ребёнок рыдал так, будто бы на его глазах убили маму. Леночка была безутешна. Как её все только не успокаивали – девочка плакала будто бы за все обиды своей жизни – так оно и было. Её горе поймёт только тот, кто был на её месте. Девочка живёт ожиданием мамы, когда она приедет и вот мама дарит ей большой красивый, замечательный шар, в нём заключена вся мамина любовь. Девочка хочет быть с этим шаром всегда потому, что мама снова уедет, а шар, в котором заключена мамина любовь останется с ней. В этом шаре частица мамы и их счастливого дня, а тут этот пьяный мамин друг, которому мама и так уделяет гораздо больше внимания, чем дочери, берёт и убивает эту частицу маминой любви, которую девочка хотела оставить у себя. Её горю не было предела. Мама обещала, что купит ей новый шар завтра, но девочка не хотела новый – в нём уже не будет этого счастливого дня, когда они гуляли вдвоём с мамой, так долго – целый день! пока вечером не появились её друзья.