— Ну вот, — откладываю второй. — Наверное, надо нарисовать, как думаешь?

Смотрю на Чернушу, но она уже спит уткнулась носом в лапки.

— Нарисую, — говорю я сама себе и беру следующий лист.

И я принимаюсь вырисовывать картинку пером. Непросто это было. Писать-то пером было трудно, а уж рисовать еще сложнее… Разглядываю свое творение.

— М-да… — хмыкаю. — Ну, может, и поймет… В цвете бы, конечно, чтоб наглядно было видно, где корж, где прослойка крема…

И вдруг с кончика пера капает большая капля.

— Ой! Нет! — я уставилась на большую кляксу.

— Нет, нет, — замахала я пером над листком. — Как же мне ее стереть?

— Пусть всё пропадет… сейчас… — машу пушистым кончиком пера. — Нет. Как же надо-то… Чтобы потом Леея всё увидела… и рецепт торта, и остальное… без кляксы…

— Ты чего бормочешь? — Чернуша прервала мои причитания.

— А?

— Чего, говорю, бормочешь мне на ухо? — Чернуша смотрит на меня.

— О, прости, я тебя разбудила. Просто… — я уставилась на чистый лист. — Э… А… Стерла…

— Стерла? Всё? — Чернуша смотрит на лист. — Так увидит же потом, ты бормотала…

— Ну да, нарисовать только снова придется теперь… — вставляю перо в чернильницу. — Стерлась не только клякса, но и мой рисунок.

И, взяв лист в руку, уставилась на него: «Какой-то он толстый».

И лист разваливается в моих руках на два листа.

— Их два, — усмехаюсь, вертя их в руках.

Я разглядываю листы. Оба одинаково чистые.

— Да, их два. Нарисовать-то надо все равно… — я переворачиваю листки, разглядывая их с обеих сторон.

— Любой откладывай, — Чернуша кивает на листки. — Они одинаково чистые.

— Ладно, я все еще снова нарисовать попробую, — и я принялась снова вырисовывать пером…

— Ну вот, всё, — откладываю лист в сторону, а оставшиеся чистые убираю в ящичек стола. — Завтра отдам эти листки Леее.

Вынимаю перо из чернильницы. А оно чистое! Я аж глазам не поверила.

— А что, чернила кончились? — удивленно заглядываю в чернильницу.

Ничего там толком не разглядев, пожимаю плечами. А чистое перо снова втыкаю в веер.

— Вот теперь можно идти спать! — говорю Чернуше, убирая веер и чернильницу.

Листки с моими письменами остались лежать, разложенные по столу.

Чернуша перелетела на кровать и свернулась клубочком у подушки. Я раздеваюсь и, накинув ночную рубашку, ложусь спать, обнимая Чернушу.

10. Маша. Сбор завтраков.

Утро началось со стука в дверь.

— Да! — сажусь на кровати, придерживая одеяло.

Входит Эри.

— Доброе утро! — она улыбается мне. — Я пришла к тебе помочь собраться…

И улыбка сползла с ее лица.

— Ты чего? — поднимаюсь с кровати и подхожу к ней.

— Просто ты сегодня последний день с нами, — грустно говорит она. — Вечером вы отбудете.

— Может быть, мы еще и не сегодня отбудем. Может быть, завтра… — говорю я.

Эри вздыхает, глядя на меня.

— Ты права, — вздыхаю. — Сегодня последний день.

Подхожу и сажусь на кровать.

— А собраться мне, только подпоясаться, — усмехаюсь я. — Бесприданница я.

— Кто? — Эри моргает, удивленно глядя на меня.

— Ну, это означает, что у меня нет приданого. Ни земель, ни слуг, одежды своей и то нет.

— Да ты что! — Эри возмущается. — Твои торты — это еще какое приданое! Не одна драконесса такого не может. Это особый дар. Ты драконесса с самым редким даром.

— Вообще, — Эри шепчет, — ты единственная такая.

— А почему шепотом? — шепчу в ответ.

— Чтоб дикий дракон твой дар не похитил, — снова шепотом отвечает Эри.

Я рассмеялась.

— Эри, ну какие дикие драконы! Единственный дикий тут — это его светлость, — усмехаюсь. — Но теперь, женившись, надеюсь, нормальным станет…

— Да его только тень исправит! — выдала Эри. — Он всегда, говорят, с детства такой.

— Какой? — вздернула я брови.

— Ну… характер у него сложный… Дракон, одним словом! Правящий… — и Эри подняла указательный палец вверх.

— Может быть, может быть… — я направилась в ванную…

Мы входим с Эри в кухню. Леея и Мора уже приготавливают завтрак.

— Доброе утро всем! — говорю я, улыбаясь.

— Маша! Эри! — Леея и Мора улыбаются в ответ. — Доброе, доброе!

— Завтракать будете? — Леея сразу спрашивает.

— А наши еще не ели? — Эри спрашивает.

— Нет еще…

— Да мы тогда со всеми, наверное. Лучше вам что помочь… — говорю я.

— Так ты же хотела конфеты делать, или как там это называется? — Леея вздернула бровь.

— Ну да, правильно, конфеты, — киваю. — Надо красты только собрать, сходить в сад.

— Может, я помогу? — Эри сразу спрашивает. — Раз собирать больше мне нечего…

— Отлично! — говорю я. — Вот и пойдем собирать ягоды.

— Идите, идите… — Леея протягивает нам корзинку.

Подхватив корзинку, мы выходим в сад.

— А где тут ягоды-то растут? — спрашиваю я у Эри.

— Так вот же, за деревьями сразу, — и она указывает на стоящие вдалеке деревья.

Мы проходим к деревцам и, опустившись к кустам ягод, начинаем собирать.

— Ты только бери самые крупные и красные ягоды, — говорю я.

— Только красные? — спрашивает Эри.

— А… Нет, и другие тоже… Крупные только и спелые. Не привыкну всё еще ко всему этому… — вздыхаю я.

— Знаешь, у нас на Земле тоже много всяких разновидностей клубники и земляники. Но практически все они красного цвета и его оттенков. Исключение составляет желтая земляника, — усмехаюсь я.

— Это вот как наша краста? — Эри спрашивает. — А вкус какой у нее?

— А вкус очень напоминает ваш… Вообще у вас практически все овощи и фрукты такие же, как и у нас. Ну, есть, конечно, некоторые, которые у нас не растут. Но очень много таких, которые отличаются от наших только цветом или названием. Вот как краста, например, — я срываю голубую ягодку. — У нас такого оттенка ягоды этой нет.

— У нас уже целая корзинка, — говорит мне Эри.

— Да, пойдем, — киваю я.

И мы возвращаемся на кухню. Тут уже двушки завтракают.

— Присаживайтесь. Позавтракайте сначала, потом за дела примемся, — Леея ставит нам тарелки с кашей, сама же продолжает заниматься делами.

— Так, нужно снести эту корзинку с завтраком в комнату ее светлости Анемоны, — говорит Леея, устанавливая в корзинку, что рядом со мной стоит на столе, графин с напитком.

Я машинально заглядываю в корзину.

— А почему на двоих? — вздернула вопросительно бровь.

— Так их же двое! — Леея удивляется. — Все по комнатам остались, как и были.

— А как же вчера его светлости завтрак на двоих носили… — растерянно бормочу.

— Ну это вчера было, — хмыкнула Леея.

— Спасибо. Леея, всё было вкусно, — девушки встают и направляются к выходу.

— А корзину-то! — Леея им корзину в руки сразу вставляет. — Захватите своим драконессам.

— Эти корзинки я сейчас в нашу столовую снесу… — Лее говорит. — А вот это его светлости надо снести. Потом, позже, ее светлостям… Ой, я уже запутываться стала, кому куда и когда, — вздыхает Леея.

— Хорошо снесем, — кивает Мора.

— Мы поможем, — говорю я. — Правда, Эри?

— Конечно, — кивает та.

— Да у меня и корзин столько нет, сколько драконов у нас нынче, — говорит улыбаясь Леея.

Она подошла к дверям, ведущим в столовую, и заглянула в столовую.

— Вы тут как следует всё накрывайте, а то скоро уже спускаться начнут… — слышим ее голос.

Прикрывает двери и, вздыхая, подхватывает корзины.

— А кто ж тогда спускаться будет, если всем по комнатам? — спрашиваю удивленно я.

— Да мало ли… — Леея вздыхает.

— Я пошла. Вы тогда пока на столе на подносах собирайте, — говорит она нам и выходит из кухни.

— Да… Лее в таких случаях и не одну помощницу надо, — усмехаюсь я.

И тут же улыбаюсь: «А Фирса никому не доверяет кормить, сама всегда ходит»!

11. Маша. На кухне.

Пока мы с Эри собирали завтраки, Мора занималась приготовлением каких-то салатов.

— Давайте его светлости отнесу, — вдруг говорит она. — Я пока не знаю, что еще мне делать.