- Хорошее имя, звучное, – одобрила Доротея, и дамы ее поддержали.

    Только Пална удивилась, почему вчера муж сохранил имянаречение в тайне.

    - Продолжай дoрогой, – попросила леди Рэдклиф.

   И Вэль продолжил. Не стесняясь матушки Магдалины (а куда деваться, если монашка и так по самые уши влипла в cемейные разборки Балеарских, да и клятвы о неразглашении никто не отменял) поведал об однозначном вердикте целителя - младенец, произведенный на свет леди Нэвил недоношенный.

   - А я сpазу так и подумала! - воскликнула Елена Павловна. – Я даже тетушке об этом сказала.

   - Подтверждаю, – согласно кивнула Доротея. – Продолжай, мой мальчик, – попросила она.

   - Святой отец официально заявил, что стазис тут ни при чем. Всему виной зелье, вызвавшее преждевременные роды. Дoпрошенная с пристрастием Энн подтвердила это.

   - Вы ее били? – впечатлительной Палне представилась дикая смесь НКВДшного и инквизитоpского допросов.

   - Нет конечно, - обиделся Арвэль. – Как ты могла подумать такое?

   - Прости, пожалуйста, – повинилась та. - Это все нервы.

   - Мы просто нашли нужные слова, – сухо пояснил герцог.

   - Запугали, – с мужского на бригийский перевела Доротея.

   - Подобрали ключик, - стоял на своем Вэль.

   - Не томи, – буквально взмолилась Елена Павловна. – Нет сил терпеть.

   Как и всегда после таких слов Арвэль не подвел. Его по-военному четкий рассказ ввел o оторопь дам. Дело в том, что несмотря на все прилагаемые усилия Энн никак не удавалось заполучить ребенка от могущественного любовника. Даже зелье плодородия не помогало, а упрочить свое положение при Балеарском дворе хотелось. Не раз и не два она думала о том, что можно было бы забеременеть от кого-нибудь другого с тем, чтобы выдать его за герцогского отпрыска, но всякий раз отказывалась от этой мысли.

   Рассказывая об этом, Энн всячески подчеркивала свою порядочность, но похоже, фаворитка просто побаивалась. К тому же оставалась надежда, что рано или поздно, все получится. Произойдет, так сказать, естественным путем. Увы, но надеждам леди Нэвил не суждено было сбыться. Ветренный любовник дал ей отставку и тогда... на помощь бедняжке пришла леди Лусия. У королевы-матери созрел коварный план, благодаря которому на свет и появился маленький Френсис.

   О том, как Энн рыдала, ломая руки и умоляя о прощении, Вэль рассказывать не стал. Лишь упомянул, что любовница отрицала свою вину. Всю ответственность она перекладывала на королеву-мать. По словам неудачливой интриганки возмущенная до глубины души поведением сына леди Лусия выдала своей любимице очередную порцию зелья плодородия, ткнула пальцем в мимопробегающего разгуляя-Маккарти и велела соблазнить его. При этом она жестоко сломила сопротивление Энн. Долгое и упорное. Несчастной и запуганной Нэвилше ничего не оставалось, кроме как упасть в объятия Корка.

   - Ужас, – расстроилась Доротея. – Энн была славной девочкой в детстве. Не понимаю, как из нее могла вырасти такая расчетливая дрянь.

   - Да ладно вам, тетушка, не такая уж это редкость. Во все века вполне себе приличные женщины поступали подобным образом, - Елена Павловна вспомнила некоторых своих знакомых и коллег, оставшихся в другом мире. Их даже тесты ДНК не останавливали. Собственная выгода и желание прикрыть грез привалировали.

   - К несчастью, ее светлость совершенно права, – настoятельница, которой по долгу службы приходилось общаться с грешницами, со вздохом подтвердила слова герцогини.

   Вэль посмотрел на разоткровенничавшихся дам дикими глазами и вернулся к рассказу.

   Как бы там ни было, но с Корком зелье сработало без осечек, и план королевы-матери вступил в действие. В монастырь Святой Катарины Энн ехала уже беременной. Теперь оставалось только ждать и молиться, а ещё уповать на то, что беременность удастся не только сохранить, но и вовремя прервать. Благо не так уж это и сложно, если есть целитель, готовый вызвать роды искусственно.

   - Они сидели и высчитывали момент мнимого зачатия, вспоминали день нашей последней близости, - в эти подробности Вэль посвятил лишь жену. - К их несчастью, я давно охладел к Энн. Тогда выбор пал на последнюю ночь, которую я провел с Энн...

    - Я помню, что ты напился как сапожник и спал, – неловкой шуткой Елена Павловна пришла на помощь мужу. Не, ну а чего вредничать? Мужику и так непросто дается этот сеанс саморазоблачения.

   - Спал, – согласился тот, а потом пожаловался: - Эли, я чувствую себя таким дураком просто не передать.

   - Главное, что все закончилось, - мудро заметила Ласточка. – Плюнь и забудь.

   - Нет уж, – в бирюзовых глазах сверкнуло упорство. - Такие вещи забывать и прощать нельзя, а ещё нельзя подпускать к себе людей, такие вещи совершивших. Они обязательно подберут момент и ударят в спину, а мне нельзя. У меня ты с детьми, герцогство и армия.

   - Я тебя люблю, – тронутая до глубины души, что ее и детей поставили на первое место, всхлипнула Елена Павловна. – А вообще ты совершенно прав. Такие как Нэвилы не прощает благородства и великодушия. Они принимают его за слабость.

   - Кстати о Нэвилах, – Вэль покрепче прижал к себе жену. – Ничего ещё не закончилось, Эли. Впереди самое страшное.

   - Ты думаешь, граф Уоррик будет мстить?

   - Ни секунды не сомневаюсь. Он сейчас как загнанное, лишенное всего животное. И это я не о титулах и поместьях, их Нэвил сохранил, а о крушении планов на корону для одной из своих дочерей. Такой человек как Ричард Нэвил не смирится. И мать тоже. Они пойдут до конца.

   - Ты так спокойно об этом говоришь, – Елена Павловна зябко пoежилась.

   - Привык, – только и сказал Вэль. - Только знаешь, мне сейчас тоже страшно. Не за себя - за тебя и детей.

    - Ты нас защитишь, – как как можно увереннее сказала она, - а я всех в стазис отправлю. Да и сэр Николас и леди Матильда помогут. Мы справимся, Вэль.

   - Ты удивительная, знаешь? Успокаиваешь меня, а должно быть наоборот.

   - А смысл истерить? - пожала плечами Пална. – Слушай, – дернулась она словно от удара током, – нам же домой нужно. И как можно скорее. Давай быстренько пoмолимся святой Катарине. Пары часов ей хватит? И в Инверари. А ну как этот твой Нэвил захочет ударить по детям?

   - Он не мой, но ты права. К сожалению, ситуация складывается так, что восхваления придется перенести на другой раз.

   - Слава богу, – Пална вскочила с постели и заметалась по келье. – Надеюсь, что нас правильно поймут и святая, и матушка Магдалина. А как только минует угроза мы вернемся сюда.

   - И запремся в молельном покое на пару суток, - подхватил Вэль.

   - Обещаешь? – поддразнила она.

   - Гарантирую, – пообещал он.

***

Известие, что герцоги Балеарские уезжают никого не удивило. Впрочем, первой монастырь спешно покинула королева-мать. ‘Заботливый’ старший сын прислал отряд в три дюжины рыцарей, дабы они сопроводили леди Лусию к месту ее проживания - аббатству Дортстан. Там в молитвах и покаянии пройдет ее жизнь, а буде у достойной дамы появится желание принять постриг, препятствий ей чинить никто не станет.

   - Что-то мне не верится в подобный исход, – шепнула Елена Павловна на ушко тетушке Доротее.

   - В этом ты не одинока, - желчно улыбнулась та. – То, о чем нам написал августейший племянник, лишь мечта. Хрустальная, а то и аметистовая. Аметисты ведь дороже хрустяля? В общем, пусть Аларик помечтает, кто мы такие, чтобы мешать ему.

   - Моя свекровь не похожа на женщину, готовую принять постриг, – осторожно заметила Пална. – Если только насильно.

   - Ты права, - помрачнела Доротея. – И все же каждая из нас должна быть готова к подобному исходу в любую минуту, – философски заметила она.

   - Типун вам на язык, тетушка, – с большим чувствoм пожелала Елена Павловна.

   Леди Рэдклиф собралась достойно ответить, но не срослось. На плиты монастырского двора ступила королева-мать. Не говоря ни слова, разом постаревшая женщина резанула ненавидящим взглядом по сестре и невестке и уселась в закрытый экипаж.