— Бабуль, — поскреблась я к ней в дверь.

— Что случилось, Аглая? — бабушка лежала на кровати и читала книгу. Да ладно, любовный роман?

— Что читаешь, бабуль? — подсела к ней.

— Да вот, Настя дала, Унесенные ветром. Давно читала, решила перечитать, — она отложила её, — А ты чего не спишь?

— Хотела спросить у тебя, а какая фамилия у бабы Насти? — думаю, она ни о чём не догадается.

— Орлова, а что случилось?

— Нет, просто интересно. И ещё, бабуль, у тебя нет никаких леденцов? Что-то у меня горло начинает немного побаливать, — я решила придумать ещё одну причину, чтобы тему перевести.

— Всё-таки заболеваешь. Эх, плохо, вон внизу упаковка, я на прошлой неделе покупала. Как знала, пригодится скоро, — ответила бабушка.

Достав из тумбочки коробочку, взяла одну пластинку, и выдавила леденец.

— Так, я спать, спасибо.

— Может, температуру померим? — ба хотела подниматься, — Иди, лоб потрогаю.

— Бабуль, всё нормально. Может, это я просто нагнетаю. Лучше отдыхать пойду, завтра буду свежая, как огурчик, — подошла к двери. — Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, Аглая, — кивнула она мне.

Так, значит, Орлов Кирилл. Укутавшись в одеяло, я вбила его данные в поисковике и мне сразу выдалось около тысячи человек под такой фамилией и именем.

Неплохо, может, по городу и возрасту попробовать, добавив ещё данных. Мне выскочило уже меньше человек, нормик.

Ага, не тот, слишком полный, этот мальчик совсем… Да вот он. Типичное фото около ночного клуба, парень улыбался в объектив камеры, показывая рукой назад. Улыбка у него очень красивая, ещё раз подумалось мне. Другие фото были или на работе, где-то с компанией друзей, или же снова ночные клубы, о наличии какой-то девушки совсем ничего. Всё равно никак не укладывалось у меня в голове откуда он меня знает, вот сколько я бы не ломала голову, точно была уверена, что не видела его раньше.

Сильный раскат грома так ударил, что даже немного затряслись окна. Всё, хватит на сегодня мыслей, надо спать ложиться.

Утром я проснулась с сильной болью в горле. Ну что, Аглая, поздравляю тебя, ты заболела. Всё тело ломило, была сильная слабость, подняться было очень проблематично.

Приподняв голову, я посмотрела в окно. На улице было также пасмурно, но вроде дождик закончился. Сил встать совсем нет. Буду лежать.

Я снова уснула, а через час проснулась. Состояние было хуже, чем до этого, мне было то жарко, то бил озноб, надо бабушку звать.

— Бабушка, — ещё лучше, хриплю, как алкоголик. Так она меня не услышит.

Может, сама сейчас зайдёт? Она всегда утром ко мне заходит, берёт таблетки из тумбочки. Тут я услышала приближающие к комнате шаги.

— Аглая, что случилось? — увидела бабушка моё состояние.

— Бабуль, я, наверное, заболела, — еле проговорила я, и сильно начала кашлять.

— Господи, а температура? Так, сейчас за градусником схожу.

Я смотрела в потолок. Было очень тяжело, голова раскалывалась на части, очень давно я так сильно с самого первого дня не заболевала.

— Держи, моя хорошая, — протянула она мне градусник. Ох, какой он холодный. — Пойду молоко с медом тебе греть.

Перед глазами всё кружилось, глаза закроешь — вроде как легче, откроешь — обратно опять крутится всё.

— Аглая, — бабушка вернулась, — Давай посмотрим.

Протянув градусник, я приподняла подушку и облокотилась на неё, забирая из рук бабули чашку. Фу, молоко с мёдом, гадость.

— Ужас, почти под сорок, надо скорую вызывать, — забеспокоилась она.

— Бабуль, пока не надо, мне поспать нужно.

— Аглая, а если осложнение? Так, пей пока молоко, сейчас от температуры таблетки дам, а сама деда за фельдшером отправлю.

Спорить было бесполезно, я пила машинально, не чувствуя вкуса молока. Кашель снова заложил грудную клетку, и начал бить.

— Батюшки, так, выпевай таблеточки и ложись, горишь вся, — положила она свою прохладную ладонь мне на лоб.

Выпив таблетки, я отвернулась к стенке и снова провались в сон. Спать было очень тяжело, я то крутилась по кровати, то скидывала одеяло, то обратно укутывалась.

— Аглая, просыпайся, — тонкий женский голос звал меня.

Нет, не мешайте мне, пожалуйста, я болею, дайте поспать ещё.

— Аглая, — голос знакомый, мужской, но чей? Не могу вспомнить.

— Давай, внученька, просыпайся, — это уже говорила бабушка.

Медленно открыв глаза, я увидела перед собой женщину средних лет в белом халате и с жёлтым чемоданчиком, где был наклеен красный крест. Это и есть, наверное, фельдшер.

— Аглая, ты меня слышишь? — посветила она на меня фонариком, от чего я зажмурилась. — Уже хорошо, реакция есть.

Потерев лицо руками, я осмотрелась. Да тут весь консилиум собрался: бабушка, дедушка, баба Настя, и Кирилл, взгляд у последнего был какой-то совсем печальный.

— Да, слышу, — попыталась подвинуть подушку, но меня опередил Кирилл и помог: подняв её, поставил на уровне с моей спиной.

Устало кивнула. Мне легче не становилось, перед глазами всё по-прежнему кружилось.

— Так, отлично, меня зовут Вера Петровна, я фельдшер местного сельского пункта. — она улыбнулась.

— Аглая, — прохрипела, пыталась кашлянуть. Стало больно.

— Аглая, очень приятно, если тяжело совсем — не говори, а просто кивай, — смотрела она на меня, — Температуру давно мерили?

— Часа два назад почти под сорок была, — ответила бабушка, которая сидела около моих ног.

— Под сорок? Плохо, конечно, но мы справимся. Да, Аглая? — подмигнула мне женщина, на что я, кивнув, попыталась слабо улыбнуться, — Держи, сейчас ещё померим, и давай после я тебя послушаю.

Смерив температуру ничего, не менялось, также было под сорок без изменений.

— Тридцать девять и девять, — потрусила она градусник, — Выйдите, мужчины, пожалуйста, я буду Аглаю слушать.

Кирилл с дедушкой, покивав, вышли из комнаты. Приподняв почти всю мокрую пижаму, меня начали слушать. То просили задержать дыхание, то нет. Устала очень быстро.

— Ну что, Вера, там? — произнесла бабушка.

— Пневмонии нет, и хорошо, очень сильная простуда. Я сейчас выпишу список лекарств, которые будут нужны, — достала она ручку и блокнот, — Всё пропьёте, и в понедельник ко мне на приём. Аглая, паспорт, СНИЛС, страховой полис с собой?

Покивав, показала взглядом на свой рюкзак. Бабушка, поднявшись, достала оттуда нужные документы и протянула Вере Петровне.

— Ага, так вот, список я там расписала, как и что принимать. Ближе к вечеру температура должна упасть.

— А покушать? — бабушка, как всегда.

— Ну, также. Вечером можете бульончику сварить, и морс какой-нибудь ягодный, если замороженные ягоды есть. Ну а так, — больше отдыхать, принимать все лекарства и на поправку, — улыбнулась женщина мне.

Бабушка, пошла провожать тётю Веру. Баба Настя, погладив меня по голове, тоже вышла. Я осталась снова одна, но ненадолго, через пару минут открылась дверь и зашёл Кирилл.

Парень был одет в свитшот серого цвета и спортивные штаны. Я засмотрелась на него и мне стало как-то не по себе от того, каким я чучелом лежу перед. Хотя, я болею, мне можно.

Присев на стул около кровати, он произнес:

— Это я виноват.

— В чём? — кашлянула я.

— Нужно было сразу, как только дождь пошёл, тебя в тот сарай, а самому за машиной домой бежать.

— Ты…

— Кирилл, — бабушка не дала мне сказать, — Сынок, вот список лекарств, не доедешь?

— Конечно, баб Аня, прямо сейчас и поеду, — ответил он бабушке и посмотрел на меня, — Только по списку, или может, продукты какие нужны?

— Сейчас тоже напишу, и деда с тобой пошлю.

— Хорошо, — ответил Кирилл.

— Ба, — спросила я тихо, — Мне очень жарко, и постельное мокрое уже, можно поменять?

Действительно, оно было всё мокрое от моей болезни, мне бы и переодеться не мешало.

— Конечно, Аглая, — захлопотала бабушка, доставая из шкафа новый комплект, — Потихоньку вставай.

— Давай помогу, — Кирилл, откинув одеяло в сторону, поднял меня на руки и перенёс на другую кровать.