Семья, в которой появился третий ребенок – Мальчик, была благополучная и достаточно обеспеченная. Отец занимал высокий военный пост и был непререкаемым авторитетом как на службе, так и дома. Мать возглавляла домашнее хозяйство, и из-за частых командировок мужа ей приходилось, оставаясь с детьми, одной заниматься их воспитанием, решать детские проблемы и отвечать на множество трудных вопросов.

Первые воспоминания Мальчика из детства были связаны с возвращением отца из поездок домой. Он привозил книги и необыкновенные подарки детям: строительные конструкторы, калейдоскопы с разноцветными стекляшками внутри, складывающимися в затейливые узоры, проектор для показа диафильмов, заводные автомобили и лошадок, оловянных солдатиков, кукол в красивых платьях, громко стреляющие пистонами игрушечные автоматы и пистолеты. Позже Мальчик понял, что не у всех его сверстников была возможность иметь такие игрушки.

Книг было много, родители и дети в этой семье любили читать, и по вечерам, разместившись на диванах и креслах в гостиной, каждый читал свою книгу. Мальчик, будучи малышом, не знающим азбуки и испытывающим сильное желание побегать-поиграть, подчинялся домашнему порядку и, сидя в кресле с книгой, перевернутой вверх ногами, терпеливо водил пальцем по листам толстой взрослой книги без картинок, подражая другим членам семьи и показывая интерес к чтению.

С ранних лет, глядя на отца, Мальчик вынес законы мужского поведения. Отец учил их – его и старшего брата – быть сильными, справедливыми и честными, заниматься спортом, уметь постоять за себя, иметь навык получать знания не только в школе, но и в жизни, быть образованными, зарабатывать достаточно денег, чтобы позаботиться о своей семье. У отца были жесткие методы воспитания. Мальчик вспоминал, что отец поднимал их рано утром и до выхода в детский сад заставлял делать зарядку, умываться холодной водой, а когда они стали старше, зимой каждое утро вместе с ним выходить в любой мороз на улицу и обтираться снегом. А еще он учил их драться.

Мама у Мальчика была добрая и красивая, умеющая сохранять лад в семье и принимать любые невзгоды. А еще она была сильная. Когда однажды отец не вернулся из очередной командировки, зеркала в доме занавесили черной тканью, поставили на комод его фотографию и зажгли свечи. Мальчик в свои пять лет не сразу понял, что произошло. У него больше не было отца, и, лишь став взрослым, он осознал, сколько мужества было у его матери, чтобы одной растить троих детей. Его старшая сестра стала главной помощницей в доме и взяла на себя часть заботы о Мальчике, уча его, как могла, элементарным правилам поведения – “что такое хорошо и что такое плохо”, – и простым навыкам, как чистить зубы и мыть уши, убирать за собой грязную посуду и готовить яичницу. Мальчик, хорошо усваивая уроки сестры, рос при этом задиристым и драчливым, а став юношей, и вовсе получил звание главного “хулигана” местного масштаба. Позже он часто вспоминал, что у его матери была одна примета, которая всегда сбывалась: “Если надел, собираясь вечером на танцы в парк культуры и отдыха, новую рубаху, значит, обязательно подерется”. Так и происходило. Ее сын возвращался с оторванным рукавом или отодранным воротником, в синяках и кровавых ссадинах, порой с разбитым носом, но гордый тем, что победил всех врагов.

Превращение Мальчика в Мужчину произошло внезапно, кардинально изменив всю его жизнь. К нему пришла первая любовь, но девушка, которую он безоговорочно посчитал своей любимой, отдала сердце другому. Однажды в порыве яростной злобы Мальчик избил соперника до полусмерти и попал в милицию. Ему грозила тюрьма, и его мать, подняв на ноги всех друзей-военных своего погибшего мужа, добилась для него, восемнадцатилетнего, замены карцера на службу в армии. Так он попал в морской спецназ к халулайцам1. Для того, чтобы быть зачисленным в элитную часть морской разведки, Мальчику пришлось пройти суровые испытания или так называемую “адскую” неделю, когда будущих бойцов подвергали запредельным физическим нагрузкам и жесткому психологическому прессингу. Такой отбор проходили далеко не все морпехи, поэтому возвращались служить в другие части тихоокеанского флота. Он, сын своего отца, с честью выдержал серьезную проверку на прочность, которая была не под силу многим хорошо физически подготовленным мужчинам, и стал бойцом знаменитого спецназа. В первый год службы Мальчик прошел суровую спецподготовку: научился боевому плаванию, стал парашютистом, водолазом, автомобилистом, подрывником, освоил работу с радиопередатчиком и ориентирование на местности, овладел самыми разными видами стрелкового оружия, включая уникальное, для подводной стрельбы, и в полной мере освоил навыки агентурной работы. Он научился сохранять хладнокровие, выживать в любой критической ситуации и не заметил, как из Мальчика превратился в Мужчину. За приносящие ему всегда победу холодную рассудительность, бесстрашие, силу и какое-то фантастическое везение друзья-спецназовцы прозвали его Драконом.

Первая боевая операция Дракона случилась, когда отряд морского спецназа находился на корабле в нейтральных водах Индийского океана и получил приказ обезвредить пиратов, захвативших торговую шхуну, принадлежащую Республике Сейшельские острова. Из сообщения, переданного с захваченного судна, выяснилось, что вся его команда заперта в трюме. Спецназовцы незаметно под водой добрались до шхуны, используя веревочные лестницы, взобрались на борт и без шума приступили к ликвидации пиратов. Но провести операцию по-тихому не удалось, раздались автоматные очереди.

Дракон ощутил резкую, разрывающую боль в левой ноге, падение и мягкое погружение в теплую соленую воду. Он всплыл на поверхность, сделал большой глоток воздуха, с трудом вытащил из индивидуальной аптечки шприц с обезболивающим и жгут. Сделав укол в ногу и затянув жгут, чтобы остановить кровотечение, Дракон сквозь мутную мокрую пелену на глазах увидел расплывшееся на поверхности воды красное пятно собственной крови и вдалеке освобожденное от пиратов судно со всё еще развевающимся черным флагом на мачте. Он попытался плыть, но чувствовал, что силы покидают его. В мозгу вспыхнула картинка из прошлого, где Дракон увидел, как его отец, молодой, сильный, с играющими под военной рубашкой крепкими мускулами, зацепил его, трехлетнего малыша, руки за перекладину высокого турника во дворе и заставляет подтягиваться, а потом хотя бы просто держаться на весу, чтобы не упасть на землю. Он бесстрашно, стараясь из последних сил не разжать пальцы рук, долго, до боли, до потемнения в глазах, висит на турнике, и оказывается в руках смеющегося и гордящегося им отца.

Цепляясь за уходящее от него сознание, Дракон увидел небо и горячее, сжигающее всё живое, ослепляющее солнце. Он провел языком по распухшим сухим губам и понял, что не сможет дотянуться до фляжки с водой. Мозг снова пронзило видение: незнакомое лицо женщины с необыкновенными, оливкового цвета, лучистыми глазами, которые как будто звали и манили его: “Живи, ты мне нужен, я жду тебя…”. Дракон захотел пойти на яркий свет, исходящий от этих волшебных глаз, но чернота поглотила его, действительность и видения остались за пределами его сознания.

Дракон очнулся в госпитале через неделю после ранения. Он открыл глаза и, увидев белый потолок больничной палаты, обрадовался, что жив. Ему тут же захотелось вскочить на ноги и побежать к людям, чтобы поделиться своей радостью, но забинтованная, закрепленная на металлической конструкции нога не позволила ему это сделать. Дракон вспомнил, что был ранен и оказался один в море. И откуда-то из подсознания всплыло женское, ставшее родным лицо с необыкновенными светящимися глазами.

Дракон прошел длительное скучное лечение в госпитале. Друзья-сослуживцы навещали его, рассказывали о новых походах, но прежде повторяли каждый раз обрастающую новыми подробностями необыкновенную историю его спасения: Дракона нашли следующим утром в нескольких милях от места проведения спецоперации лежащим без сознания на берегу маленького необитаемого островка, не указанного ни на одной военной карте. Откуда появился этот остров и как Дракон там очутился – то ли доплыл сам, то ли его донесло подводным течением, то ли волной прибило к берегу – для всех и для самого Дракона оставалось загадкой.