На дорожку, он тщательно побрился — и принял душ, воспользовавшись моющими принадлежностями покойного… Вообще-то Прохор Петрович, по жизни, пользовался в основном деревенским туалетом… — и его, весьма, поразило… — наличие двух туалетов…, в одной квартире и полы, с подогревом, где располагалась ванна… В общем, если Уля пожелает, поплескаться в пенной ванне, для его срочной нужды…, есть и второй, свободный унитаз…

Перед тем, как покинуть эту квартиру, Прохор Петрович несколько минут потоптался у порога… — и не снимая с ног кроссовки, вернулся в спальню, но лишь за тем, чтобы забрать с собой шкатулку Семена… — лучше держать при себе все эти золотые безделицы: запонки, зажимы для галстуков, различные мужские печатки — и дорогущие часы — их он тоже забрал с собой…

На дорожку, придирчиво осмотрев себя в зеркало, Прохор Петрович вознамерился, подстричься коротко… — и, по пути, заехал в парикмахерскую, которая принадлежала ему, отныне. Обслуживала его женский мастер Диана: у нее вся стена была увешана ее дипломами… — вот он и доверился ей…

— Прохор Петрович, как вы, преобразились…: от вас, теперь, за версту веет таким достатком… — мужчина-мечта…, что и говорить… — я бы и сама, не отказалась, прокатиться с вами недалече…!!! — полушутя, полусерьезно изрекла Диана, снимая с его плеч накидку….

— И ты, Диана — баба видная, но я женат, а кругом глаза…! — Прохор Петрович намекал на Верку, которую он пристроил в свою парикмахерскую…, администратором, чтобы та не шлялась в магазин, как на работу и не трепала нервы Ульяне… И ее мамаша Сима, нынче, совмещала работу приемщицы, в принадлежащей его семье, химчистке и прачечной… Все при деле…: нечего Верке и Симе шпионить за всеми… и разносить сплетни по селу…

* * *

В свой выходной день надумала Сима наведаться в гости к двоюродной сестре Нюре. В задумчивости, она прошлась по четырехкомнатной квартире, в которой некогда обитала покойная богачка Милка, затем молвила свое слово:

— Нюра, как же правдива пословица: «трудом праведным не наживешь палат каменных»! Это прям… про меня!!! Но, вот, что каждому воздается по его делам — это враки! Не всем и не всегда!!! Копила, копила богатства Милка, обирала слабых… — и все скопленных денег ей было мало! Но вот она мертва и мертв ее любимый Сенечка — и богатства ее, ныне, осчастливили чужих!!! И Елизар со своей сестрой Тоней сладкую жизнь прожили, но все накопления, что после них остались, достались все той же Галине, о существовании, которой, при своей жизни, они и не знали… Получается, воздалось Галине, только непонятно, по какому принципу везения она пожала чужие плоды?! И выходит: «засеять» свое жизненное поле ты, можешь, чем угодно… — не факт, что вырастет то, чего ты, дожидаешься!!! Или, кто-то, Могущественный, раздает нам, людям, уже «засеянное»… — и, как ты, на своем «поле» не корячишься, но получишь от жизни только то, что, ранее, назначил Некто?

Нюра выслушивала философские рассуждения Симы и чувствовала себя «не в своей тарелке»: ведь, и она долгие годы, в безнадеге, жила… — и смерть младшей сестренки Людмилы не несла ей послабления: благодаря доброй воле Галины Юрьевны, ее семья, нынче, живет в достатке!

— Сима, я и не знала, что ты, философ у нас…, но верь… — и на тебя снизойдет благодать Могущественного… Пойдем на кухню, я накрыла нам… Давно мы не виделись! — и Нюра, обняв Симу за плечи, повела ее за собой…

Глава 2. Сладость любви… и горечь нелюбви…

Уютная квартира покойного Семена стала местом встречи Прохора Петровича и Ульяны — по средам: в этот день сельский магазин закрыт на выходной… Правда и то, что этот выходной… не отменял их любовных встреч в подсобном помещении и в любой другой день недели… — между делом…

Первое время, пожелания Прохора Петровича ввергали в некое недоумение Ульяну…: спрашивается, зачем ей нужно было, голой, ползать по полу, а следом, чуть ли не дышал ей в задницу Прохор Петрович… И все эти игры с секс-прибамбасами… — это такая стыдная приятность!!! Но, потом, Ульяна, весьма кстати, припомнила народное изречение: «что естественно, то не безобразно…» — и ее природная девичья стыдливость смолкла, уступив чувству блаженства! Да, и, что такого…, если человек, возможно, насмотрелся порнографических фильмов и вознамерился, в реальности, осуществить приглянувшееся… Фантазер, этот Прохор Петрович… — вот Ленчик моложе его лет, этак, на тридцать…, но Леню интересует, исключительно, спортивный канал… — и, желательно, его просматривать с бутылкой пива, в руке… — еще, чтобы его вовремя и вкусно кормили… — занятие сексом у него на последнем месте… У Ульяны, с недавних пор, не осталось никакой неприязни к Верке: она, ныне, жалеет свою бывшую соперницу — это, ведь, озвереть можно, от неудовлетворенности постоянной … — с этаким-то мужем!!! Одно слово… — бедняжка, эта Верка…: молодость, а с ней и жизнь, проходит мимо нее!!!

Теперь, Ульяна ощущает себя красивой женщиной: ей, непрестанно, делает комплименты Прохор Петрович и, в доказательство…, неизменно, одаривает ее подарками: красивыми и дорогими гарнитурами нижнего белья, наборами шелкового постельного белья, французскими духами, импортной косметикой, ценными ювелирными украшениями…, а еще и черной икрой, шоколадом и элитным коньяком… Коньяк, для расширения сосудов, по рюмочке в день, принимают ее родители и тетя Акулина… — а ей приятна забота и внимание Прохора Петровича… Вот Леня, даже, полевого цветочка ей не подарил ни разу! И, самое главное — негласно, Прохор Петрович внес, за Ульяну, в кассу магазина пресловутые девяносто тысяч рублей… — и избавил ее от унизительного разбирательства с бухгалтером-ревизором…

* * *

В личной жизни у Прохора Петровича, как говориться — «тишь, гладь, да Божья благодать», но непонятные дела стали происходить с его старшим сыном Потапом… — и, хорошо, что милая Ульяна, вовремя, предупредила его…

— Прохор Петрович, мне, кажется, вам нужно об этом знать: в наш магазин, сегодня…, наведалась беспутная Марго — та, что из соседнего села… Эта женщина наговорила, нечто, гадкого… вашей снохе Лиде… — та, бедняжка, даже, в магазин заходить не стала, так и ушла ни с чем, вся бледная, как полотно…! — увидев крайнюю степень озабоченности в глазах милой Ули — Прохор Петрович поменял свои планы — уединяться, с Ульяной, в подсобке не стал, а запрыгнул в свою машину и погнал, в сторону соседнего села…

* * *

Безмятежный Потап вернулся домой, а дома жена, зареванная, сидит и обеда на плите нет… — но, вместо обеда, Потапа дожидались родственнички жены: ее родители — Фрол и Надежда, а также два брата — Артем и Андрей…

При виде Лидиной родни, у Потапа испортилось настроение: послал же Бог таких непростых и прижимистых родственников…?!!! С самой свадьбы Потапа и Лиды — и, потом, долгие годы их молодая семья выживала, благодаря своему огородику и продуктовым подаяниям более обеспеченной родни: родители Потапа сами, едва, сводили концы с концами — помочь не могли…

— По какому поводу, объявлен сбор в моем доме?! — поинтересовался обеспокоенный Потап.

Его тесть Фрол: красивый, степенный и статный, и вечно смурной мужчина, поднял на Потапа свой, «тяжелый» взгляд и произнес, с угрозой:

— Ты, что это зятек удумал??? Пока был «гол, как сокол», тебя устраивала моя дочка, а, ныне, копейка в кармане зашевелилась…, так моя Лидочка и нехороша, для тебя, стала?! Другую нашел: шалаву???

Потап, теперь, был не намерен, выслушивать проповеди… — он, грубо, прервал Фрола:

— Дорогой тестюшка, а вы, очевидно, надеялись, что всю жизнь будите мной помыкать?! Подсчитайте еще, сколько вашего мяса я съел, за то время, пока живу с вашей Лидой!!! Я заплачу вам!!! Да, я устал от вашей дочери: у нее одни деньги на уме!!! — Потап, нервно, прошелся по комнате…

Его жена Лида, вновь, залилась слезами и тихо промолвила: