Хотя это настолько уже распространённые случаи в наших городах, что от омерзительности не только плеваться хочется, но уже и изрыгаться проклятиями. Только, увы, не поможет. Эти отморозки как жили, так и будут дальше жить. И, к сожалению, не факт, что их сотрудники милиции поймали за хвост. Хотя, надеюсь, что поймали. Когда очнусь, надо будет разузнать об этом.

Про лето, кстати, говорила именно Глафира. Может, погода за окном всё ещё её рук дело. Интересно, и сколько долго это продержится? Всё! Я больше так не могу! Соскочив с кровати, понеслась в уборную. Красиво, конечно, всё, но как в музее. Чего там Дмитрий говорил, всё здесь создается из воспоминаний гостей. Так. Сейчас это и проверим.

Ванна – это, конечно, хорошо. Но я так сильно люблю душ. Тело у меня немаленькое, чтобы ваннами наслаждаться. Да ещё она и расслабляет. А мне, похоже, потребуется бодрость. Да такая, что у-у-у-ф, как юле заведённой бежать по замку в поисках ответов на все вопросы, что так терзают головушку бедную мою.

Самое комичное во всей ситуации то, что я не понимаю, как на всё происходящее реагировать. Наверное, меня это должно пугать? Но нет. Только раздражение и спокойствие. Или же должно как-то подстёгивать быстрее выбраться из всего этого? Так тоже нет. Мне не хочется быстро покидать этот мир. Тут спокойно. Ну, почти. Если бы я ещё понимала, как он здесь функционирует.

Так на чем это я остановилась. А! Точно! Ванна! И как материализовать мысль? Хоть бы инструкцию прилагали бы, что ли. Это как-то не очень-то и легко тут нафантазировать блага цивилизации. Попробую представить. В голове ярко отображается картинка с душевой кабинкой. Белого цвета, полукруглая. С массажной лейкой. Не работает! Ничего не меняется.

Ладно, попробуем закрыть глаза. И снова кабинка. Уже представляю, как теплая водичка, пульсируя омывает тело. Я внутри кабинки. Счастливая. Подставляю голову под маленькие струйки воды. Они набивают тяжестью волосы и стекают по телу. Тянусь к полочке. Шампунь с цитрусом. Ох, блаженство и как я скучала по этому аромату. Натираю голову. Пенится.

Так! Стоп! Открываю глаза и да, я стою в душевой кабинке с намыленной головой и в платье. В этом дурацком тяжёлом платье. Боже, и как же избавиться-то от него? Шнуровка-то со спины. Ой, мамочки… Чувствую себя лягушкой в ушате. Быстро смываю шампунь с волос и выскакиваю наружу.

Шлепаю, словно водяной к зеркалу. Поворачиваюсь спиной. Как же мне избавиться-то от тебя? Хотя бы узелочек развязать. Руки не достают. Вот тут уже начинаю немного паниковать. Ну что же это такое! Так и хочется закричать на себя во весь голос: «Ярослава надо же головой было думать, прежде чем фантазировать»! Да ещё и так буквально. Всхлипы вырываются наружу и кричать-то бесполезно. Ни до кого не докричишься.

В дверь твёрдо постучали и я, радостная, вскрикнула:

– Ну, заходи уже скорее!

Ну, он и зашёл. И замер в дверях с изумлённым лицом и блуждающими глазами по моему телу в платье. Дмитрий! И почему я не подумала, что зайти может именно он! В замке-то, похоже, кроме нас двоих никого и нет.

– Эм, – неловко улыбаюсь и пытаюсь оправдаться. – Небольшое недоразумение вышло. Нафантазировала, а не подумала, – истерично хохотнула.

Господи, как неприлично всё это. Почему же ни кто-то другой зашел, а Дмитрий. Блин, лучше бы одна здесь квакала. А то так позорно я ещё не перед одним мужчиной не выглядела. Да и морозить начинает. Скоро ещё и в трясущуюся и заикающуюся Ярославу Прекрасную превращусь. Ну, такая себе прекрасная, но уж очень хочется верить в это, ибо чего же у него глаза так интересом загорелись.

Мужчина наконец-таки посмелее зашел в комнату, закрыв за спиною дверь. Улыбнулся невинно и сладким голосом проворковал:

– Я могу чем-то тебе помочь, фантазёрка?

А-а-а… Хуже не придумаешь. Фантазёрка. Погано как звучит, но очень красиво от него. Так маслено. Как от мартовского кота, когда тот перед самкой дифирамбы воспевает во дворе. И, несмотря на противный голос, какой-то кошечке это покажется слаще мёда, и она остановится на выборе именно этого кота. Вот сейчас у меня примерно аналогичная ситуация происходит.

– Да, – тут же запинаюсь и краснею от стыда. – Ты можешь помочь мне избавиться от платья?

О! Боже! Это ещё более нелепо звучит. Это же равносильно, что, если бы подошла к какому-нибудь парню в офисе, на рабочем месте и то же самое пролепетала. Ох уж эта разница полов. И что ни говори, сейчас всё будет не впопад.

– Одежду уже нафантазировала? – с коварной улыбкой интересуется он.

– Нет, – пищу в ответ и не свожу с него взгляд.

Он ухмыляется. Подходит смело к шкафу и достает оттуда полотенце. Подходит вплотную ко мне. Голова закружилась. Дыхание перебивается. Трудно. Жарко. Стыдно смотреть в глаза. И понимаю, как же жалко я сейчас выгляжу в его глазах.

– Поворачивайся, – хрипло объявляет он.

– Куда? – продолжаю тупить и тут же на месте проклинать себя за это.

– Спиной ко мне поворачивайся.

Повинуюсь почти мгновенно, что даже чуть не упала, только крепкие мужские руки удержали. Он ловко расправляется со шнуровкой, а я, повесив голову на грудь, тихонечко всхлипываю. Холодно. Дмитрий на голову кидает полотенце и начинает стягивать платье.

– Дальше я сама, – спохватываюсь вовремя, в самый момент, когда он дошел до оголения груди. Ещё чего не хватало. Я же не немощная и сама в состоянии раздеться. Проблема была именно в шнуровке.

– Хорошо, – произнёс бархатистым голосом Дмитрий. – Тогда я сейчас отвернусь, а ты продолжай. Полотенце, кстати, большое, так что можешь укутаться в нём.

– А можно ты вообще уйдешь? – голос звучит так слабо и безжизненно. Что я сама от себя не ожидала такого.

– Хорошо, – засмеялся мужчина. – Тогда ответь мне сразу на вопрос. Ты с бойкотами закончила? Питаться в столовой начнешь?

– Да, – отвечаю и слышу его шаги, а через несколько секунд и то, как захлопнулась дверь.

Разворачиваюсь и выдыхаю. Быстро скидываю с себя мокрую одежду и укутываюсь в полотенце. На дрожащих ногах подхожу к кровати и сажусь. Да! Влипла так влипла. Хорошо, что хотя бы он пришёл, а то бы так и стонала у зеркала. Но сама ситуация очень уж постыдная. Боже, так могла влипнуть только я.

И почему Дмитрий так влияет на меня? Его голос подобен пению сирены, только в другом обличии. И, похоже, так же ведет к катастрофе. Ну а я не могу свернуть с этого пути. Интересно, сколько он уже в этом мире? И вообще, испытывает ли голод по женскому теплу и телу?

Но, судя по интонации, взгляду, то, похоже, голод у него этот присутствует. И как-то даже не справедливо. Вроде мир мёртвых, а проблемы все земные. Это даже я чувствую. Так ножки и подгибаются перед ним. Такая мужская сила исходит от него. Да такой энергии ещё при жизни не испытывала ни разу. И от осознания этого, собственно, и просыпаться не хочется.

Ну а что меня вообще ждет? Наглая морда Эдуарда, который из бывших рьяно будет добиваться перейти в разряд настоящих. И снова всё будет грязно. Крики, слёзы и разочарование. Хотя там и Карина с мамой. Вот что-что, а по ним безумно скучаю. Да и братишку хотелось бы увидеть. Погулять на их свадьбе.

И всё, и можно снова стремиться в этот мир. Как же это глупо всё. Не должна очаровываться данной реальностью. Надо наоборот, желать вернуться. Но не могу. Не хочу. И причину понять не могу. Устала, что ли, от своего мира. Устала от себя. Всё-таки мало чего хорошего происходило. Нет бы, искала причину, как изменить своё тело. Всё равно выход какой-то да есть. Вместо диет попробовала бы правильное питание и, глядишь, жизнь бы изменилась к лучшему. Но нет. Оправдала все свои слабости и жила с ними. А во всём винила лишь своих парней, типа какие козлы всё попадаются.

Так и у Дмитрия выбора нет. Женщин-то здесь не особо много, чтобы любезничать с ними. В основном сейчас здесь только я. Конечно, ему и приходится обходительно со мной обращаться. А возможно и воспитание такое было, а я себе уже напридумывала горы небесные и розовые облака. Что со мной не так?