Резко схватив Лизу за руку, Ника вытащила ее из-за стола и толкнула к Рубцову. Молодая девушка, спотыкаясь, сделала несколько шагов, а затем, чуть не упав, остановилась возле Алексея и Михаила.

– Мразь! – заорала Юля. – Оставь ее в покое!

Она хотела вскочить, но Ника схватила нож и бросилась на девушку. Повалив ее на диван, она приставила лезвие к Юлиному горлу. Потом приблизила губы к ее уху и прошептала:

– Давай, сучка. Дай мне повод…

Затем подняла голову и, взглянув на Марка, добавила:

– Дернешься – порежу твою шлюшку на лоскуты.

– Ну что, милая? Ты в игре?

Рубцов протянул нож Лизе.

– Или ты по ту сторону, в команде проигравших?

– Сначала дозу, потом в позу, – на лице Лизы неожиданно заиграла улыбка.

– Нет, Лиза, нет! – захлебываясь слезами, закричала Юля. – Что ты творишь?

– Заткнись! – огрызнулась Старцева-младшая, повернувшись к сестре. – Хватит мной командовать! Я уже взрослая девочка. Сама знаю, что и как мне делать.

– Умница, – продолжая улыбаться, одобрил Рубцов. – Умница.

Передав Лизе пакет с порошком и все приспособления для употребления содержимого, Алексей подошел к Марку и Юле. Старцева-младшая высыпала порошок на стол, разделила его на две длинных дорожки и, улыбнувшись сестре, склонилась над ними.

Словно в замедленной съемке Юля наблюдала за тем, как младшая сестра, ее ангелочек, которую она считала самым светлым человеком на свете, превратилась в одну из тех, кто готов был продать душу Дьяволу за различные материальные блага. Мир Старцевой-старшей рухнул. Сейчас ее не волновало ничего: ни лежащий на окровавленном полу незнакомец, ни угрозы Уилсон, ни то, что она узнала о своем самом близком друге. Она думала лишь о сестре. Что случилось со столь милым ребенком? Как она, Юля, могла упустить тот момент, когда начались эти перемены? Где та самая точка невозврата?

Лиза откинулась на диван и бросила на стол металлическую полую трубочку. Сестры молча смотрели друг на друга. В глазах Юли читалось разочарование, от безысходности у нее текли слезы. На лице Лизы, напротив, была улыбка. Так они просидели около двух минут, пока это молчание не прервал Рубцов.

– Давай, – сказал он спокойным и тихим голосом.

Лиза взглянула на Алексея, взяла нож, и встала из-за стола. Она медленно подошла к Михаилу, который продолжал лежать на полу, и, схватив за волосы, приподняла его голову. Его кровь вытекала на пол, слезы смешивались с кроваво-красными ручьями и грязью от ботинок, которыми его избивали, и вся эта черно-коричневая масса размазалась по лицу и одежде. Лиза медленно провела лезвием под глазом у жертвы, затем улыбнулась и произнесла:

– Взгляни на свою любимую.

Вцепившись парню в волосы, она повернула его голову в ту сторону, где Максим продолжал удерживать Машу.

Михаил молча смотрел на возлюбленную. Он злился от осознания собственного бессилия и сожалел, что уговорил ее выступить на злосчастном мероприятии, поскольку теперь она должна была расплачиваться за эту ошибку. По лицу парня стекали кровавые слезы, а взгляд был таким, словно он понимал, что прощается с любимой навсегда. Маша смотрела на Михаила, не отводя взгляд и не моргая. Она сглатывала слезы, а в ее глазах застыл дикий страх. Нет, Маша была не из пугливых девчонок, но сейчас понимала, к чему все идет. Она боялась, но не за себя. Она боялась того, что произойдет с ее единственным через несколько секунд. Она еще так много не успела ему сказать, и сейчас готова была отдать все на свете, чтобы это исправить. Михаил видел все переживания возлюбленной, и в знак того, что он ее понимает и любит, медленно моргнул один раз.

– Что? Насмотрелся? – продолжала Лиза. – Надеюсь, ты хорошо ее запомнил… Ведь это было последнее, что ты увидишь в своей жизни!

Выкрикнув эти слова, Старцева-младшая вонзила нож в глаз Михаила. Парень сильно зажмурил веки, но, несмотря на это, из правого глаза потекла жидкость. Лиза рассмеялась, задрала голову Михаила кверху и, замахнувшись, ударила во второй глаз. Михаил без чувств рухнул на пол, все так же не издав ни единого звука. Маша пыталась вырваться из рук Макса, но тот держал ее слишком сильно. Она хотела помочь возлюбленному, но силы были неравны, и ей оставалось просто наблюдать за происходящим. Лиза подошла к столу, положила нож и взглянула на сестру.

– Ну, теперь я достаточно взрослая? – с абсолютным безразличием прошептала она.

– Кто ты? – сквозь слезы спросила Юля. – Что ты сделала с моей сестренкой?

– Я всегда была такой. Это ты, слышишь, ты пыталась сделать из меня какую-то куклу-недотрогу! А я всегда была такой…

– Юлечка, милая, – подал голос Рубцов. – Теперь твоя очередь!

– Да пошел ты, ублюдок чертов! – огрызнулась Старцева.

– Ой. Зачем же так грубо? – словно издеваясь, произнес Алекс.

Он подошел вплотную к Юле, наклонился и прошептал так, чтобы слышали все вокруг.

– Ты либо с нами, либо на их стороне. Выбирай.

Старцева понимала, что если она не примет участие в расправе над несчастным, то следующей жертвой станет она. Ника продолжала смотреть на Юлю полными ненависти глазами. Она словно молила, чтобы та отказалась от экзекуции, тем самым подписывая себе молчаливый приговор.

– Стой! – вмешался Исаев. – Оставь ее. Я сделаю все сам!

– Сделаешь, конечно! Куда же ты денешься?! – хохотнул Рубцов и повернулся к Марку. – Хотел оставить тебя на сладенькое, но раз ты вызвался… Прошу!

Алекс протянул Исаеву нож.

Марк взял лезвие, выскочил из-за стола и подошел к Михаилу. Он стоял над распростертым телом, но никак не мог решиться причинить боль и без того измученному человеку. В голове Марка мелькали тысячи мыслей. Он силился что-то придумать, чтобы спасти любимую, вытащить умирающего парня из этой комнаты и больше никогда не пересекаться с этими людьми. Но никаких идей в голову не приходило.

– Я жду! – зазвучал голос Рубцова. – Иначе ты знаешь, что будет с твоей Юляшкой.

Марк оглянулся, посмотрел на любимую девушку. Старцева зажмурилась от ужаса. Он отвернулся к Михаилу и присел на корточки рядом с ним. Поднял его голову и увидел глазницы парня, в которых хлюпала липкая кровавая масса, словно просящие о том, чтобы его скорей избавили от этих мучений. Исаев собрался воткнуть ему нож прямо в сердце. Быстрая смерть. Хотя бы какое-то облегчение для несчастного.

– Нет! – прозвучал голос Рубцова. – Быстрого конца не будет… Отрежь ему уши.

И он рассмеялся, довольный тем, что угадал мысли Марка.

Понимая, что другого выхода нет, Исаев мысленно попросил прощения у жертвы и у Бога, занес нож и резко полоснул по правому уху парня. Кровавые капли брызнули в разные стороны. Михаил упал без сознания. Исаев стоял и смотрел на него, чувствуя как по рукам стекает кровь. Он продолжал молиться и просить прощения за все сотворенные грехи. Спустя несколько минут Исаев нагнулся, поднес нож к левому уху и со словами «надеюсь, ты этого уже не чувствуешь» отрезал Мише второе ухо.

Затем медленно поднялся с корточек, развернулся и побрел к столику. Кинув окровавленный нож на середину стола, он со всей ненавистью, на которую был способен, взглянул на бывшего друга.

– Ну что? Доволен?

– О да, но не совсем, – проговорил Рубцов. – Юляшка-то так и не определилась пока, на чьей она стороне.

– Я же все сделал, как ты хотел! – закричал Исаев. – Чего тебе еще надо?

– Тише, родной, – почти шепотом произнес Алекс. – Ты молодец. Ты выбрал, на чьей ты стороне. А вот Юлька…

Михаил лежал в луже крови, но все еще дышал. Опасаясь, что Рубцов придумает что-нибудь еще более страшное, Юля резко схватила нож и выскочила из-за стола. Она старалась сделать это так быстро, чтобы Рубцов не успел среагировать. Старцева решительно настроилась прекратить мучения Миши. Она подбежала к парню, собрав все силы, перевернула его на спину, и, схватившись двумя руками за рукоятку ножа, вонзила лезвие прямо в сердечную мышцу жертвы. Несколько раз дернувшись, тело ослабло. Михаил умер.