Дверь со скрипом в комнату распахнулась. И с тележкой, на которой ютились блюда разных размеров, вплыла Глафира. С милой улыбкой на лице. На какую-то долю секунды я позабыла о её печальном образе с утра. Такая юная, безмятежная, красивая, родная. Она подкатила тележку к кровати, подмигнув лукаво мне:

– Давайте сегодня мы позабудем о рамках приличия и поедим прямо на кровати?

Я ответила ей своей самой добрейшей улыбкой на свете. Дома всегда любила кушать, сидя на диване перед телевизором. Ну или в кровати. Но на диване – любимое дело. Кивнула девушке, и та звонко засмеялась. Какое же очарование в её молодости скрывается! Налюбоваться не могу.

Глафира с задорным блеском в глазах взяла в руки блюдце и открыла большое блюдо, на котором красовалась творожная запеканка. У меня предательски заурчал желудок. Девушка улыбнулась, подмигнув:

– Сейчас ещё вареньем сверху полью.

– А какое варенье? – не удержавшись, полюбопытствовала.

– Смородиновое. Вчера собрала в саду. А сегодня ранним утром сварила и запеканку приготовила. А так чай заварила зелёный, – ласково ответила Глаша.

– Вау, – выдохнула с восхищением и приняла блюдце с едой от девушки. – Ты умничка! Я в твой возраст не очень хорошо готовила. И видно это было не вооружённым взглядом. Даже пробовать не нужно было.

Девчушка рассмеялась, и я вместе с ней. Она взяла порцию на блюдце и плюхнулась рядом со мной на кровать. Стоило только в рот отправить небольшой кусочек запеканочки, как внутри всё запело. Такой нежнейший вкус. Блаженство. Я в своей жизни ничего подобного не пробовала. Не успела и заметить, как мы всё успели с Глафирой слопать.

За чашкой чая девушка прервала тишину таким тихим и очень тоскливым голосом, что у меня сердце невольно сжалось внутри, и послевкусие от завтрака мгновенно испарилось:

– Знаешь, я сегодня всё вспомнила. Всё-всё, что забыла. И это грустно и радостно одновременно.

– И что ты такое вспомнила? – насторожено спросила и поставила чашку на поднос тележки.

– Я умерла, – она цинично улыбнулась и посмотрела в мои глаза. – Возле Судайска, на трассе.

– Ну что ты такое говоришь? – несмело начала я.

– Правду говорю. Летом меня изнасиловала толпа каких-то отморозков. Ну и бросили в лесу, – она шмыгнула носом. – Я была ещё жива. Правда, тело безумно болело от побоев. Ползла к дороге, чтобы привлечь к себе внимание водителей. Но это и оказалось моей роковой ошибкой. Я выползла ночью, а водитель не заметил меня. Итог – смерть.

– Ты уверена в этом?

– Более чем, – она улыбнулась мягко, но болезненность всё ещё мелькала на губах. – Я долго блуждала в этих стенах. Бажена старалась поддержать, а Дмитрий всё это время пытался наставить на путь просветления. А я же не хотела быть нахлебницей. И поэтому, как только ты появилась в замке, напросилась быть твоей слугой. Чтобы хоть какую-то пользу принести этому миру. Спасибо хозяевам, они мне позволили это сделать.

Я молча ловлю каждое её слово. И мороз по коже незамедлительно начал бегать по спине. Всё звучит просто и ужасающе. Разве так можно спокойно говорить обо всём этом. А может она ещё сама блуждает в иллюзиях и придумала это всё?

– Просветление настало ещё вчера. Но мне очень уж хотелось увидеться с тобой ещё раз. Это ты спасла мою душу, – она восторженно посмотрела на меня. – Благодаря тебе я очнулась. Я пошла за ягодой у леса, и тогда воспоминания настигли мой разум, и теперь готова покинуть этот мир.

Глафира соскочила с кровати. Поставила пустую посуду на тележку и подошла к двери. Я запоздало соскочила и побежала за ней. Но Глаша жестом остановила и напоследок с улыбкой проговорила:

– Прошу, не иди сейчас за мной. Твоё время не пришло, а значит, и видеть тебе этого нельзя. Желаю тебе поскорее очнуться. Прощай!

И выскользнула за дверь, оставив меня в растерянности. Сердце не хотело воспринимать всё то, что сейчас услышала. Лучше бы была правда на стороне Бажены. Так было бы легче. Но правда, как всегда жестока. У меня нет сомнения в словах Глафиры. И мне срочно нужно увидеть Диму. Прямо сейчас!

Но я всё помню!

Не помню, как ноги привели меня в кабинет Дмитрия. Не помню и через какое время после оцепенения от слов Глафиры, кинулась на её поиски. Но все оказалось бесполезным. Девушка исчезла. Судя по удивлённо вытянутому лицу хозяина замка, он не ожидал моего появления, да ещё и в таком психическом состоянии. Буря противоречивых эмоций захлестнула меня с головой. Это какое-то безумие, которое неподвластно моему уму.

– Что все это значит?! – кричу Дмитрию сквозь слезы. Больше не могу себя сдерживать. Это выше моих сил. Оказалась неизвестно где! Так ещё и врут на каждом шагу! Ещё и слова Глаши до сих пор звоном раздаются в ушах. Умерла! Изнасилована! Пробуждение! Да какого чёрта здесь творится?!

Дмитрий шустро подскочил из-за рабочего стола и подбежал ко мне. Протянул руки и чуть было не приобнял за плечи, только я вовремя отдернулась, глядя ему в лицо. Спокойное и обычно хладнокровное выражение лица изменилось на сочувствующее, сопереживающее. Даже и не верится, что это всё тот же человек.

– Куда она исчезла? – твёрдо, но с истерикой отзываюсь и смахиваю тыльной стороной ладони слезы с глаз.

– Она вспомнила то, что было забыто, – мужчина слегка замялся и еле слышно продолжил, – из-за травмы.

– То есть изнасилование и смерть, по-твоему, травмы, которые она забыла и каким-то чудом оказалась в этом чудовищном месте? – задыхаюсь и чувствую, как начинаю терять силы. Ноги подгибаются, и если бы не Дима, который вовремя подхватил меня под руку, то явно бы сползла на пол.

– Конечно, это звучит дико, но, – он заминается и отчужденно смотрит в глаза. – Прошу, – указывает на кресло рядом с рабочим столом. – Тебе стоит присесть.

Слабо киваю и позволяю подвести к креслу. Слегка всхлипываю, сажусь и смотрю на хозяина замка. Он садится напротив меня и внимательно смотрит в глаза. Морозец пробежался по спине. Не могу отвести взгляд от его холодно-голубых глаз.

– Я тебе уже говорил, что этот замок живёт от воспоминаний своих гостей, – начал он аккуратно. – Так вот. Обычно это происходит тогда, когда человек умирает, но не успевает осознать этого или же отказывается принимать это.

Нервно хихикнула. Уж и правда, в необычное место меня закинуло. Что даже смешно. Дмитрий слегка касается моей руки. Отдергиваю. Дрожь пробегает по телу моментально. Чертовщина! Не понятно, где нахожусь, так ещё и от одних прикосновений этого мужчины готова в лужицу превратиться.

– Так вот, – прочистив горло, продолжил он – Я не могу всего тебе рассказать. Потому что ты должна сама вспомнить ту причину, которая привела к твоей личной катастрофе, для того чтобы твоя душа смогла продолжить путь. То есть отправиться туда, где она должна была изначально оказаться, но была не готова.

– Ты издеваешься? – с горечью спрашиваю его. И закрываю лицо руками. Это чудовищно. Вся ситуация в целом чудовищна. Этот замок. Бажена. Ситуация. И Дмитрий тоже чудовище. Сногсшибательное и неприлично привлекательное. А ведь я когда-то, маленькая, с ума сходила от сказки "Красавица и чудовище". Только не мечтала в жизни такое испытать. Или правильней сказать после смерти.

– Я понимаю, что это всё тяжело понять – тяжело вздыхает моё чудовище. А я убираю руки от лица и устало на него смотрю. – Знаешь, даже не знаю как тебя и утешить. Если честно, у меня с женщинами не особо много опыта удалось познать.

– Что произошло с Глафирой? – перебиваю его блеянье. Уж такое и от такого точно тошно слушать. Всегда такой невозмутимый, а тут в мямлю превратился.

– Ну, – пожал плечами, – Она отправилась уж точно в лучшее место, чем мы здесь с тобой сидим.

– Это какое место? – не унимаюсь я.

– Не знаю, – честно признаётся Дмитрий и опечаленно смотрит в мои глаза. – Не знаю. Могу только предполагать. Но так это или нет, мы с Баженой не знаем. Но каждый кто попадал сюда, через какое-то время вспоминал что с ним произошло, и вскоре покидал стены замка.