"Вот этого, к сожалению, я сказать пока не могу", – отвечает Федоров и при этом тяжело вздыхает, виновато на нас глядит и безнадежно разводит своими кривыми, растущими понятно из какого места, руками.

При виде его жеста Людмила и Вика не выдержали и на всю улицу заржали. Мне в отличие от них стало почему-то не до смеха, и я, со слабой надеждой прожечь дряхлую плоть Федорова, пронзила его своим пылающим взглядом. "Господин Федоров! – спрашиваю его с металлическим звоном в голосе, – мы так и будем здесь прохлаждаться, пока вы не изволите машину отремонтировать?" Затем я незаметно кивнула Людке и Вике и, придав своему лицу суровое и строгое выражение, заметила: "Я вижу, вы плохо справляетесь с вашими обязанностями! И в соответствии с пунктом десять контракта придется вас уволить. Так что в гостиницу мы теперь поедем одни, уже без вас. До свидания. Вернее, прощайте!"

В этот торжественный для нас всех момент лицо господина Федорова стоило запечатлеть на фотографии как экспонат выставки с громким названием "Гримасы природы". Просто непередаваемое выражение. Словами не опишешь. От Алена Делона ничего не осталось. Вылитый Фантомас. Только в глубокой старости и с волосами.

Стоит. Смотрит на меня растерянно. Глазками своими испуганно моргает. Нижняя губа вниз пошла. Вот-вот заплачет или в обморок прямо на мостовую грохнется.

Да… Чувствую, что перестаралась немного! Перегнула палку. Не рассчитала свои и его силы. Каюсь. Ведь он не молодой уже. Сердчишко после коньячка небось прихватывает. Даст мужичок дуба, чего доброго. Потом возись с ним. Еще отвечать придется.

Я, конечно, альтруизмом особо не страдаю, но в данном конкретном случае в сугубо медицинских целях, едва сдерживая улыбку, добавляю: "Ладно. Пошутила, – и дальше пытаюсь ему втолковать, что он делать должен, раз сам до этого своим убогим умишком дойти не может. – Что вы на меня уставились! Я вашу машину не отремонтирую. Не можете сами исправить, попросите тех, кто лучше вас в этом разбирается, или вызовите техпомощь!"

Сказав это, я раздраженно махнула на него рукой и отвернулась в сторону с греющей мою нежную женскую душу фразой: "А-а… все вы, мужики, такие! Только языком трепать мастера, а как до дела доходит…"

После моих ободряющих слов Федоров снова засуетился. Лобик свой нахмурил, аж три морщинки у него там образовались, и озабоченно посмотрел по сторонам. Ну, наконец-то! Дождались! Если мужичка как следует пугануть, он лучше соображать начинает.

"Я сейчас кого-нибудь попрошу помочь, – наконец выдавливает он из себя. – Вон, как раз машина недалеко остановилась". Он быстро перебежал узкую, покрытую булыжником улицу и, поговорив с водителем подъехавшего "Мерседеса", радостно взмахнул руками и направился обратно. "Все понятно! – еще издали крикнул он. – Я, оказывается, сигнализацию не отключил. Вот она зажигание и блокирует!"

Тут я опять не сдержалась! И из-за этого придурка мы уже целый час здесь стоим! Смерив его презрительным взглядом, я говорю: "Слушайте, вы, горе-водитель! Если через две минуты мы не тронемся, я позвоню Вахтангу и попрошу его уменьшить ваш гонорар в два раза". И, чтобы он меня лучше понял, вытаскиваю из сумочки телефон и, взглянув на свои ручные часики, взмахиваю рукой. – "Все. Время пошло!"

У Федорова рожа так вытянулась… Я даже испугалась. Думала, его челюсть прямо на асфальт грохнется. И он под наши сдержанные смешки стал быстро заводить машину. Возможно, моя угроза подействовала или проблема, в самом деле, заключалась в сигнализации, но мотор сразу заработал, и дальнейший путь мы проделали, слава богу, уже без всяких происшествий.

PS. Вынуждена сделать небольшой перерыв. Надо к Викуле в номер заглянуть. Она сейчас позвонила и сквозь слезы пропищала, что свой любимый купальник дома, то бишь в Москве, оставила. Придется идти успокаивать. Я думаю, минут через десять вернусь."

Из интернет-дневника Надежды Смирновой

25 октября 200… года (20.30)

"Вернулась не через десять минут, как планировала, а через двадцать. Несчастную Викулю успокоила, по головке погладила и спать уложила. Потом по "аське" парой фраз перебросилась. Теперь опять можно за перо браться. Итак. Продолжаю свой рассказ. О чем это я писала? А… во… вспомнила!

Было уже почти шесть часов вечера, когда мы подъехали к старинному семиэтажному зданию отеля и остановились перед главным входом. Наши вещи выгрузили из машины, и мы все четверо, в сопровождении дежурного администратора и трех одетых в форменные темно-синие ливреи носильщиков, поднялись на лифте на шестой этаж.

Теперь несколько слов об отеле. Девчонки он просто класс! Такого мне раньше никогда видеть не доводилось. Стены в коридорах чуть ли не золотом покрыты. Везде картины висят. Причем оригиналы. Рембрандта, Пикассо и других крутых и маститых авторов. Пока до номера дошла, раз пять останавливалась. Глаз не могла оторвать. Все равно, что в Эрмитаж сходила!

Обстановка номеров – тоже закачаешься! Три комнаты, обставленные старинной венской мебелью, спальня размером со среднюю московскую квартиру и ванна с джакузи. Сразу видно, что денег на них Вахтанг не пожалел! Как сказал Федоров, один день проживания стоит здесь почти тысячу евро без учета питания и других услуг. А администратор мне по секрету намекнул, что у них останавливаются даже арабские шейхи и американские сенаторы. Во как! Вполне подходящее место. Как раз для нас, простых московских девушек…

Через полчаса, уложив вещи и переодевшись, все собрались у меня в номере. Федоров выложил из дипломата несколько рекламных буклетов, выпущенных модельными агентствами, проводящими кастинг, и, пока мы их с интересом рассматривали, начал грузить нас планами на завтрашний день. "Кастинг начнется в десять часов утра в отеле "Европа"", – начал загробным голосом вещать он. – Это на «Кертнер штрассе». Я за вами заеду ровно в девять, чтобы не опоздать. А сейчас, если у вас ко мне нет вопросов, я хотел бы попрощаться, чтобы вы могли отдохнуть после перелета."

Его грандиозные планы меня, естественно, не устроили. Ишь чего захотел! На кастинг с нами поехать! Закуриваю я свои любимые "Мальборо" с двойным фильтром и недовольно его спрашиваю. (Дальше подробно опишу наши с ним дебаты. Обхохочетесь!)

– У меня вопрос. Вы будете сопровождать нас и на кастинге?

Федоров утвердительно кивнул головой.

– Я думаю, что да… Согласно условиям контракта я должен вас сопровождать везде, включая, конечно, и сам кастинг.

(Сейчас внимание! Самый захватывающий момент в нашей с ним беседе.)

Сидим мы с Федоровым друг против друга. Людка успела в баре кусок торта у какого-то индуса с тарелки стащить и сейчас его в себя заглатывает. (Пообещала взамен, что вечерком заглянет к нему в номер. Обманет, конечно! Индусы как мужики ей не нравятся.) А Викуля опять от нас к своему Гарри Поттеру удалилась. Носик в книжку уткнула. Только пальчики по обложке бегают, и странички тихо шелестят.

– Господин Федоров! – я подняла вверх руку с зажатой в ней дымящейся сигаретой. – Меня не интересует, что вы думаете! Как мне сказал Вахтанг перед отлетом, это в ваши обязанности не входит. Думать за вас буду я. А вы только выполнять мои распоряжения. Вам все понятно?

(Ничего я фразу выдала! У мужичка челюсть так и отвисла.) После моих слов Людка тортом поперхнулась. А Вика, наконец, от своего любимого Гарри Поттера оторвалась и с интересом стала наблюдать за нашей душещипательной беседой.

– Да… – нервно ответил Федоров, бегая своими испуганными глазками по моему сердитому лицу. – Но для вас будет удобно, если я поеду с вами… и… и…

Вижу, мужик вовсю вибрирует!

– Почему? – я небрежно стряхнула пепел на ковер прямо ему под ноги.

– С моей помощью проще общаться… – голос Федорова стал немного дрожать. – Я хорошо знаю немецкий, английский и французский языки…