— Боже, даже не верится, — от души сказала я, садясь на переднее сидение.

Демьян благополучно избавился от курицы, преподнеся ее в подарок нашей спасительнице. Лариса смутилась, но дар приняла, после чего вернулась в поселок.

— Черт!

Я нахмурилась, услышав возмущенный вопль, и выглянула наружу.

— Под колесом кот сидел, — сказал Демьян. — Тот самый, из–за которого мы застряли здесь.

— Может, у него травма? — забеспокоилась я. — Нельзя оставлять его здесь одного.

— Да ну. Кажется, выглядит нормально, только грязный весь и тощий. Ладно, отвезу его в клинику. Черт с ним.

Я стянула шифоновый шарф и завернула в него дрожащее животное. Котик на деле оказался самой настоящей кошкой, которая позволила себя осмотреть и только один раз протяжно мяукнула, когда я тронула ее за лапу.

Через пару часов мы въехали в город. По темному небу уже разливался багровый закат, когда Демьян высадил меня у подъезда.

— Спасибо за незабываемый вечер, — улыбнулся мужчина.

— Позвоните мне, — попросила я.

— Непременно.

— Сообщите про кошку, — поспешно проговорила я. — Я помогу пристроить в хорошие руки, если у вас не получится.

— Хорошо, Лиза, — хриплый голос, казалось, проникал в каждую клеточку моего организма. — Сладких снов.

— И вам доброй ночи, — тихо отозвалась я, и, развернувшись на каблуках, поспешила к двери.

***

Утром меня разбудил звонок с незнакомого номера. Не знаю как, но я забыла поставить телефон на беззвучный режим. Ругаясь всеми нехорошими словами, выбежала из спальни, чтобы не разбудить Данечку.

— Доброе утро, Елизавета, звоню вам по поручению Льва Ильича, — не представляясь, сообщил неизвестный.

— Доброе. Да, я вас слушаю, — подавив зевок, проявила готовность внимать.

— Вам будет удобно, если через час мы подъедем, чтобы взять слюну Даниэля? Врач будет одет в повседневную одежду и ничем не напугает ребёнка, мы отобрали прекрасного специалиста, он ладит с детьми, можете быть спокойны.

— Э–э–э, — протянула я, озадаченная подобной скоростью. Вот, что значит, у человека есть нужные деньги, связи и желание. — Хорошо.

— Отлично. Будем через час. До встречи! — произнёс мужчина и отключился.

— С кем ты говоришь с утра пораньше? — Из своей спальни выползла недовольная сестра и пошаркала в кухню. — Кофе?

— Да, давай. Нужно взять образец слюны у ребёнка для ещё одного теста. Звонили предупредить, что будут через час.

— С чего это вдруг? Костик–мамин–хвостик же провёл там уже всё, что нужно, или это пойдёт для суда? — зевая, уточнила систер.

— А это не для Костика. Это мы с Белкой разыскиваем отца ребёнка.

— Да ну!

— Ага.

Мы успели выпить кофе, посплетничать, приготовить завтрак и даже начать его есть, когда в дверь тихонько постучали.

— Пойду открою, — предложила сестра. — А ты иди буди Данечку.

— Может, лучше у спящего взять? Вот у врача и спросим.

На лестничной клетке нас ждал худощавый мужчина средних лет в деловом костюме и при галстуке, а с ним — доктор. Молодой, весьма интересный шатен с удивительно зелёными, словно первая весенняя трава, глазами.

— Доброе утро, — проворковала Алина совершенно незнакомым мне голосом.

Я обернулась к сестре. Нет, она, конечно, красавица, даже очень. Но в умытом и расчёсанном виде. Сейчас же она больше напоминала ведьмочку. Милую, но с характером. И, мне показалось, доктор правильно её оценил. Как потенциально опасную!

— Доброе утро. Мы к Даниэлю. Проведите, пожалуйста, — попросил он меня, сразу избавляясь от восторженной девчонки, моей сестры.

Та поджала губы и прищурилась.

Вот зря, зря доктор с ней так поступил. Наша Алина — танк. Это особая версия Белки, которая ведёт себя относительно пристойно, но совершенно не понимает намёков и прёт к цели напролом, сметая всё на своём пути.

Но, что я могу поделать? Это его проблемы, и меня они совершенно не касаются.

— Сын спит. Он недавно поел и сразу выключился. Можем мы всё это провернуть так, чтобы его не разбудить?

— Да, конечно, не беспокойтесь. Это не займёт много времени. Постараюсь всё сделать максимально деликатно.

— Благодарю вас.

Не знаю почему, но я страшно волновалась, даже руки затряслись. Сопровождающий доктора незнакомец подошёл и тихонечко спросил: «А вы уверены, что ваш сын — это сын Льва Ильича? Не похож».

— Не уверена, — шепнула в ответ. — Мне клиника репродукции «удружила». Мы с мужем обращались, а в итоге, вот, ищу отца ребёнка.

— Ясно, — так же тихо ответил мужчина.

После процедуры мы на цыпочках вышли из спальни и доктор протянул мне визитку и скидочную карту известного диагностического центра.

— Держите, Елизавета. Это особая карта, для своих. Самое лучшее обслуживание по приятным ценам.

— А если, если мой Данечка окажется не сыном Льва Ильича?

Мне казалось, что я поступаю не совсем честно, принимая такой подарок.

— Это совершенно не важно. И, возможно, поможет в поисках отца ребёнка. Ваш экспресс–анализ будет готов через два дня.

— Так быстро? — удивилась я.

— Ожидайте результата. С вами свяжутся.

— Хорошо, спасибо, — я судорожно вздохнула, вцепившись в крошечный кусочек белоснежного картона с номерами телефонов.

Возможно, моя жизнь и жизнь моего ребенка скоро очень сильно изменится, к чему я была совершенно не готова.

Доктор улыбнулся, покорив своими ямочками на щеках, и ретировался вместе с провожатым, Алина же только выдохнула: «Он такой! Такой!»

— Хороший он человек, Алина. Оставь его в покое.

Глава 10

К вечеру я умоталась окончательно. Доделала и сдала проект на работе, в мыле вернулась домой, приготовила еды на пару дней, сбегала погуляла с Данечкой, накормила–напоила–уложила, сама приняла душ и хотела уже завалиться спать пораньше, не дождавшись «Спокойной ночи, малыши», как вдруг раздался звонок в дверь.

Буквально десять–пятнадцать минут назад Алина убежала гулять с подружками, и я подумала, что это она вернулась за чем–нибудь позабытым. Накинула халат, не удосужившись завязать его поясом, открыла дверь. Но пришла отнюдь не сестра, а Мегера Геннадьевна собственной персоной.

— Добрый вечер, — чинно поздоровалась она.

— Здравствуйте, — ответила я, не приглашая её в дом. Времена «счастливого» замужества прошли, защитника–Костика за её спиной не маячило, да и его мнение меня уже не интересовало, как прежде, так что вести себя пристойно и «как положено супруге отпрыска славного рода Корбут» не было ни сил, ни желания. А вот желание послать пока ещё свекровь было и очень, очень сильное.

— Я бы хотела с тобой поговорить, — произнесла Марта Геннадьевна удивительно непривычным милым голосочком.

— Ночью? — отчеканила я в ответ, всеми интонациями намекая, что время позднее, совсем неуместное для бесед.

— Тебя целый день не было дома, Лизонька, я заходила и раньше, — продолжала свекровь удивлять.

— Простите, Марта Геннадьевна, но я очень устала и не желаю сейчас что–то обсуждать. Мы с вами давным–давно определились с отношением друг к другу, не вижу смысла теперь держать лицо и что–то из себя изображать. Доброй ночи.

Я попыталась закрыть дверь, но женщина сноровисто поставила ногу в изящной бежевой туфельке. Эти туфли мы ей с Костиком подарили, правда добровольно–принудительно, но подарили, так что я знала, насколько неприлично они стоят и испытывала жуткое желание хлопнуть тяжёлой металлической дверью по… Мамочки! Я превращаюсь в монстра!

Только из–за ужасных, бедовых, совершенно неприличных мыслей пустила Мегеру в дом, провела на кухню и даже чаю налила. Из вредности, пакетированного. Знала, как она его ненавидит. А заварочный чайник, ещё горячий после вечернего чаепития, и не думала прятать. Пусть видит, что ей здесь не рады.

Свекровь не стала читать нотации или делать замечания, от чего прежде ни за что бы не отказалась, воспитанно взяла чашку с ненавистными ей смайликами двумя пальчиками, оттопырила мизинчик.