– Я, пожалуй, вместе с вами тут постою. Вы… не против?
– (Пристально) Как будет угодно.
В обычной ситуации считаю незазорным у человека что-то сугубо личное спросить. Завязать небольшой разговор. Так проще тишину и время скоротать, но здесь… Желание как-то отпало. Травля диалогов, пасуя друг другу мяч, умерла в зачатке. По правде говоря, даже рада, что случилось именно так. Не хочу мучить ни себя, ни другого. Плюс ко всему – он тоже инициативы особо не проявлял. Пару фраз, и всё. Быстро руки в карман. Никакой интересной истории или сводки свежих новостей. Светская беседа изначально не задалась, да и, чего греха таить – сама не хотела. Мы просто отстаивались молча и вроде ничего. Меня наверняка, как и его, привлекала гуща деревьев и полей. Громадный пласт зелени, что едва ли глазами ухватить. Чуть ближе к поручню подходить не стала. Сердце и так трепетало от высоты. Сплошной воздух, куда ни глянь. Захватывает лесной массив.
Позади раздался скрип лифта рядом с платформой. Это оказались они.
– (Довольно) О-о-о, Каштаночка… Смотри-ка, сумочку уже кому-то всучил.
Взгляд ответчика был крайне недовольным. То же самое, как и с Каем, мне удалось вблизи запомнить некоторые черты. Первое, что бросается в глаза – очень молодо выглядит. Казалось, у Бурга на службе, только великовозрастные мужики, хотя… не уверена до конца. Он мало напоминал, как принято говорить – «мужика», который и бьёт, и пьёт, и ругается матом, и одновременно с сигаретой в зубах к соитию склоняет очередную жертву. Примитивный типаж людей. Дегенерат. Я от силы, дала бы ему лет… ну 25. Нет, даже 20. Настолько молодо выглядел он. Всему виной, как мне кажется, причёска. Подростковая лохматость неоперившихся детей. Повернулся, хмуро улыбнулся и пошёл вслед за Бургундом с шизанутой тёткой. Последними были Кай и Мика. Очень хотелось кое-что с ними обсудить.
– Кай, это… Привет.
Видимо, слова прозвучали не столь выразительною. В ответ ничего. Просто прошёл мимо. Не такой я реакции ожидала. Не такой…
– Идём дорогая, – взяла под ручку. – (Тихо) Не нужно тревожить его.
Хватило отрицательно покрутить головой. Понятно… Смерилась…
Чуть дальше за углом от начала горных скосов, стали немного проявляться черты поезда. С нашей позиции невозможно детально посмотреть. Воздух душит. Пугает высота. Сложно сказать, почему проход получился таким кривым. Грубый тоннель из смеси острых и тупых углов. Где-то меньше выступает пролом. Где-то больше. И ладно бы стояли те же подпорки. Из дерева хотя бы, но нет. Ничего нет. Словно в старую шахту за рудой спускаешься. Это тебе не пещера, сделанная природой. Этот коридор слепил человек и никак его не укрепил. Только разрушил целостность земли. Я уже молчу о том, что по правую руку ничего нет. В прямом смысле витает воздух. Небольшой ряд в парочку оград, делу особо не помогает. Пространство давит на грудь и позвоночник. Закладывает ухо. Хочется уснуть.
Первое время даже держалась. Секунд за… 20 этот путь прошли. Наконец, показалась площадка. Боже-е-е… Воздуха и пустого пространства стало только больше. Крохотный… опять это слово… пятачок, по меркам обычной, автобусной остановки, доверия не внушал. И ладно нужно было бы сделать всего шаг. Ну да. Как минимум шагов пять, чтобы откидной трап пройти… Я ничего уже толком не помню. Как выглядел поезд. Как до него дошла. В глазах мерцают чёртовы трубы разрытых котлованов. Ох, как же меня задирали. По ним тоже обязательно нужно было пройти. «Да не ссы. Просто за нами иди». Ага, как же. Один на дамбе почти утонул. По той же нелепой случайности, с высоты дерева чуть не убился. С тех самых труб прямо на камни навернулся. Возможно, лужи грязи с рыхлой почвой выжить помогли и не остаться на всю жизнь инвалидом. Боже-е-е… Меня всегда будто… кто-то оберегал… делать очевидные глупости, но только не в этот раз.
Металлическая пристройка в виде прямоугольной площадки опустела в два счёта. Чёрные костюмы быстро друг за другом вошли. Я же, как вкопанная на месте вросла. Сумасшедшие масштабы техники и высоты, тройной силой били по глазам. Два несовместимых критерия реальности, которые рубили наповал. Поезд повис в воздухе над пропастью. По отдельности меня не смущало ничего, но, когда вместе соединилось – стало не по себе. Громоздкий вагон в небе без ничего. Вот совсем, а до земли… ой как далеко. Если эта хреновина рухнет, а она обязательно рухнет, падать будет смертельно тяжело. Наша цель, очевидно, сесть внутрь и грохнуться всем экипажем в бездну. В этом и кроется весь секрет. Разбиться и отправиться на тот свет. Без пафоса и взрывов, зато с криками и смертельной развязкой в конце.
– Тише, спокойнее, – попыталась усмирить. – Мы никуда не упадём.
– (Испуганно) А рельсы?! Рельсы где?! Мы разве не поедем в подземном тоннеле?! Мы что… полетим?!!!
– Почти, если это так можно назвать. Пойдём… (Улыбчиво) Да не бойся ты. Здесь нечего бояться. Главное, вниз не смотри. У тебя больше шансов упасть здесь на ровном месте, чем сорваться внутри. Лоя, – попыталась отодвинуть с места, – я серьёзно. Перестань паясничать и живо пошли. Мы задерживаем остальных.
– (Тихо) Я не паясничаю… Мне страшно…
– Лоя, ну же, – повела за собой, – давай. Пошли миленькая. Пошли.
В глазах тем временем картинка быстро потемнела. Стало душно.
– Лоя, – аккуратно встряхнула. – Лоя… Проснись, деточка. Проснись… Вот же бедняжка, – осторожно проверила пульс. – Следовало заранее её предупредить.
Взяв Лою на руки, Мика моментально почувствовала, что значит отсутствие тренировок. Двухгодичный отпуск дал о себе знать. Тонкие шпильки. Узкий фрак. Каждая косточка чувствовала неприятную тяжесть. Благо, что не смертельно. Она всё ещё могла идти.
Едва ли удалось сделать несколько шагов на поступь к трапу, как вовремя вернулся Бургунд. По крикам девочки издалека он уже догадывался, что могло произойти. На ходу перехватил груз и зашёл на борт. Оба остановились у шлюза в преддверии закрытия двери.
– Даже Кай не вызвал осложнений. Я-то думал, уговаривать ещё придётся.
– Твой Кай… – раздражённо нажала на кнопку. – Ему без разницы, что может случиться, а Лоя – девочка впечатлительная. Вот и переволновалась.
– На его месте я бы поступил точно так же. А ты?
Ответа не последовало.
Дверца вертикально закрылась. Обтекаемая форма панциря уплотнилась. За считанные секунды нагрелись внешние элементы двигателя. Боковые, латунные турбины, стали окисляться лиловым оттенком. Появились незначительные искры идентичного цвета. Терракотовый корпус стал несколько ярче.
От мягких сидений до роскошных стен повсюду сочетались золотые узоры и оттенки красной древесины. От более светлых до более тёмных тонов. Довольно часто чередовался алый окрас. Обивка. Фактура мебели. Только двери сохранили стальной, технологический стиль. Частично можно отнести сюда и окна, которые имели современную основу и занавески прошедших лет. Разбавляли элитарное убранство сторонние детали. Аксессуары. Канделябры. Крохотные столики для разных нужд. Подушечки трёх видов для удобств. Крепежи с полотенцами. Бокалы. Витражные, оконные рамы, а также фрески над головой. Популярные мотивы чужих эпох. Нахождение внутри вызывает трепетание и восторг. На это и расчёт.
Помимо ненужной никому роскоши, дизайнеры интерьера чуть не забыли о главном – питание. В последнем из двух вагонов находился ресторан. Привычная планировка. Одна половина двухместные диваны с продольными столами, а вторая – стулья тет-а-тет с небольшими квадратными стойками. По серёдке – мини бар. Напротив пианино. У входов с разных сторон расположены полки с книгами. Сборники рассказов. Акцент смещён на то, чтобы за небольшой промежуток яства одну сценку из жизни уцепить. Ничего более технологичного в отсеках нет. Только кабина предназначена для современной техники.
Кая усадили в вагоне с едой. Одной проблемы как минимум должно быть меньше. Ехать придётся половину трудового дня.
Гул концентрированной, чистой энергии достиг финальной точки. Шум стал на порядок меньше. Поезд постепенно тронулся с места. Он двигался неспешно, практически не наращивая темпа. Спустя полминуты салатовый метельник нежно прорвал тонкую брешь мыльного пузыря, раскидывая частички купола, как битые осколки стекла. Яркий всплеск радуги быстро растворился позади. Образованная брешь спустя секунду, начала обратно зарастать. Скорость с этого момента, стала больше в пять раз. Поезд мигом ускользнул из пределов города, распрощавшись с Ласко. Только светлая полоса зелени мелькала позади, быстро угасая в солнечных лучах. Водоёмы, дикая степь и безлюдные просторы. Час испытаний не настал.
