Стадион – совершенно другая песня. Это не бессмысленный мордобой в попытках выбить остаточные мозги. Здесь присутствует нормальная, спортивная атмосфера. Ну-у-у… более-менее… Тут тоже встречаются любители выпить и покурить. Своеобразный допинг, без которого машина нормально не заведётся. Помимо тренировок по выгулу собак, для обычных людей есть все прелести здорового спорта. Кольцевая побегать. Аж целых 6 беговых дорожек есть. Три вида игровых поля под разные нужды. Трава, песок и асфальт. Турники. Кольца. Совсем скоро, должны батутный центр рядом построить. Площадка готовится под стадион. Хорошее определённо есть, кроме некоторых людей. Наполнение, как и везде зачастую, хромает. Данное место не стало исключением. Увы. Способы истязания на сегодня, практически не изменились.
Нашего тренера, кстати, я боялся куда больше, чем того же Бидла, Гиля и всей юношеской сборной по боксу вместе взятой. Обычные придурки с крохотной извилиной в мозгах. Конченные, мерзкие, тупые упыри, не способные даже к минимальной эмпатии. Дальше прыща на носу, ничего перед собой не видят. Тут же, совершенно другой подход. От молчания и бездействия… кровь в жилах стынет. Странный вид. Отчуждённый порою взгляд. До одури холодный. Этакий хладнокровный убийца на пенсии. Всегда серьёзный. Никаких шуток не говорит. Этот человек спуску никому не даёт, казалось бы, в самых обыкновенных вещах.
Дело не сколько самого принципа, а скорее… честного отношения к людям. Кто заслуживает поблажки, того обязательно простит. Кто дважды накосячил, тот будет потеть на беговой дорожке до 4-о пота. Кто слаб телом и духом, тому всегда найдётся место по силам, но его безэмоциональность – вот что действительно напрягало. Он всегда очень мало говорил и это дико настораживало. Такие как он… частенько что-то не договаривают. Имеют очень скользкое прошлое. Живут настороженно. Каждый день как на игле. В аккурат выбирают позицию и слово. Кажется… я не ошибся. Хорошим был в своей неоднозначности… человек.
Меня дожидается просторная площадка на холме. Слишком… много за день неоднозначностей, чтобы замотивировать пойти домой, правда… Бидл своё дело сделал. Реально не по себе. Не страшно, но дико стрёмно. Как-то только мысль доходит до побега, в очередной раз мерещится его лицо. Все планы по сну идут прахом. От безысходности отправляюсь на стадион. Гнетущие стены школы в прямом смысле душат.
До линейки идти метров 100. Издалека видна маленькая группа учеников. Повсюду кусты, газон, дорожки. Красиво смотрится, но идти к остальным от слова: «Совсем» не хочется. Пропало желание. Надобности острой нет. Больше месяца на корте никто меня не видел, хотя… никто от подобной участи справку не давал. Такие доходяги как я занимались физкультурой для «беременных». Правильнее будет сказать гимнастикой, так как от физических нагрузок не осталось и следа. Со стороны смотрится… максимально ущербно. Очень… тупо… Нет смысла больше раскрывать подноготную. Я и так достаточно унизил себя.
На фоне широкого комплексного массива детишки меркнут перед всем разнообразием вариацией площадок и тренажёров, вот только… ничего из этого не сулило им достаться без боя. Тренер смотрел на всех безрадостно. Его стойка ничуточки не изменилась. Руки за спину. Положение ровно стоя. Меня, как всегда его безэмоциональность нервировала. Я прекрасно понимал, что рано или поздно, наша встреча неминуема. Лучше правильно поступить сейчас, чем мучатся через директора. Я не осуждаю его методы, просто… приятного от бега довольно мало. Хочется немного поныть.
Если бы одна единственная пробежка давала запас сил и здоровья хотя бы на сутки, то я непременно её полюбил, но… Везде есть это доставучее «но». Прежде, чем добиться хоть… какого-нибудь эффекта, нужно как минимум промучатся с месяц, а то и с два. Я в этом плане крайне нестабилен. Я ненавижу больше положенного страдать. Боль – ключевой фактор моей ненависти. Когда я бегу, я медленно умираю, и это не зависит от моего темпа. Точнее зависит, но я правда хочу почувствовать скорость и это главная моя проблема. Тело не может вынести разовой, стремительной нагрузки. Я хочу всё и сразу, а чудес как говорится: «Не бывает». Именно из-за моих дебильных принципов – ненавистна беготня. Пользы без боли нет, притом занятие, откровенно скучное. Однотипное как по мне. Монотонное. Просто бежишь и медленно умираешь, хотя… у кого как… Да, физическая нагрузка полезна для растущего организма и бла-бла-бла, но как только организм созрел – всем становится похуй на тебя. Если не раньше. Не будем учитывать спортивные организации. Берём саму проблему в целом.
Бег в основном нужен для тех, кто по жизни – ленивая жопа. Для тех, кто внезапно вдруг осознал, насколько жирнющими стали бока. Насколько стыдно и некомфортно появляться на людях даже в тренажёрном зале, а сидеть на диетах краткосрочный вариант. Вот и приходится бегом сжигать обвисший жир. Больше нужды в нём, лично я не вижу. Развить скорость на длительный промежуток всё равно долго не получится, поэтому как итог – в топку такое занятие. Мне всегда для разгрузки хватало обычной ходьбы.
С каждым шагом их фигуры становятся всё чётче и чётче. Специально тяну время, пока учитель не распустит остальных. В жизни к нему не подойду, пока мы не останемся одни. Он сразу же улавливает косым взглядом, кто именно к нему идёт. Всё такой же хладнокровный. Бесчувственный. Ничего за прошедший месяц не изменилось. Звучит разминка на 5 пять кругов.
Самое, что ни на есть позорное за всё время учебы – так и не запомнил, как именно его зовут. Гадких и не нужных для себя людей на всю жизнь усвоил, а он как-то… не попал ни в одну из категорий. Есть десятки имен, а то и больше, которых хотелось бы… навсегда вычеркнуть из памяти. Никогда не знать, но, как всегда, самые важные, так и остались в тени рассудка без ведомства. Ни хорошо, ни плохо… Просто в очередной раз стыдно про то, что нельзя… забыть…
Сухо. Кратко. Манера речи отточена и ясна. Одна конкретика и выверенные факты. Своим произношением, он чем-то даже… напоминает раннего Бидла, разве что куда более сносной внешности и словами без скрытой агрессии. Ну не любит человек разглагольствовать на пустые темы. Без умолку трещать как его коллеги. В основном, насколько мне помнится, если речь и заходила о чём-то, то только по теме предмета и сопутствующих его вещах. Никаких тебе развилок и откровений из области сторонней жизни. Личная жизнь всегда оставалась под замком. Никакого намёка. Может девчонки что-то и узнали, но у нас среди парней были одни сплошные домыслы. Одинокий. Вдовец. Убили семью. Алкоголик в завязке. На зоне отсидел. Бывший военный. Уволенный тренер сборной. Волонтёр и даже, бывший бомж. На этом кажется… всё… Если же разговор вдруг состоялся в его сторону, то он моментально переходил в спортивные дела. Никуда дальше. Ни в какие дебри обратно. Этот человек… оставался чересчур скрытным для всех нас и, наверное, от того мало и заполнился. Недостаточно хорошо, чтобы помнить имя.
Как только остальные ребята разбежались, мужчина сразу обратил нужное внимание. Махнул к себе двумя пальцами руки.
– (Спокойно) Подойди.
В голосе читалась благородная мужественность, сочетаемая со здоровым и бодрым типажом мужского начала. Сравнимо выше ожидания и реакции, чем у большей части сильного пола из коллегии учителей. Никогда ещё ранее не удавалось видеть его таким… уставшим что ли. Сонным или даже… больным. Все перспективы выдавал голос. При всех он как-то ещё умело его корректировал, но при мне мог спокойно без прикрас говорить. Чувствовался хрипловатый тон, будто реально простыл или всю ночь высоким тембром вёл участие в беседе.
Тут же вспоминаются уроки Миры. Прямая осанка. Плечи держать широко. Голову и руки ровно. Всё самое правильное лишь бы минимизировать подозрения в свой адрес. Сократить ущерб. Лишь бы пронесло, да и только.
– Расслабься, – тихо кашлянул, – всё нормально… Остынь.
Он специально подождал с пол минутки, пока я приду в себя, посматривая косвенно за теми, кто и куда лично направил свои нужды. Наши взгляды в скором времени пересеклись.
