Литмир - Электронная Библиотека

Великий Хан сидел за столом и с самым грустным видом пил чай из фарфоровой чашечки. Мунха послал меня подливать ароматного напитка время от времени.

Насколько я знала Тогон-Тэмур-Темуру сейчас было двадцать лет. Он был очень красив. Идеально очерченное лицо с большими глазами черного цвета, трагическими бровями, прямым носом и пухлыми губами, надутыми как у обиженного ребенка. Как и положено императору Тогон-Тэмур-Темур заплетал свои длинные волосы в высокую дольку, украшенную золотым колпачком с драгоценными камнями.

– Мунха, – дрожащим голосом произнес император, – мне так плохо, я хочу хурмы. Сушеной хурмы.

– Да, Ваше Величество, – Мунха поклонился и с шипением уже обратился ко мне, – Мату, быстро принеси сушеной хурмы.

Я прыснула в рукав. Просто такая просьба показалась мне странной на фоне драматичного поведения императора. Но я все равно поспешила выполнить просьбу. Когда вернулась, то обнаружила Тогон-Тэмур-Темура уже в слезах. Разбив чайник, он причитал что-то о подлой Олджей, бросившей его на произвол судьбы.

– Что произошло? – шепотом спросила я у Мунхи.

– Наложницу, которую он очень любил, канцлер отдал королю Коре. Его Величество очень тоскует.

– Но разве возможно отдавать наложниц? – чуть громче, чем следовало сказала я.

Мунха толкнул меня в бок. Император сфокусировал на мне взгляд. Его глаза покраснели от слез.

– Мунха, кто это? – спросил он чуть испуганно.

– Это новый евнух, Ваше Величество, его прислал Хан Узбек из Улуса Джучи.

– Но я не слышал ничего об этом. Эй ты, цветноглазый, подойди ближе, – император, сгорбившись, помахал мне ручкой.

Я подошла, поклонилась, а потом произнесла:

– Ваше Величество, Хан Узбек послал меня в подарок канцлеру Эль-Тимуру, я вчера был у Его Светлости, и он разрешил мне отправиться служить вам. Ваше Величество, я хочу стать кешиком в отряде генерала Баяна, позвольте мне…

– Замолчи, дурак ты эдакий, – перебил меня Мунха, – видишь Его Величеству не до тебя, как смеешь лезть со своими просьбами. Извините его, Ваше Величество, он еще не освоился.

– Из какой ты страны? – спросил император, распластавшись на столе. Я была слегка поражена манерами Его Величества.

– Русь. Моя страна называется Русь. Я из Московского княжества, Ваше Величество.

– Как твое имя?

–Называйте меня Мату, Ваше Величество.

– Так ты евнух, а хочешь быть воином, Мату?

– Так и есть, Ваше Величество, я смогу.

Тогон-Тэмур-Темур велел налить еще чая и принялся опять стенать о предательстве Олджей.

– Ваше Величество, – осторожно сказала я, – но как так получилось, что канцлер распоряжается вашими наложницами?

Император исподлобья хмуро посмотрел на меня. Я продолжила:

– Ах, как наверно, эта девушка сейчас страдает. Я слышал, что король Коре сейчас лишен трона, а она ведь принадлежала вам, Великому Хану, потомку Чингисхана.

– Мату, – шикнул Мунха.

Но я, сделав тупенький вид, уставилась на императора.

– Не думаю, что она страдает, – ответил Тогон-Тэмур-Темур, – Олджей сейчас верно смеется надо мной.

– Отчего же, Ваше Величество?

– Потому что она любит этого Ван У, и она счастлива быть с ним.

–Ай-ай-ай, неблагодарная, но, Ваше Величество, раз она там счастлива не лучше ли ей там и оставаться тогда?

Император непонимающе посмотрел на меня.

– Дозвольте сказать, Ваше Величество, – склонилась я в поклоне.

– Ну говори.

Я подняла голову, поправив сползающую шапку.

– Вот вы говорите любовь, любовь, – протянула я, – вы ведь от этого страдаете? Такая сильная тоска сковала ваше сердце, что кажется сейчас же умрете, если Олджей не вернется, не так ли? Но если вы ее любите. По-настоящему любите, то должны понимать, что она будет счастлива только с Ван У. Она любит его, а он ее. Вы не можете ее удерживать подле себя, а если будете, то она станет страдать, а ежели она станет страдать, то и вы также станете. Ибо не может ваше сердце остаться спокойным при виде ее слез. Поверьте моему слову, вы не будете счастливы, насильно удерживая ее возле себя. Слышали ли вы о таком выражении: «Если любишь – отпусти». И я говорю вам, это истина. Отпустите, она вернется, если любит вас. А если нет, значит вам не судьба быть рядом.

Император обиженно надул губы, слушая. Он не стал меня перебивать. И я отчетливо поняла, что ему просто надо поговорить с кем-то. Что ж, любовные советы – это мой конек. Весьма своеобразный кстати. В моей обычной жизни я ни с кем не встречалась, потому что презирала те отношения, которые строили люди. Никакой любви и возвышенности, только грязь, пошлость, расчет. Поэтому я не верила, что настоящая любовь как в книгах существует. Мой любимый совет – расставайтесь пока не поздно. Подруги меня ненавидели за это.

– Я продолжу, Ваше Величество, – вдохновенно сказала я.

Тогон-Тэмур кивнул.

– Олджей – ваша первая любовь?

Император кивнул. Я скроила рожицу и махнула рукой:

– Все ясно как белый день, Ваше Величество. Первая любовь никогда не бывает последней. Это такой закон. Чувства такие сильные, но чаще всего безответные. Ваше Величество, поверьте мне на слово. Я знаю. И это пройдет как говорит Соломон.

– Кто говорит?

– Один философ. Вы его не знаете.

Тогон-Тэмур-Темур смутился при этих словах, затем опять обратился ко мне:

– Как странно, Мату, ты такой молодой, а говоришь как человек, умудренный опытом. Тебе приходилось так безнадежно любить?

– Ваше Величество, каждому из нас приходилось безнадежно любить, правда, Мунха?

Мунха выпучил глаза на меня и натужно кивнул. Тогон-Тэмур издал тяжкий вздох. Кстати о безнадежной любви я знаю все, ведь мне приходилось в своей жизни влюбляться в знаменитостей.

– Вот что я скажу вам, Ваше Величество, чтобы много знать, не обязательно много испытать. Хотя испытал я и немало. Но только дурак учится на своих ошибках. Хотя я и дурак. Но вы-то нет, поэтому учитесь на моих. Я прочел очень-очень много книг, Ваше Величество, оттуда я знаю все о жизни.

Я правда много читала и смотрела фильмов и дорам. У меня высшее образование в плане выдуманных историй и теоретических знаний о том, что не пригодно для реальной жизни.

– Ты прочел много книг? – со смущением переспросил Тогон-Тэмур-Темур, – вот как, а ты будешь мне читать?

– Каждый день, Ваше Величество.

– Так ты любишь читать.

– Очень сильно, Ваше Величество.

– Может, почитаешь мне сегодня, я не могу уснуть. Раньше Олджей читала мне, а теперь ее нет, и спать не выходит.

Глаза Тогон-Тэмура вновь наполнились слезами.

–Ну вот еще, Ваше Величество, – фыркнула я, – вы что собрались спать в такую ночь?

– А что такое? – обеспокоенно спросил император.

– Когда на сердце камень, нипочем не уснешь. Вы должны сбросить стресс.

– Что сбросить?

– Тяжкие оковы тоски.

– ААа, понятно. Но как, Мату, мне очень тяжко.

– Вам необходимо развеяться. Сменить обстановку.

– Что ты несешь, окаянный, – зашипел Мунха, до этого ошарашенно вслушивающийся в наш разговор.

– Молчи, Мунха, – остановил его Тогон-Тэмур, – продолжай, Мату.

– Вам надо выбраться из дворца, сходить в питейное заведение и устроить славную пирушку. Вот послушайте, мы устроим славную пирушку, а Олджей не позовем!

Это была цитата из Пиратов Карибского Моря, но Тогон-Тэмуру об этом знать не обязательно.

– Но я не могу, – с отчаянием сказал император, – повсюду соглядатаи, меня не выпустят! Меня узнают, разоблачат, поймают или даже убьют.

–Вот именно, Ваше Величество, – вставил Мунха.

– Но вы тут загнетесь, прошу прощения, Ваше Величество, положитесь на меня. Сегодня я охраняю вас и слежу за вами, – я стукнула себя кулаком в грудь.

Хорошо, что телосложение у меня довольно хрупкое, поэтому мою грудь, тщательно перевязанную нельзя было разглядеть.

– Что ты сейчас сказал? – Тогон-Тэмур напрягся.

– Я сказал, что канцлер велел мне следить за вами.

6
{"b":"894182","o":1}