Но ответа он не услышал. И это очень обеспокоило етнарха. Уж очень-то он боялся, что Иисус может быть возвратившимся к жизни Иваном, о смерти которого он хорошо помнил.

–Ну что же… если ты не хочешь говорить со мной… Заберите его! Пошли все вон! И вообще, скоро Пасха. А я как праведный иудей хочу встретить ее чистым. А вы пришли ко мне и хотите чтобы я казнил этого человека. Так идите с ним к Пилату. Он правитель, пусть и разбирается.

–Да государь – расплывался в поклонах Кайафа – Но понимаешь, он назвал себя сыном Бога. Нашего бога!

Услышав эти слова, Антипа, пожелал поскорее от них избавится. Он стал ходить по комнате и что-то бурчал себе под нос, разводил руками. А тогда крикнул:

–А вы, значить, хотите убить его моими руками! Нет, делайте это сами! Идите, идите к Пилату, к кому угодно. Но только убирайтесь от сюда. И больше не приходите. Вон!

–Ну что ж, придется, все-таки вернутся к Пилату – проворчал Кайафа – Видите же, что от этого никакого толка. Может, по пути, что-нибудь придумаем.

*********

Город уже начинал отходить ото сна. На улицах уже появилось много людей. Но при все этом странно было не заметить большую толпу людей, которая шла от дома Тетрарха и направлялась, по всей видимости, к Пилату. Во главе этой толпы шли первосвященники. Они общались о чем-то меж собою. Со всего было понятно, что разговор был очень напряженным.

К этой толпе начали присоединяться люди. И очень скоро толпа стала большой. Между людьми сразу же нашлись те, кто был отрыто, настроен против Иисуса. Они предлагали забросать его камнями (по обычаю Моисея). Но Кайафа почему-то был против:

– Нет! Мы не можем допустить никаких самоуправств – сказал он – Или же вы позабыли, какие он толпы собирал. Подумайте, что о нас скажут люди! Это же не какую-то проститутку забросать камнями. И никто не вспомнит. А если еще если прознают Галилеяне! Что тогда!?

– Что ж тогда делать? – спросили двое других, которые шли рядом – А если Пилат не захочет его убить? Как тогда мы станем выглядеть перед народом?

– Вот поэтому надо переубедить во что бы то не стало. Пусть Пилат сам его осудит! Тогда ы мы будем ни при чем. И выйдет, что он нарушил римский закон. И конечно же, понес справедливое наказание.

А тем временем Пилат сидел у себя во дворце, в твердыне Антония, в этом самом уютном месте во всем этом городе. Оно было построено в свое время еще Антиохом. Пилат наслаждался покоем, который царил утром в городе.

– Что-то уж очень тихо в городе – сказал Пилат своему сотнику – Возможно. Наконец этот народ хоть немного начал понимать, что такое цивилизация. Хотя, они все равно останутся такими же так и прежде. О боги, как же я хотел спокойно пережить эти дни и вернуться назад к себе в Кесарию.

– Да! Но боюсь, что эта тишина уж очень то подозрительная. Кабы это затишье не стало предвещанием какой-то бури – ответил Корнелий – Сам же знаешь, господин, какой это народ!

– Да знаю. Знаю. Я еще не успел прибыть, как они уже устроили бойню.

В этот момент в комнату вбежал слуга. Выражение его лица не предвещали ничего хорошего.

– Мой господин! Иудейские вожди опять перед вратами! Они требуют чтобы ты убил того мужчину!

– Чего они там требую? – вскипел Пилат – Как же они меня достали. Ничтожный народ, который сам уничтожает своих вождей. Что ж. Хорошо. Открой врата!

Двор вмиг наводнился людьми, которые кричали и толкались поближе кпереди. Крик, толкотня, шум и опять он. Да, тот самый обвиняемый. Выходя к народу, Пилат мимолетно снова увидел его. И остолбенел.

« Говорил же я, что это дело не так просто как выглядит. И так просто они от меня сей раз не отстанут!» – подумал про себя Пилат.

Он стал немного растерян, ибо знал что первосвященники, придя во второй раз, будут настаивать на всем, ища лживые доказательства только чтобы его осудить. « Но почему? – спрашивал себя Пилат – Что же он им такого сделал? Вот у меня есть преступник Бар Абба который себя так называет. Вот он то действительно заслуживает наказания: поднял мятеж, питался убить моего центуриона. Но почему-то они его не хотят убить! Но хотят казнить этого, который невиновен ни в чем! А впрочем, какая мне разница!».

– И зачем вы снова пришли ко мне? – грозно спросил Пилат – Я же понятно сказал, чтобы вы шли к Ироду! Чего еще надо?

– Он должен умереть! – твердо заорали священники – Он должен умереть!

– У вас же нет никакого четкого доказательства его вины. Я накажу его кнутом и отпущу.

– Нет! Он должен умереть! Распни его!

– Отведи его во двор! – сказал Пилат сотнику.

Здесь, во внутреннем дворе, среди множества других построек была и комната для пыток, так называемая претория. Ее название походит от того, что во внутреннем дворе когда-то размещались гвардейцы императора преторианцы.

Пилат подошел к человеку. Он долго смотрел на него. Потом о чем-то шептался с сотником. И наконец-то спросил:

– Так ты и вправду царь Иудейский?

Иисус ответил вопросом на вопрос:

– Это ты так говоришь от себя или же друге тебе обо мне так рассказали?

– Так значить все-таки это правда! И ты все-таки царь? – переспросил Пилат.

– Ты говоришь, что я царь – ответил Иисус – Но я пришел в этот мир, чтобы объявить истину!

– И что же такое истина? – спросил Пилат – Вот смотри, твой народ от тебя отрекся. Они просят меня, чтобы я тебя наказал! Почему?

– Но ведь мое царствие не от этого мира. Если же бы оно било здесь, то мои слуги воевали. И не дали пленить меня. Так что, тот, кто тебя выдал меня тебе, имеет, есть тяжким преступником.

– Что же … – ответил правитель.

Он понял, что разговор был окончен.

Он видел много разного на своем веку. Не один раз приходилось казнить «мессий». Но когда дело подходило к казни, они менялись. Они просили прощения. Иногда даже взывали о милости. Другие плакали. Они исповедовались и говорили все, что угодно лишь бы остаться в живых. А этот нет

Он не похож ни на одного из преступников. Он понимает на что идет. И понимает что говорит. А главное, как он это делает. Без малейшего намека на злость или ненависть. Без презрения к тем, кто его предал. Кто же он, этот дивный мужчина!?

Хоть как хотел отпустить этого странного учителя Пилат, он сам словно умышленно не шел ни на какие либо переговоры с ним. Пилат понимал, что в этом деле все сильнее назревает конфликт. Поэтому он приказал отдать Иисуса на бичевание.

Этот процесс проводился здесь, в претории. Воины раздевали осужденного и привязывали его к столбу. Потом они начинали бить его резками. А в конце шли в дело скорпионы, которые впиваясь в тело человека, выдирали из него вместе с мясом живую плоть. При этом человек терпел невыносимую боль.

Скорпионы же имели на своих кончиках привязанные камешки. Или специально изготовленные когти. Они-то и впивались в тело, отрывая целые куски мяса с кожей. Тело человека ставало сплошной раной. А его прежняя форма, терялась навсегда.

Эта форма порки применялась к тем, кто имел за собой очень тяжкие преступления. Но человек, каким бы он не был, прошедшей через это, даже если и смог остаться живым – то навсегда оставался калекой.

Тело Иисуса покрылось первыми следами от ударов. Было видно как он что-то шепчет. Нет, он и здесь не просил ничего. И не клял своих палачей. Но что шептал этот Равви? Но палачам было не до этого. Ини очень усердно исполняли свою работу.

**********

Теперь Пилат сидел в своем кресле. Теперь он должен был полностью решить дальнейшую судьбу этого человека.

– Вы хорошо знаете – начал правитель – Что на ваш праздник у меня есть добрый обычай отпускать одного из узников…

Но народ не дав доказать эму начал кричать:

– Бар Аббу11! Отпусти нам его! Верни Бар Аббу!

– Приведи его – сказал он Корнелию.

Через несколько минут на балконе появился человек, которого вели двое воинов. Его страшный взгляд убивал своей ненавистью ко всему живому. Это был человек, который понимал, что скоро его жизни придет конец.