Волей не волей, шаг за шагом, пришлось оказаться возле другой ненавистной мне двери, где в коем-то веке нет бесконечной живой очереди. Дверь находилась в десяти метрах от лестницы, поэтому спутать, не дойти или случайно потеряться – в жизни не выйдет. В целом да, но на моей памяти, был совершенно, противоположный случай. Ученица второго корпуса, впервые оказалась у нас на этаже, где случайно забрела не пойми куда. Я не люблю такое говорить, но даже тут есть небольшое расслоение общности. Обычные и премиумные места. Корпус центральный и мастерские. Куда уж элитарнее учится в престижном заведении, но даже здесь умудрились разобщить детей… Неважно. Вернёмся к сути.
Возможно, всё бы и ничего, но вместо нужного кабинета, человек попал… куда как выдумаете? Правильно, в туалет, мужской, где её лапали аж всецело 10, а то и 15 парней… Я про этот фрагмент и не вспомнил, если бы только не одно «но» – нас шеренгой выстроили человек 60, а то 100. Одни пацаны. Все потенциальные кавалеры. Умора… Гораздо смешнее, если бы в итоге нашёлся настоящий отец…
Что забавно – она ни на кого и близко не показала пальцем. Именно здесь и кроется весь подвох. Человек, не то, что неприятной наружности, но и внутри далеко не в ладах с мозгами. Я-то хоть… частично умом обделён. У меня есть и страх, и рамки, а у неё свобода и бурная фантазия. И трогали, и тискали, и целовали. До секса чуть ли дело не дошло. Раздевать, кажется, не раздевали, за то изнасилование на лицо. И кричит, и заливается слезами. Ну вот, кто бы в здравом уме не поверил ей? Как раз наоборот. Поверили все.
Ложь и истерика – моя самая любимая комбинация. Тут даже не важно, какую лучше карту разыграть. Самое главное – давить на эмоции и жалость. А разбираться то, когда? Разбираться будем потом, когда пелена проблем с глаз сходит. Тут оказывается и невроз, и на таблетках сидит. Бесчисленная клевета. Мания преследования… Только, заявления на всех не хватает. Честно говоря, я больше не припомню, что конкретно эта девушка ещё творила, но после того, как от неё сбежали ботинки – её вообще никто в глаза не видел. По крайне мере в главном корпусе… С большой вероятностью отчислили и увезли в дурку. Отсюда я как раз и понял. Свои причуды лучше держать при себе.
Подобный случай к делу не относится, но звучит… забавно. Была разве что единственная за всё время кража. Стырили сумочку у преподавателя, да и то пришёл охранник с собакой и всех напугал. Как же яростно она рычала… Все как один пересрались. После обеда на стульчике учителя висел словно… и вовсе нетронутый мешочек крохотной клади. Больше ничего подобного не случалось. Я всегда о чём-то таком вспоминаю, когда особо не хочется по теме говорить…
Секундная задержка перед входом, только зря тратит мои нервы и скудный остаток сил. Внутреннее переживание гложет и всё чаще приносит излишнее голодание. По факту желание войти внутрь – не появилось ни разу, но время не ждёт. Всегда стою до последнего, пока… нарочито не произносится… имя…
– Кай, входи… Я тебя жду.
По телу пробегает неприятная дрожь. Вхожу в кабинет Миры. Прохладно местами, хотя сама обстановка твердит по-другому. С виду абсолютно обычный, стандартный уголок медработника, однако, кроме медицинского шкафчика и белого халата, ничего более принадлежность к медицине не выдаёт. Будет враньём сказать «обычный». Скорее «привычный». Привычный, роскошный по стандартам Академии кабинет психотерапевта. Гораздо лучше медпункта на первом этаже. Вот туда-то лучше и вовсе… не ходить…
Абсолютно вся мебель сделана из высококачественной, тёмно-красной древесины, отдавая характерным, приятным запахом. Благодаря специфическому и… мягкому аромату, я частенько засиживаюсь в её кабинете. Изредка, если она не видит, внюхиваясь в подлокотник стула. Как она мне частенько говорит: «Это запах мускуса. Дурманящий, притягательный и очень тёплый». Отчасти, всё же склоняюсь больше к её духам, нежели чем к запаху древесины. Только, когда потеют ладони, что-то приблизительно… подобное как раз и узнаю. Как говорит Мира: «Нотки, которые помогут тебе успокоиться». Мне кажется странным, что девушка до сих пор носит белый халат, учитывая, что кроме психологической помощи, в её практике ничего нет. В основном услуги по вправлению мозгов. Уже отсюда можно понять, какой… «хороший» сотрудник работает. Некоторые детишки немного… сходят с ума… Мой случай исключение.
Обычно, стены в её кабинете до моего прихода, всегда были бирюзового оттенка. Больше выбеленного, блеклого, невзрачного, но не в этот раз. Полностью всё окружение: плитка, выкрашенные стены и частично потолок – переливались в персиковом и порою… медовых цветах. Рисунок чаще кочевал из одного мотива в другой, изображая плавные, нежные, мягкие и невнятные, хаотичные переходы линий, образуя тем самым незатейливый пейзаж. Вероятнее всего – это палитра воображения. Мысли испытуемого. Гормональное отображение эмоциональной действительности, только через призму цветов… Кто-то явно не так давно захаживал туда. Я никогда полностью не погружался в её кабинете, в сон.
Первым, что бросается в глаза – продолговатое кресло в виде яйца в центре комнаты, изрыгающее свой белок… Оно стоит на массивной, чёрной ножке, подобно улитке, перетаскивающая свой домик. Чуть далее стул, на котором обычно сижу. Напротив, стол. Сзади за её спиной полупустой, широченный шкаф во всю ширину стенки. К удивлению, больше для декора. В нём чаще встречаются изображения в рамках. Мелкие фигурки. Футляры. Вазы. Другие прочие вещицы, способные привлечь интерес. Аквариум даже есть, нежели чем хотя бы с десяток медицинских книг. В лучшем случае, по центру красуются пяток толстенных альбомов в разноцветных обложках. Они ярче всего видны со стороны.
Мира, как всегда, сидит спокойно, глядя в одну точку, будто всматриваясь в дальний угол сквозь меня. Её пронзительный взгляд в последнее время, казалось, мог коснуться до внутренностей моей головы, тем самым отупляя до безобразия. Прямиком до уровня малого ребёнка, делая растерянным, боязливым, а иногда… А иногда и агрессивным, чтобы сорваться и устроить с пустого места истерику или погром. В общем, случалось всякое. Каждый поход в её сторону считался испытанием. Враждой не только с ней, но и с самим с собой. Едва пальцы коснулись края кресла, как тотчас же прозвучали настораживающие слова:
– Ты обратно проспал все уроки… верно?
– (Неловко) Ну да, – быстро запрятал за спину руки. – А куда делся… диван?
Девушка скептически посмотрела на меня, а потом на голую стену справа от неё, где виднелось несколько тёмных полос. Она не стала долго зацикливать на этом внимание и быстро вернулась к нашему разговору:
– Вообще-то, ты его поджёг месяц назад с лишним… Забыл? Что, опять проблемы с памятью? Забываешь?
– (Неловко) А… Ну да… Нет, – боязливо помотал головой, – всё в порядке. Я просто хотел… ещё раз извиниться. Я честно не хотел… Так… получилось…
– Знаю, но, к сожалению, больше диванов в этом кабинете, увы, не станет. Жалко немного, – вдохнула. – Хорошим был… Ладно, не будем вспоминать о грустном. Ложись, Кай. Для начала, как всегда, проведём маленький медосмотр. Не пугайся, – немного привстала. – Ложись. Я обещаю, на это раз всё будет гораздо быстрее. Ты очень скоро пойдёшь домой… (Настойчиво) Ложись.
Очередные секунды молча, тут же прекратились, как только врач, словом, дала в тык. В который раз указали ладонью на кресло. Удивляюсь, как у неё рука не отсохла… Как же не хотелось снова ложиться… Самая странная и, пожалуй, неприятная вещь… С одной стороны, ничего страшного, да и внутри лежится не дурно. Главный минус как по мне – присутствует этакое… скользкое ощущение, словно черви медленно заползают в твою башку. Кого хочешь, подобное может взбесить. Странный гулдёшь от полусферы быстро затихает, а приятная, лазурная подсветка помогает расслабиться. Я прямо чувствую, как по коже приятно растекается свет. Местами немного бывает покалывает в глазу.
– (Сосредоточенно) …Лучше не становится, – посмотрела на монитор, – это точно… Главное, чтобы хуже не стало… Пожалуйста, Кай, только не дёргайся. Лежи спокойно. Дай мне для фиксации… несколько… секунд…
