Он первым оторвал взгляд, отвел его в сторону, как будто не хотел смотреть дальше. Не хотел видеть ее. Но, против всех ее выдуманных опасений, Анхель первым сделал шаг к ней.

София любовалась им. Все такой же, пусть немного похудел, волосы отросли, но он все тот же Анхель, каким она его помнила. Все в нем: походка, подтянутость, грация, черные волосы, даже цепочка на шее – оставалось прежним. Рубашка распахнулась, показывая мощное тело. А оно и правда стало крепче.

Анхель остановился в нескольких шагах от нее, у своего забора, как будто защищая свою территорию и не давая девушке пройти дальше.

– Я же просил сюда не приходить…

– Послушай, – тут же вставила она, удивившись своей реакции и храбрости, – я здесь по нескольким причинам. И одна из них меня вообще не касается. Это твое, – она протянула руку с кейсом, – я думаю, что ты уже в курсе.

Анхель настороженно перевел взгляд на кейс, но отошел на несколько шагов назад, давая понять, чтобы девушка зашла.

Пришлось зайти во двор. Тут же выбежала Роза с бельем в руках и начала его развешивать. Она не сказала Софии ни слова, только улыбнулась брату. Он недовольно закатил глаза и снова посмотрел на Софию. Она несмело шагала по его двору, явно смущенная присутствием Розы.

Анхель взглянул на сестру:

– Оставь нас, потом развесишь. Это не столь важно.

Он прекрасно знал, что она оказалась в этот момент на улице не просто так. Скорее всего, и Ясмин уже подслушивает у двери.

Роза зашагала к дому. Когда она скрылась за дверью, София поставила кейс на землю.

Воцарилось молчание. Анхель даже шагу не сделал в направлении кейса. София не знала, в курсе он или нет, что там находится. Сейчас важнее были не деньги, а слова…

– Я знаю, что просьб о прощении будет недостаточно, – начала она. Слова давались тяжело, грудь будто сжимало в тиски. Перед ней вновь предстала картина трехмесячной давности, как на этом самом месте она совершила самую большую ошибку в жизни. – И я знаю, что они не помогут тебе забыть то, что пришлось пережить в тюрьме… Но все эти три месяца я будто не жила. Я медленно умирала с тобой, но при этом мне надо было жить, чтобы все исправить. У меня получилось. – Она подняла на него затуманенный взгляд, встречаясь с его холодными глазами, уже понимая, что все зря. Но она должна закончить. – Мне жаль, что я так поступила. Мне жаль, что я не верила тебе. Я ошиблась.

Снова повисла пауза. Они смотрели друг на друга молча, пока не заговорил Анхель:

– Эти слова не помогут мне забыть то, что ты заставила меня почувствовать.

София слегка кивнула и опустила взгляд. Он был прав, должно пройти достаточно времени, чтобы забылась хотя бы часть обиды от этого глупого предательства.

– Я понимаю, – прошептала она, – ты сейчас мне не доверяешь, и у тебя есть на это полное право. Но я прошу тебя перестать ненавидеть меня.

Взгляд ее зеленых глаз был потухшим. Встретившись с ним взглядом, София почувствовала горечь: вот он стоит рядом, такой родной, но в то же время такой чужой…

Анхель слегка мотнул головой, и легкая улыбка коснулась его губ:

– Я не ненавижу тебя. Скажу честно, ты вызываешь у меня разные чувства, но ненависти среди них нет. Скорее разочарование. Я наконец понял, что есть мы, цыгане, и есть вы, сербы. Между нами пропасть глубиной с Марианскую впадину. Цыган не может быть с той, которая не верит ему, а бежит в полицию за помощью. Ты показала истинную себя, что пряталась за фасадом любящей девушки.

– Я знаю, – прошептала София и ступила к нему ближе, – знаю, что завоевать доверие цыгана очень сложно. И да, между нашими мирами огромная пропасть, но через нее можно проложить дорогу. Пусть на это понадобятся месяцы, пусть годы, я готова строить мост по кирпичику, и мне не жалко на это времени…

– София, не надо строить мост там, где это сделать невозможно. Не трать годы, прими факт, что бессмысленно это делать.

Эти слова ранили. Чего стоило ей не разреветься сейчас перед ним. Нет, она не верила, что Анхель способен так просто забыть любовь, о которой говорил. Это стресс, это обида, это гнев… Вот что говорило сейчас в нем. Не стоило даже напирать и что-то доказывать. Время поможет – проложит любой мост через самую большую впадину, какой бы глубокой и широкой она ни была.

Но было обидно… И одиноко… Не хватало его тепла и ласковых слов.

– Я знаю, что ты отдала за мою свободу, – произнес он. – Если ты ждешь, что я кинусь к тебе в ноги с благодарностями, то ты ошибаешься. А это, – он указал на кейс, – отдай Михею. Не моя идея была посылать тебя к Амиру. Для себя и своей семьи я найду деньги сам…

– София?! – раздался позади голос Милоша.

Девушка обернулась, глядя на брата, который направлялся к ним.

– Да, Милош. Собирайся, мы уходим. – Она снова перевела взгляд на Анхеля и гордо заявила: – Здесь ты больше не останешься, у тебя есть сестра и свой дом.

– Но София… – Шокированный парень встал рядом с ними и посмотрел на Анхеля, ожидая, что тот не позволит Лайошу уйти из поселка.

– Она права, твой дом не здесь. Теперь опасности для тебя нет, Лазар получил то, что хотел, – спокойно ответил цыган.

Милош переводил удивленный взгляд с одного на другого, но они даже не смотрели на него. Эти двое были заняты тем, что делали друг другу больно. А он был виноват.

– Мой дом здесь! – крикнул он. – Я прожил здесь, с этими людьми, большую часть своей жизни! Я не могу просто так уйти…

– Можешь! – произнесла София. – У тебя есть я! У тебя есть дом! Возможно, впереди лучшие годы твоей жизни… Образование, хорошая работа…

– Лайош! – закричала Ясмин, прикрывая рукой рот. Она выбежала из дома, но остановилась в нескольких шагах от них. – Ты не можешь уехать.

– Не могу! Я не уеду!

– Ты будешь жить там, где твоя сестра, – спокойно произнес Анхель и поднял ладонь, давая понять, что спор окончен.

Милош не двинулся с места, а когда София потянула его за локоть, Ясмин снова вскрикнула:

– Нет, нет, нет, не забирайте его у меня! Мы не виноваты, что между вами произошло! Ваши отношения не должны мешать нашим!

Милош увернулся от хватки Софии и направился к Ясмин, но тут же был остановлен Анхелем:

– Что у тебя с моей сестрой? Я чего-то не знаю?

– Анхель, – Ясмин оказалась рядом, – мы любим друг друга, и уже давно! Дайте нам жить спокойно здесь, рядом друг с другом.

Это был крик отчаяния. Она плакала. Милош кинулся ее утешать, а вот Анхель остолбенел, услышав эту правду. Когда эти двое успели полюбить друг друга? За его спиной! И любовь ли это?

– Что значит – любите друг друга? – не поверил он, просверлив взглядом сестру. – Я чуть не выдал тебя замуж! Что между вами? Была близость? – Анхель не мог поверить, что произносит это вслух, но продолжал задавать вопросы, повышая тон: – Было? Дьявол, было? Ты уже не девственница? Наш род чуть не опозорился! Как бы я смотрел в глаза Златану? Тебя бы выгнали, ты бы никогда больше не вышла замуж. А ты, – он обернулся к Милошу, – ты спал с моей сестрой!

Милош не успел среагировать. Кулак Анхеля резко врезался в его челюсть, и парень свалился на траву. Ясмин бросилась к Милошу, хватая за плечи, пытаясь прижать голову к груди и утешить.

София в одно мгновение оказалась возле Анхеля, преграждая ему путь и не давая избивать Милоша дальше. Ее грудь тяжело поднималась и опускалась, наступила самая настоящая паника, но она себя контролировала.

– А ты спал с моей сестрой! – выкрикнул Милош и, несмотря на попытки Ясмин его успокоить, стал подниматься с земли.

Все устремили взгляды на Анхеля, а он смотрел только на одну девушку.

– Она не была девственницей, кто знает, сколько мужчин у нее было до меня… – выплюнул он.

В ту же секунду София ударила Анхеля по щеке с такой силой, что он даже отвернулся и закрыл глаза. Это были самые горькие и обидные слова в ее жизни… Она готова была терпеть унижения от Иво, его ругательства, оскорбления, но сейчас, услышав такое от любимого человека, она пришла в ярость. И самое отвратительное, что он высказал сейчас то, о чем думал столько времени.