— Понятно. А то я думаю, имя и фамилия у тебя какие-то странные.

Андрей рассмеялся:

— Понимаю тебя! Наверное, когда целый день крутишься среди всяких Айратов Ибрагимовых да Ильясов Хасановых, обычный Андрей Белов звучит уже не так уж обычно.

— Ну типа того! — рассмеялся в ответ Павел.

— Что стоим, как идиоты, пошли сядем где-то посидим? А то эта девка тебя вообще взбесила, смотрю. Там вон бар есть бесплатный.

— Согласен. Пойдем.

Они миновали несколько стендов и подошли к большой барной стойке. Бар функционировал в режиме шведского стола: все напитки и чистые стаканы просто стояли на стойке, каждый брал, что хотел.

Андрей открыл бутылку воды, на которой красовался логотип — точно такой же, как тот герб на зеленом флаге: огромная ель.

— Местного производства, — уточнил Белов, разлив немного по бокалам. — В Лесничестве делают. Ну давай, за знакомство!

— Слушай, а ты сам откуда?

— Я с Южного Базара. С «Академической».

— Южный Базар?

— Тебе про него не рассказал никто?

— Да как-то не довелось. Про Лесничество знаю, Новый Олимп. Про Южный Базар только упоминание по радио слышал.

Андрей усмехнулся:

— Вот они тут клоуны, конечно! Столько пафоса вокруг тебя нагнали, а базовых вещей не рассказали. В общем нас там объединение, торговцы. В основном все подобным бизнесом промышляем. Добываем что-то, чистим, чиним, моем, упаковываем. У нас там торговых центров на поверхности полно, двадцать лет таскаем, еще как минимум двадцать таскать будем. Ну и, в общем, как готово к продаже, в основном Федерация скупает большую часть, за копейки, правда… — он целиком закинул в рот тарталетку и прожевал ее — Ничего, если я тут перекушу так нагло? Жрать хочу, ужас.

— Без проблем.

Белов накидал себе еще несколько штук и быстро опустошил тарелку. Оттряхнул руки, открыл бутылку воды и опустошил ее целиком:

— В общем, так и живем.

— Забавно, мне тут рассказывали, что Федерация сама все достает через какое-то Министерство быта.

— Хах, ну, если в их понимании «доставать» — это скупить за копейки у честных работяг, то да, все делает их Министерство быта. У них даже сталкеров своих нет.

— А разве сталкеры — не уголовное преступление?

На этих словах Андрей, даже подавился от смеха. Немного откашлявшись, он выдавил:

— Сталкеры — это то, за счет чего Федерация в принципе может иметь хоть что-то, кроме поношенных носков. Посмотри вокруг: вся мебель, которая стоит тут, ну половина точно, ее притащили наши ребята. Да даже этот костюмчик на тебе — скорее всего, либо из нашего местного ТЦ наверху, либо сшит из ткани оттуда же. Федерация сама хрена лысого производит. Держится только за счет нас… Продавали бы другим товары, федералы бы тут давно загнулись.

— Ха, забавно! Только не пойму тогда… ты говоришь, что они за копейки скупают? И при этом ты приехал сюда контракт выбивать?

— Ну-у-у… — он осмотрелся. — Это же выгодно все равно. Федерация нам хоть платит и мало, но для добычи свою амунишку поставляет. А в ней добывать, знаешь, поудобнее.

— Получается, не так уж все и плохо?

— Получается, что они нас на свою иглу сбыта подсадили. Если бы их не было, мы бы знаешь, как жили! Так, ладно, — он посмотрел на часы, — я так понимаю, тут скоро все закругляться будут. Пойду тоже скажу ребятам, чтобы товар упаковывали, похоже, не выбьем мы ничего в этот раз.

Он встал, вставил сигару в зубы и протянул руку:

— Бывай, дружище, приятно познакомиться.

— Взаимно! Удачи!

Они попрощались. Андрей уже начал уходить, как вдруг развернулся и спросил:

— Слушай, мы тут с коллегами после конференции в местный клуб хотим заглянуть. Айда с нами?

— Да не, — Павел отмахнулся, — я за сегодня не отдыхал еще почти…

— Да ладно тебе. В клубе отдохнешь, поверь мне! Посидим с ребятами, потрындим, девочек на танцполе полапаем. Ты же вроде тут известная личность, а такие знакомства нужно ценить. К тому же ты сейчас придешь в номер, начнешь мысли гонять из-за этой девки, мучиться. Зачем тебе это нужно?

Павел задумался. Он никогда не был в клубах…. До Катастрофы ему было всего двадцать и как-то не довелось, а после… Поэтому и сейчас Смолов немного сомневался. С другой же стороны… Да пошло оно все! Тем более, что с тем размахом, с которым у Федерации все организовано, даже интересно посмотреть, что у них тут за «клубы»

— Ну? — спросил Белов. — Айда?

— Ладно, уговорил.

— О-о-о-о! — он подошел и похлопал его по плечу. — Ну вот, наш человек. Тогда не будем тянуть! Идем.

Довольно быстро пройдя обратно до стенда «ПрофАрсенала», Андрей попросил его пару минут подождать, объяснив, что нужно сначала дать указания грузчикам. Когда он отошел, Павел осмотрелся. Если он правильно понимал, как работает все в этом городе, то получается, что из всех достижений Федерации, которые перечислял Хаматов, сами они в реальности ничего не производят. Южный Базар поставляет вещи. Лесничество поставляет продукты, лекарства и древесину. Новый Олимп, наверное, поставляет что-то еще. Катя говорила, что там что-то связанное со спортом… Катя…

При мыслях о ней его снова переполнили эмоции. Как это все-таки жестоко — манипулировать чувствами ради информации. Наверное, если бы его пытали в участке на «Тукая», Смолов бы перенес это легче. К физической боли он более чем привык, а вот что такое душевная боль, уже давно забыл.

— Все окей, — прервал его думы вернувшийся Андрей, — товар и оборудование соберут, загрузят. Поехали.

— А где твои коллеги? Ну те, с которыми вы ехать собирались.

— Да нет их тут, они либо уже в клубе, либо закрывают последние организационные вопросы и подъедут позже. Мы же за ручку не ходим, так что не маленькие, доберутся уж как-нибудь сами. Все равно условились там встретиться.

— Понял.

— Ладно, давайте! До завтра! — Белов махнул девушкам за своей стойкой, которые холодно на него посмотрели. — Ай! — он отмахнулся и повернулся к Смолову. — Стервы неблагодарные, видишь? Ладно! Ну что, сейчас покажем тебе вечернюю и ночную жизнь столицы!

Глава 11

Красная Смерть

Бар «КоZa» — одно из самых злачных и в то же время самых веселых мест на станции Сопротивления: непроглядный смрад дыма вперемешку с запахом рвоты и перегара, вечные разборки, карточные шулеры и карманники. Ни один нормальный человек не захочет тут оказаться, и уж тем более это не место для двадцатидвухлетней девчонки. Но из-за того, что этот бар когда-то принадлежал ее матери, Ксюша любила тут находиться. Хотя никто и не решался даже подходить к девушке, не говоря уже о планах посерьезнее. Однажды, когда ей было пятнадцать, один бухой жиртрест пытался зажать Ксюшу в углу, и с тех пор носит прозвище Омлет, потому что она своим откидным ножом превратила его достоинство в настоящее месиво.

Было и еще несколько случаев, когда на девочку покушались маргиналы. Но они тоже очень быстро лишались каких-нибудь частей тела. Ее мать прошла через ад в первые годы жизни на этой станции и не только выжила сама, но и научила выживать свою дочь. Поэтому все местные бандиты и беспредельщики, которые легко вписывались в драку с бойцами Федерации, предпочитали не обращать внимания на худенькую девицу, заходящую иногда в бар.

Подойдя к барной стойке, Ксюша положила на нее свой рюкзак.

— Что сегодня? — спросил Леша, мужик на двадцать пять лет старше Ксюши, который стал вести дела бара после смерти матери девочки.

— Рабочий айпад, — она достала добычу и показала ее бармену. — Утащила у одного чудика на «Кремлевской». Эти центральные крысы будто не в курсе, что уже давно не мирное время. До сих пор свою технику оставляют прям на скамейках.

— Нихрена… — он взял планшет и нажал кнопку включения. Экран загорелся. — Я думал, ЭМИ от взрыва всю технику пожгло. Хорошая штука.

— Это, похоже, из бункера. Представь, сколько у них там добра! — она мечтательно облокотилась на стойку, почти разлегшись на ней. — Эх, вот бы туда проникнуть!