Даже готов перейти на неделю на подножный корм. Питаться тем, что даст мне природа на этом необитаемом острове. Буду одну неделю жить и питаться, как древние предки. За это время ничего со мной не случиться.

Только пойдёт на пользу. Вернусь обратно значительно похудевший. С совершенно другим мышлением о жизни. Человеку надо хотя бы раз встряхнуться от этого сумасшедшего темпа жизни. Где год стремительной жизни равен десяти годам обычной жизни.

Мы все даже не заметили, как быстро состарили за годы перестройки. За своими размышлениями не заметил, как за окном автобуса замелькали какие-то населённые пункты и различные промышленные постройки. На трассе стали попадаться встречные машины.

Возможно, что местного значения? В стороне от трассы появились ангары и огромные тюки с волокном очищенного хлопка. Вскоре стали мелькать одноэтажные административные здания с надписью у ворот "Хлопкоочистительный завод". Так это же уже Пяндж?

Можно было бы здесь выйти из автобуса. Но меня на автостанции ждёт Фарух Садыков. Наверно, министр строительства ему уже позвонил? Как-то не хорошо получится. Он меня ждёт на автостанции, а выйду возле его завода. Лучше поеду до самого конца.

Мне всё равно надо узнать, где находится автостанция, чтобы в потёмках не искать. Возможно, что сегодня вернусь обратно? Не прошло и пяти минут, как автобус остановился на небольшой городской площади с одноэтажным зданием автостанции. Внешне Пяндж напоминал мне Орджоникидзеабад (Кофарнихон), в котором мы прожили семьёй чуть больше десяти лет. Такие же двух и четырёхэтажные дома. Но в большинстве частный сектор жилых домов и кибиток-мазанок.

По площади Пяндж выглядит больше Орджоникидзеабада, но по своему виду он больше напоминает кишлак чем современный город. Здесь даже не видно культурных и развлекательных мест отдыха местного населения.

До крупных городов отсюда далеко. Чем тогда тут занимается молодёжь? Наверно, только вкалывают на полях и контрабандой занимаются? Ведь государственная граница где-то здесь на краю города. Надо сходить посмотреть на заграницу.

– Шеф! Куда делись пассажиры, которые ехали с нами? – спросил, водителя перед выходом из автобуса.

– Какие пассажиры? – удивлённо, спросил водитель и посмотрел в салон автобуса. – Только ты один ехал.

– Брось ты меня разыгрывать! – разозлился на него. – Тут полный автобус был. Они своим шумом мешали спать.

– Во сне они тебе и приснились. – серьёзно, сказал водитель. – Автобус был пустой с Душанбе.

Разочарованно махнул рукой и вышел из автобуса. На автостанции никого не было. Фарух Садыков встречать меня не пришёл. На часах до обеда оставалось около часа.

Для таджиков обед, это святое дело. Возможно, что Фарух Садыков не дождался автобуса и пошёл обедать на свой хлопкоочистительный завод или к себе домой отправился?

Надо и мне заодно пообедать. Пойду, спущусь к реке Пяндж и там пообедаю. У меня в маленьком кейсе был какой-то свёрток с продуктами, которые мне приготовила Людмила ещё с вечера. Посижу у воды на травке.

Покушаю в спокойной обстановке. Затем пойду на хлопкоочистительный завод. Тут всё находится рядом. Ни то, что в Душанбе. Самый большой город в Таджикистане. На многие десятки километров растянулся в разные стороны по Гиссарской долине.

Даже в горы стал расти. Конечно, по размерам с Пермью ни один город в Средней Азии не может соревноваться.

Пожалуй, что только Ташкент может приблизиться в размерах своими жилыми массивами к Перми. Население в Ташкенте раза в два будет больше, чем в Перми, но по площади Ташкент раза в два уступает Перми.

В Перми только одни лесопарки занимают площадь большую, чем города Средней Азии. Жалко только, что в Перми холодно большую часть года. В остальном там намного лучше, чем в городах Средней Азии. Одна только природа многое значит для проживания людям. Рассуждая про себя, незаметно вышел на самый край Пянджа. Но не успел ещё посмотреть в сторону реки Пяндж, как видимость мне перекрыл БТР с вооружёнными солдатами.

В тот же момент со стороны Афганистана раздалась автоматная очередь. Солдаты с бронемашины, стоящей впереди меня, тоже ответили автоматной очередью. Прошло всего несколько секунд, а здесь уже завязалась ожесточённая перестрелка.

Не успел ещё ничего сообразить, как кто-то сбил меня с ног прямо на землю. Тут же двое рослых парней, пригнувшись в пояс, потащили меня за огромный бетонный забор, который растянулся вдоль улицы. Затем меня солдаты также под руки, но уже во весь рост отвели в домик заставы пограничных войск.

– Предъявите ваши документы. – сказал мне, майор пограничных войск. – Вы зачем отправились к границе?

– Просто задумался и вышел на край города. – предъявляя свои документы, ответил. – К границе не шёл.

– С той стороны границы снайпера отстреливают посторонних в нашем городе. – строго, сказал майор пограничных войск. – Местных не стреляют.

Здесь по обе стороны границы имеются у таджиков родственники.

– Откровенно говоря, даже как-то не подумал, что рядом граница. – соврал, майору пограничных войск.

– За такие нарушения у границы обычно сажают нарушителей на десять суток под арест, до выяснения личности. – сказал майор пограничных войск. – Но учитывая серьёзность вашей командировки, мы отпускам вас. В случае повторного нарушения правил пограничных войск ваше дело будет передано в народный суд.

Извинился перед майором пограничных войск и в сопровождении двух солдат пошёл в сторону хлопкоочистительного завода. Как только мы дошли до ворот конторы хлопкоочистительного завода, солдаты тут же повернули обратно и медленно пошли в сторону границы.

Видимо им сильно достаётся на службе у границы. Нехотя возвращаются. У обоих солдат награды за боевые заслуги и нашивки о присутствии ранений. Возле конторы никого не было.

Наверно, все ушли на обед? Кромкой того, сейчас не сезон работы на этом заводе. Хлопок с полей давно убрали. На улице зима. Пора к новогодним праздникам готовиться.

Так нет же припёрся со своей командировкой к чёрту на кулички. Лучше бы занимался разработкой праздничных дел.

С этой командировкой совсем забыл посчитать, сколько нам надо всего подарков к новогодним праздникам. Пока стоял в ожидании кого-то из этого небольшого строения. Внутри домика что-то скрипнуло. Выходит, что там кто-то есть.

Не могут же оставить без присмотра такое государственное предприятие. Ведь хлопок в Таджикистане, как золото несёт республике прибыль.

Здесь хлопок так и называю "белое золото". На этом хлопкоочистительном заводе сейчас сотни тон этого "белого золота". У такого добра должна быть надёжная охрана и все противопожарные средства.

Ни дай бог что-то случиться с замыканием или поджогом. В один момент выгорит всё это богатство. Без хорошей охраны никак нельзя оставлять эту великую ценность.

Немного потоптавшись у входа, вошёл в небольшое административное здание хлопкоочистительного завода. По слабоосвещённому коридору прошёл к двери с табличкой "приёмная".

В приёмной сидела молоденькая секретарша. Она внимательно посмотрела на мои документы.

В моем командировочном листе и у себя в деловой книге сделала отметку о моем прибытии.

Вернула обратно все мои документы. После чего приятно улыбаясь, девушка вежливо предложила войти в кабинет директора хлопкоочистительного завода.

В кабинете директора за письменным столом сидел парень лет тридцати, не больше. Совсем ещё юнец к должности директора хлопкоочистительного завода.

Он громко ругался с кем-то по телефону на таджикском языке. Посмотрев в мою сторону, жестом руки парень предложил мне сесть на стул возле его стола.

Сел на указанное мне место и стал безразлично разглядывать интерьер кабинета директора. Как директор завода, так и его кабинет, совсем не соответствовали своему назначению.

Это была обычная комната, которую кабинетом назвать можно было только при наличии старенького письменного стола, четырёх стульев и телефона на письменном столе.