Да она понимала, что просто плакать в машине и прокрастинировать , отключив телефон – трусливо и глупо.

Но других идей не было. Похоже все они, правы на счет нее, она просто безмозглая дура.

Трясущимся руками Офелия, достала коричневую с золотыми линиями сигарету и опять закурила. С содроганием подумав о последствиях курения девушка зажмурилась. Писательница сглотнула ком поступивший к горлу.  Затем завела мотор и поехала на побережье.

Марк не спал. Он смотрел в потолок.

– Ты сердишься на меня, – спросила  Сьюзан, из под одеяла, не повернувшись к нему.

– Конечно нет, – мягко сказал Марк, он положил руку на талию своей девушки.

– Я знаю, я поставила тебя в ужасное положение, мне не стоило говорить отцу про то, что Седнесс измывается над тобой на этих съёмках. Прости Марк, я думала так будет лучше. Я тебя люблю понимаешь.

– Не нужно, милая, ничего объяснять, – грустно улыбнулся Марк, – я тебя ни в чем не виню.

Сьюзан не ответила.

–Эй ну-ка иди сюда. – он сгрёб девушку в объятия и прижал к себе.

– Я тоже люблю тебя  Сью, люблю. Спи малышка, всё хорошо. – прошептал Марк.

Сью уснула минут через двадцать, Марк притворился, что спит. Но сон не шёл. Он взял телефон с сомнением покрутил его в руках. Но потом отложил. Нет. Он правильно сделал, лучше покончить с этим проектом. Он и так принес много горя. Уйти из фильма было правильным решением, он найдет другую работу.

Океан мрачный и темный гудел и бормотал своим низким голосом. Офелия смотрела в его мглу заворожённо. Она шагнула к воде и тело содрогнулось от холода, и беззвучно вскрикнув сразу отпрянула назад. Сонное состояние прошло, но глаза уже болели и не могли смотреть перед собой от усталости.

Офелия мокрая и разбитая побрела к машине. Что ей делать? Что делать? Она бессильно упала на песок и он облепил мокрую одежду.

Время бежало так быстро. Ей дали так мало времени. Целый вечер она блуждала как неприкаянная и поняла, что без своих фильмов, без книг —ничего из себя не представляет. Она должна их снимать и писать, ради Джульетты, ради  сестры.  Не важно, что Офелии придется пережить, но она должна оставить след, тех миров, тех мыслей, что были у них в головах, тех фантазий, тех разговоров по ночам под одеялом. Никто не знает, но Офелия сохранит воспоминания как они вместе писали первые намётки в тетрадях , и как разыгрывали целые сценки из этих сюжетов. Это не должно умереть и растаять в далекой непроницаемой тьме, как сама Джульетта. Пусть каждая эта работа будет в честь ее имени.

Офелия рыдала на холодном песке пока от изнеможения не потеряла сознания. Когда она очнулась уже забрезжил рассвет. Офелия поднялась руки, ноги не слушались, она продрогла до самых костей и упала как пьяная на капот машины, потому что всё тело затекло и окоченело.

Утром она позвонит Хайнессу и будет просить вернутся.  А пока что она поехала к Джиму привести себя в порядок.

В пять утра ее друг уже не спал, он вышел на пробежку и ошарашено уставился на писательницу.

– Что с тобой стряслось? – выпучил глаза Джим.

– Я уснула на пляже, – коротко сообщила Офелия

– У тебя губы синие, ты похожа на утопленника.

– Спасибо.

Джим продолжал оторопело глядеть на нее.

Офелия, напротив, не смотрела на него и внутри отчего-то  нарастало раздражение на Джима.

– Я схожу у тебя в душ? – будничным тоном сказала она.

– Да конечно. –Джим недоверчиво оглядывал подругу.  – ты знаешь, я звонил тебе вчера, весь вечер, ты была вне зоны… Что-то случилось? Просто скажи мне.

Офелия тяжело вздохнула и вместо ответа, разбрасывая по белой гостиной Джима песок и грязь, пошла на кухню.

Джим последовал за ней.

– Хочешь я приготовлю нам завтрак? – очень правдоподобно отыгрывая психическое здоровье предложила Офелия.

– Ты? Готовить? –Джим даже посмеялся, – кто ты нахрен такая и где настоящая Офелия, –поверив ее игре успокоился Джим,– я скоро вернусь. Но умоляю ничего не готовь и сходи в душ с тебя сыпется песок.

Офелия возвела очи к небу и неохотно кивнула.

–Ага.

– И не смей брать мою пижаму, – погрозил указательным пальцем Джим, – с жирафом Йосей, мне ее фанатки подарили.

– У тебя есть фанатки? – саркастически вскинула брови Офелия.

– Я вообще-то очень популярный.А твое поведение называется пассивная агрессия.

Офелия скептически пожала плечами и сунула руку в банку с какими-то печеньями.

–Ненавижу печенье. –пробормотала она.

Джим убежал, Офелия осталась одна. Она покрутилась ещё на кухне, но аппетита не было, кофе тоже не удалось сварить, ведь Джим пил только чай.

Она поднялась на верх, скинула грязные вещи и приняла душ. После горячей воды Офелия почувствовала себя обновлённой. Решив не нарушать личные границы Джима пижаму с жирафом Йосей писательница оставила нетронутой.

Внезапно в дверь постучали, точнее раздался резкий визг дверного звонка. Решив, что по какой-то причине Джим не может войти, Офелия в одном нижнем белье спустилась открыть. Распахнув разухабисто дверь и приготовив пошлую шутку Офелия онемев от неожиданности сразу же громко захлопнула ее, так что затрещали доски. Какую-то долю секунды она видела смущённое лицо Марка Хайнесса перед собой.

Не осознавая себя от стыда Офелия бросилась в спальню, где отчаянно принялась разыскивать в гардеробе Джима что-нибудь приемлемое.

Не ведая сколько времени прошло в футболке с Led Zeppelin до колен и клетчатом шотландском халате Офелия спустилась в гостиную.