Павел Рязанцев Шрамы на небе Шрамы на земле не украсят планету. С неба всё видят. Лунный свет жжётся, грызть людей заставляет. Но я не хочу… Танцуйте на бис! Нудны поминки врага. Уважьте друзей! – Ты хвостик? – Я кусь! Забавен змеи ответ. Глупенький пёсик. В кетчупе ванна. С каннибалкой сведёте? Дамой отвергнут… Зловещий Париж. Город, обрёкший на смерть всех, кто приехал. По кухне ползёт таракан одинокий. Есть расхотелось. Погибший зазря поднялся в ночь со стола и молча глядит. Кричит во весь дух петух, но тьма лишь кругом. Чёрное Солнце. На детских глазах сожгли бабушку-ведьму. Вот вам и детство! Любим цвет жизни, коль идёт восхищения дождь. Жаль, кислота. Покой снится тем, кто умер ночью во сне. Другие не спят. На помощь спешу. Кто-то плачет в тумане, взывает: «Приди». «На ней была жизнь!» В музеях сенсация: скелеты землян. Разум в дурмане Страшный суд зрит досрочно. Должен очнуться! Убийцы покров не камуфляж боевой – школьная форма. Мой глазик ей мил! Бледна очень ладошка. Лучше – в глазнице. Измена тиха. Дробью пронзит тишину выстрел ружейный. Снимок обскуры меня очень тревожит. Кто эти люди? Сын, брат и отец. Лежат могилочки в ряд. Водка ли, вобла… У мстительницы и её сестры-жертвы душа на двоих. В пустых глазницах я вижу ложь как намёк на правду жизни. Пока все спали, она беззвучно ушла. Спокойная смерть. Два жёлтых глаза из глубин унитаза на Васю глядят. Покой потеряв, ищет мать детей блудных в моргах, больницах. Ведьма младая манит в раскрытую пасть Объятий своих. «Дважды два будет…» Вдруг замолкли все разом. Вздохнул Большой Брат. «Радуга злая выжигает глаза всем!» Мир – это война? Пустые глаза не различают красок. Мир – серая скорбь. Бледнеет дьявол и руками разводит: «Я здесь ни при чём!» Во власти взгляда твоего пребываю. Свободу верни! Грядёт звездопад, но небо не защитит. Обними меня. Прошлое глядит из-за спины печально. Впереди скорби. Мёрзнет Алиса. Голод сверкает в глазах – анорексия. Забитый ботан ужасы смотрит один. Ненависть копит… Укажет мне путь та, чья голова где-то осталась в кустах. |
