— Баб Аня, пойдёмте лучше, если мы будем так искать место, до вечера не управимся, — шутил он.
Ветер стоял сумасшедший, что я даже немного поежилась. Кирилл, достав с заднего сиденья сумку, увидел, как я трясусь, открыл багажник, и протянул мне толстовку.
— Замерзла что-ли? — спросила меня бабушка.
— Немного, — куталась я теплую ткань кофты.
— Есть надо больше, Кирилл ты Аглую за руку возьми, а то вчера передавали по телевизору, сильный ветер и людям, которые весят меньше пятидесяти килограммов рекомендовали оставаться дома, — шутница старая.
— Ба, — я в шутку разозлилась, и пошла быстрым шагом ко входу в корпус.
Баб Настя, лежала одна в отдельной палате, и выглядела уже намного лучше, чем вчера. Поздоровавшись, мы сели с Кириллом на соседнюю кровать, и наблюдали, как бабушка начала доставать из сумки контейнеры с едой.
— До завтра надеюсь хватит? — складывая сумку спросила она.
— Вполне, — баба Настя потёрла руки, и потянулась в сторону пакета с пирожками.
— Один только, — легонько стукнула её ба по руке, — А то через две недели в дверь не пролезешь, придётся деда заставлять выпиливать шире.
Засмеявшись, я посмотрела на Кирилла, который также улыбаясь достал свой телефон, и писал кому-то сообщения по работе. Мне очень нравилась его открытость в таких мелочах, он не скрывает, с кем общается, не прячет телефон, когда я тоже смотрю. Со стороны Дениса никогда такого не было, как только я хотела взять в руки его мобильный, он без объяснения причины у меня забирал, сначала я сильно обижалась, накручивала себя, строила догадки, на что он смеялся, и говорил, что не стоит мне ревновать его к лентам в социальных сетях. Это я сейчас понимаю, враньё чистой воды, а тогда во всё верила, и принимала.
На душе почему-то было какое-то плохое предчувствие, тревожность, как будто, что-то должно произойти. Может я, конечно, себя накручиваю.
— По работе? — спросила у Кирилла, чтобы немного отвлечься.
— Ага, смотри как уже построили один ГПА, — передал он мне в руки телефон, и я принялась листать, многое было для меня не понятно, но каждое фото, парень комментировал.
Наши бабушки между собой громко разговаривали, что я даже подумала, поругаются сейчас. Отдав обратно Кириллу телефон, прислушалась к их разговору.
— Конец света случиться, если я ещё парочку съём, — проговорила баб Настя, доливая в свою кружку чай из термоса.
— Тебе бестолочи на диете сидеть надо, а не пироги трескать, — бабушка отняла у неё контейнер и закрыла крышкой, — Всё хватит с тебя, эти я забираю домой, суп, и каши ешь.
— Не мешай мне хоть здесь отдыхать, — она откусила пирожок и закатила глаза.
— А, ты значит сюда как на курорт приехала, может ещё специально всё выдумала? — начала подкалывать её бабуля.
— Угомонись старая, сама что-ли не видела, как меня вчера скрутило, — баб Настя положила даже пирожок обратно.
Я слушала их и смеялась, толкая в бок Кирилла, у которого тоже улыбка не сходила с лица.
— Да шучу я, ешь, — ответила бабушка, и подошла к окну, за которым было настоящее светопреставление.
Сильно сверкнула молния, и затем прозвучал раскат грома, даже стекла задрожали.
— Аглая внученька, выключи свет, — попросила меня баб Настя.
— Ага, щас, она ещё не жила совсем, сейчас сама выключу, — опередила меня бабуля и подошла к выключателю, в палате стало темнее.
— Во бабка твоя, всё в суеверия верит, — мы засмеялись.
Кирилл, убрал телефон в карман, пересел, к баб Насте.
— А если без шуток ба, как ты?
— Сегодня и правда полегче, вы когда вчера уехали, посреди ночи плохо было, медсестра опять капельницу приходила ставила, — она как-то грустно вздохнула, — Эх, разваливаюсь совсем.
— Да ладно тебе Насть, — бабушка тоже села рядом с ней, — Сама знаешь свою болячку, каждый год в это время в больницу ложишься.
— Это да, а всё думаю каждый год, что пронесёт.
За окном пошёл ливень, да уж зарядил так знатно.
Пока сидели, Кириллу позвонила его мама, Наталья Егоровна, которая сначала поговорила с ним, а потом уже и с баб Настей. Как только старушка взяла телефон, сразу улыбка украсила её лицо, в таком возрасте старые люди ещё сильнее хотят к себе внимания, со стороны окружающих людей. Я стояла около окна, и наблюдала как капли дождя бьются о стёкла.
— Скучаешь? — родные, горячие руки меня обняли, и прижали к крепкому мужскому телу.
— Что-то, мне не по себе, — решила поделиться своими переживаниями, — Может, конечно, накручиваю себя.
— Иди ко мне, — повернулась к нему лицом обнимая за шею, эти объятия как бальзам на душу.
Через два часа, дождик совсем прекратился, и бабушка начала собираться домой, чтобы успеть пока снова не пошёл.
— Не пешком же идти, а до машины, дойдёшь не сахарная, — как же они любят подкалывать себя.
— Кирилл, нужно у доктора спросить, что-то бабка твоя чудит совсем, пускай получше проверят её, пару клизм сделают.
— Ой, ладно мои дорогие, мне совсем не по себе отдыхать буду, — схватилась баб Настя за головы.
Артисты, вот честное слово, им только в кино. Попрощавшись, мы поехали домой, по пути бабушка попросила Кирилла завести её в магазин, где она оставила скорее всего пол дедушкиной пенсии, семь пакетов, от которых чуть ли не рвались ручки.
Дома, дедушка как знал, что мы едем, сам накрывал на стол. Пакеты решили разобрать после обеда, проголодалась я так знатно, завтракали мы сегодня рано, а сейчас почти уже два часа дня.
Вымыв руки, села рядом с Кириллом, и стали ждать бабушку, которая ушла переодеваться. Дедушка, как всегда, перед едой выпил немного горячительного, чтобы лучше елось, и мы все начали обедать.
После помогла бабушке всё разложить по полкам, перекрутили с ней мясо на мясорубке, рассовав по пакетикам, заполнили всю морозильную камеру фаршем.
Кирилл не стал сидеть, ушёл домой заниматься делами, я решила пойти попозже. Справившись, бабушка ушла к себе отдыхать, а я же наоборот сходила переодеться в спортивный костюм, на улице так знатно похолодало, в платье желания ходить совсем нет. Завязав волосы в хвост, отправилась к парню.
В доме была тишина, самого Кирилла нигде не было, обошла все комнаты, и уже в конце коридора услышала шум воды в ванной, душ принимает. Ладно, пока он там, решила, просто не сидеть, и немного прибраться. На всех полках протёрла пыль, помыла посуду на кухне, сняла бельё с сушилки и разложила ровными стопочками на кресле, баб Настя вернётся с больницы, сама положит куда ей нужно. Оставалось ещё полить цветы, пропылесосить и помыть пол.
Нашла за печкой бутылки с настоянной водой специально для цветов, и пошла поливать, начала с комнаты баб Насти, где была самая настоящая оранжерея: орхидеи, фиалки, много женского счастья.
Кирилл до сих был в душе, такими темпами русалкой скоро станет. Я уже цветы почти все полила, а он всё не выходит. Сменив пустую бутылку на другую, оставалась одна большая напольная роза в зале, красивая, конечно, вот только как к ней подобраться, пыль около горшка тоже нужно протереть.
Подвинула горшок, так нужна мокрая тряпка, сходила на кухню, и вернулась обратно, наклонившись стала тянуться, кстати крутая гимнастика.
Прогнувшись ещё сильнее, почувствовала, как ко мне прижались сзади, выпрямилась, и оказалась в объятиях Кирилла, он, подхватив меня под попу, посадил на стол, широко раздвигая мои ноги и становясь между ними. Из одежды на нём были только спортивные штаны. Он не до конца вытерся полотенцем, и капельки воды с волос капали на его грудь и ниже.
Поцеловав жадно мою шею, я выгнулась потерлась об него, да именно сейчас, теперь нам никто не сможет помешать, мы одни.
— Ты уверена? — посмотрел он горячим взглядом в мои глаза, выдыхая эти слова.
— Как никогда, — выдохнула в ответ.
Хрипло засмеявшись, поцеловал меня в губы, запуская руки под мою толстовку задирая вверх, сняла через голову и кинула в сторону.
Губы Кирилла, перестали терзать мой рот, и спустились на шею, застонав я укусила себя за кончик пальца.
