– Запад Нордрима, мы смогли укрепиться в Персинвале, создали линии снабжения…
– Довольно, – выдохнул король. – Довольно. Хватит с меня линий снабжений и опорных пунктов. Вы привезли с собой голубей, эрл?
– Само собой, ваше величество.
– Отправьте голубя с письмом вашему отцу. Я отзываю его в столицу. Я лично возглавлю армию.
По толпе прошелся шепот.
Саннэфея посмотрела на своего мужа, который немного улыбался, смотря на вассалов своего отца.
– В то же время, мой младший сын, принц Ардорф, отправится в Алсогон, с дипломатическим поручением. С ним поедут эрлы Найдер, Монт и Весбер, со своими вассалами и войском, которое вы должны собрать в ближайшее время.
– Ваше величество, – вперед, на место Терамонта вышел эрл Найдер. – Наши люди сейчас в Нордриме…
– Найдите других, – медленно и вкрадчиво проговорил король.
Эрл Найдер поклонился и отошел, пытаясь скрыть недовольство.
– Сын! – повысил голос король.
– Ваше величество, отец.
Из-за спины короля вышел второй сын короля Экенберта Ардорф. Молодой юноша с короткими волосами и мягким пушком на лице. Несмотря на юный возраст – семнадцать лет, он уже обрел славу прекрасного фехтовальщика, а также известного любовника.
Король встал, немного поморщившись.
– Я благословляю тебя в путь. Не вынимай меча без надобности, а вынув – побеждай. Если слухи о готовящемся мятеже – правда, я поручаю тебе возглавить карательную миссию.
Король ударил сына по щеке, хлопок звоном разнесся по залу.
– И пусть этот удар будет последним, что останется без ответа.
Ардорф с лицом полным гордости и нетерпения приклонил колено.
– Ваше величество, отец, клянусь исполнить вашу волю.
После чего Ардорф поднялся и вернулся на свое место, гордый и радостный, с красным пятном на щеке.
– На время моего отсутствия, – продолжил король, сев на трон. – Я назначаю Хранителем престола моего старшего сына Андри. Отныне и до моего возвращения он имеет право говорить от лица короля.
Муж Саннэфеи вышел перед королем, старательно пряча улыбку. Приклонил колено.
– Ваше величество, отец, клянусь исполнить вашу волю и верно послужить моему государю.
Король коротко кивнул.
– Собрание продолжится завтра, – объявил король, встав с трона. – О времени вас оповестят.
Саннэфея, которая уже явственно ощущала приступ тошноты, выдохнула. Она терпеть не могла собраний в душных помещениях, у нее начинала кружиться голова. Когда она наконец вышла из тронного зала во двор замка, то решила, что в следующий раз придумает оправдание, чтобы не появиться на собрании. Все равно она там не нужна. Мужчины постоянно обсуждают войну и завоевание Гарсариона, с того самого момента, как пала Авиранская империя и провинции Талл, Алсогон, Росогон и Нордрим стали независимыми королевствами. Саннэфее было противно слушать это. Она ненавидела войну, хотя она шла всю ее жизнь, сколько она себя помнила. Она села на скамью и сняла сандалии, которые сильно натирали ей ноги.
– Саннэфея, – позвал знакомый голос. Это был ее муж. Он был сильно недоволен.
– Муж. – Саннэфея встала и поклонилась.
– Ты позоришь меня перед всем королевством, – выпалил Андри. – Сколько раз просить тебя не опаздывать?
– Мне сообщили слишком поздно, и я…
– Однако остальные успели. Пока я буду править вместо отца, ты больше не позволишь себе таких выходок.
– Да, мой принц. – Саннэфея виновато опустила голову.
– Я надеюсь, ты меня услышала, в противном случае, я снова посажу тебя под арест.
– Я все услышала, я больше не опозорю вас, ваша милость.
Андри развернулся, чтобы вернуться в тронный зал, но Саннэфея окликнула его.
– Сегодня ты тоже не придешь?
Андри остановился, нехотя развернулся.
– Государственные дела, – раздраженно сказал он. – Я принимаю обязанности отца и буду править Таллом, разве ты не слышала?
– Конечно, это был глупый вопрос, простите.
Андри ушел, а Саннэфея улыбнулась. Сегодня он тоже не придет. И завтра, и послезавтра. Это было так прекрасно.
II
Делан
– Что нового, господин элукар? – спросил Делан Дастона, когда тот подсел к нему за стол. Делан отдыхал после очередного выгула скота в харчевне, допивая третью кружку пива.
– Уже больше недели ты мне надоедаешь со своими шутками, – пробурчал Дастон. Он держался достойно, не как ожидали его друзья. Не отстранился от них и старался видится с ними как раньше, несмотря на свои новые обязанности. Дастон был молод, немногим младше Делана, с вьющимися каштановыми волосами, привлекательным, но грустным лицом.
К ним подошёл Войцек с четырьмя кружками, из которых так и норовила сбежать белоснежная пена.
– Господин элукар. – Войцек поклонился, но не удержался, и его пухлое веснушчатое лицо расплылось в улыбке.
Дастон хмуро посмотрел на друга.
– Как продвигаются ваши дела, господин? – спросил с улыбкой Делан.
– Клянусь, – буркнул Дастон, отпив пива, – я вышибу тебе зубы, ещё раз ты это скажешь. Плевать, что ты мой друг, а я элукар.
– Да что ты так завёлся? – Войцек пихнул Дастона локтем. – Это шутки. В конце концов ты действительно элукар и наш господин.
– На людях, но не в личном общении.
– Как продвигается подготовка к ярмарке?
– Я устал, – улыбнулся Дастон. – Но все будет в лучшем виде.
– Ты так и не скажешь нам, куда делся твой отец? – спросил Делан, смычно рыгнув.
– Я уже говорил, что не знаю. Он не сказал. Знаю только, что он готовился к отъезду месяц. Вёл тайную переписку с кем-то.
– Может заговор? – шепотом спросил Войцек.
– Мой отец не вышел даже на войну с Таллом, за что его до сих пор некоторые ненавидят. Конечно, это была война за наши земли, за наше королевство. Но тем самым он спас наших родных от смерти, война и так была проиграна. А быть подданным Алсогона или Талла, какая разница?
– Это нам известно, – сказал Делан. – Но чует мой зад, что ты знаешь, куда он поехал.
– Если твой зад такой умный, у него и спроси, – бросил Дастон, и все рассмеялись.
Вскоре наступил день Летней ярмарки. Жители Алекорна оделись в белые рубахи, опоясанные веревками. Через плечо у каждого обязательно висела тканевая накидка – белая у неженатых и незамужних, голубая – у женатых и замужних. Многие знакомства происходят именно на ярмарке, так что эта традиция была придумана для удобства. В танце у костра, «Диаданов танец», в котором поются хвалебные песни Диадану – богу лета, принимают участие только не состоящие в браке. А вот песни Инери, жене Диадана, поют только замужние дамы.
Делан, Войцек и Герин с нетерпением ждали начала ярмарки. Делан обожал игры, всегда принимал в них участие и отстаивал в них честь Алекорна против соседней деревни – Ваасеса. Войцек обожал пиво, и упивался им вдоволь, а Герин играл на лютне и пел для приезжих гостей.
Как обычно, приехало много гостей, и не только с Ваасеса. Повозки и шатры стояли штабелями у границ деревни, а народу было – не протолкнешься. Действо проходило по обычаю на поляне Аленона Корна, основателя поселения, на самой границе Кесанвальдского леса. В центре поляны рос толстенный и древний дуб, который украшали гирляндами и фонариками. Под дубом соорудили сцену, Дастон постарался, чтобы ее украсили как следует – цветами, травами, и полотном с надписью «Диадан, благослови нас!».
По обычаю, праздник открывал элукар, и на этот раз честь выпала Дастону. Когда он появился на сцене, в красном дублете (какой обычно надевал его отец) и с белой накидкой, народ замер. Видно было, что парень волновался.
– Дорогие жители Алекорна и наши уважаемые гости! Я, элукар Дастон Дапайк, исполняющий обязанности моего отца во время его отсутствия, объявляю Летнюю ярмарку открытой!
Крики, свист, рукоплескания, прокатились по поляне после слов Дастона.
– Мы просим Диадана благословить грядущий год, и говорим спасибо за прошедший, – продолжал Дастон. – Говорим спасибо за урожай и здоровый скот, за мир и за тёплое солнце!