У нас не было прямой конкуренции, но она почему-то привязалась ко мне. Я тогда чаевыми получила трёхзначную купюру, а Роза это увидела. И разозлилась. Подманила к себе. Поглумилась. Поёрничала, а потом мы как-то… с темы сошли. Начали трещать о том о сём. Слово за слово и уже через неделю, смело называет своей подругой. Донимать не донимает, но часто любит вставить словцо. После серии бесед я перестала этот казус замечать. Попытки бесконечно перебивать и дерзить сошли как за вполне обычный диалог. Мне казалось – это последствия от тесного общения с клиентами… Они много каких подробностей говорили ей, после чего всё дотошно пересказывалось мне. Кто с кем спит. Кто кому изменяет. Кто куда ходит и что покупает. Рассказы казались цикличными и бесконечными. Ну это так, если вкратце…
Карточка приятно держалась в ладони, хотя первая дверь открывалась ПИН-кодом. Как сейчас помню – 0107. Ввела циферки на маленьком табло над ручкой, и всё открылось. Без проблем вошли. Обычный, узкий коридорчик с множеством ответвлений и дверьми. Чуть более скупо без всякой мишуры. В один тон стены и кафельный пол. Главное скорее… пространство, а не обстановка. Тут и кладовая, и прачечная своя есть. Котельная. Отдельное помещение для костюмов. Уборная. Туалетные и ванные комнаты. Автономия на каждом шагу. И только в центре всех путей, непонятная дверь. Знакомая, но всё же подзабытая. Короткий такой проём на метр вглубь. Рядом соседствуют гримёрка и для отдыха зал. Нам была нужна конкретно эта середина. Мы просто шли, пока я случайно не остановилась.
– Нам вроде, – посмотрела на дверь, – сюда…
– Ну, чего ждём? – протянул руку. – Вперёд.
Бургунд так и не отвял. Дошёл с нами до самого конца. Кай, что плохо, ни капли не проявлял очагов инициативы, чтобы хоть как-то спровадить его. И тут, к сожалению, нет. Очень вяло плёлся, замечая разные кругом детали, но только не Бурга. Ждать не имело никакого смысла. Поднесла карточку к ручке двери, и магнитный замок щёлкнул. Можно заходить.
Перед нами раскрылся ещё один коридор, где уже в ряд были выстроены по сторонам комнатки с нумерацией. Короткая, перекрёстная полоса тёмно-красных стен и такая же поперёк, но только длинная. Продольная. Изображение в виде перевёрнутого креста. По центру низкие, тонкие кушетки знакомой расцветки. На стенах же висят позолоченные подсвечники и рамки массивных, метровых картин возле каждой двери. Сплошь на холстах красуется та или иная полуоголённая особа. Где-то чуть больше открыта. Где-то меньше. Замыкают финальный круг вишнёвые диваны, расставленные по углам от входа. Над ними тоже позируют полотна. Везде властвуют барышни неземной красоты. Лучше на них и близко не смотреть. Находишь… тысячу изъянов в себе.
На вскидку, номеров внутри… что-то около 20. Чёрные, затемнённые стёкла с бордовыми, колючими циферками. По его словам, они все заняты, хотя на вид все пустовали. Смысла тянуть больше нет. Просто смирилась и вошла первой.
Освещение, как и полагается, предельно приглушённое. Вокруг властвуют тёмные тона. Очень… индивидуальная обстановка. Немного даже таинственная. Как специально созданная для двоих. А нас увы – три. Следом зашёл Кай, и только Бургунд сунул наполовину голову в проём. Дальше он, ура, заходить не стал. Бегло осмотрелся и заявил своё гадкое я:
– (Недовольно) Ну и месте-ечко. По мне так – логово латентного педофила, хотя… Ладно. Не буду мешать. Раз обещал… пойду тогда обратно. (Медленно) Схожу на второй этаж. Вроде и вид там ничего… Развлекайтесь… Если что, я вас… найду… И чтобы без алкоголя, – наставил палец. – Поняла?
– Поняла, – оглянулась. – У нас всё будет отлично. (Шёпотом) Идите уже…
Чувство неприязни быстро испарилось. Наконец, остались одни.
– Ну-у-у, – осмотрелся, – куда пойдём?
– (Облегчённо) Боже-е-е… Ура!
Счастью нет предела. Чуть ли не от радости запрыгнула на него. Бойкие, девичьи обнимашки, вот только он этого не оценил.
– (Сдержано) Тише, тише. Ты меня так придушишь…
– Ага, ещё чего, – сползла. – Не дождёшься…
С меня, как и полагается, слетел пиджак. Кая бросило чуть ли в не в дрожь.
– Эй, – вырвался из объятий, – смотри, что ты наделала, – быстро поднял. – Это же его пиджак. Его! Он мне голову оторвёт, – стал интенсивно отряхивать.
– (Сварливо) Тебя больше волнует кусок этой ткани, а не я… Ты всё равно боишься, даже когда его рядом нет. Ты не представляешь, как это… бесит…
– И что? А тебе разве не страшно?.. Ну извини, хотя я не знаю, за что извинятся…
– Принято, – подхватила за локоть. – Пойдём.
Хоть за что-то человек извинился. Уже прогресс.
– Мне без разницы, куда идти… Пошли тогда в первую, а?
– Нет, – дёрнула, – у нас, вообще-то, – ткнула карточкой почти в нос, – номер есть. Пятый… Вот он. Прямо перед нами. Делай пару шагов… и заходи…
Прежде чем зайти, пришлось нещадно за шкирку подтащить чуточку ближе к самой двери. Он настолько был растерян, что отказывался идти. Ему, видите ли, ни разу не встречалась подобная обстановка. Атмосфера. Его вообще чуть ли не каждый угол удивлял. И не такое впечатлит, если жизнь существовать в клетке. Мне кое-как, только силой удалось заставить пройти эти несчастные пару метров. Кай так задирал голову, что хотелось её поскорее открутить. Уж не знаю чья это заслуга. Голых девок на плакатах или полная неосведомлённость в жизни. Ей-богу, как ребёнка малого в садик тащу. Отвлекается на что угодно, лишь бы не двигаться вперёд. «Не люблю вареную морковку…». Вот это новость. Я тоже её жуть как не люблю, но в детстве, все ели её. Говорю: «Будешь есть и ты. Если не съешь, значит, никакого сладкого». Немедля, как скажу, молниеносно уплетает. Всё. Лишний раз не поленюсь, у нянечки спрошу. Девушка молодая. Отзывчивая, ласковая. Милая-милая. Все дети её любят. Уж она-то, точно не даст соврать, кто себя ведёт хорошо, а кто плохо… Вот такой у нас равноценный обмен получается. Съедаешь гадкое, но в награду получаешь вкусное… Как же мне этого с ним и не хватает. Заставить сделать полезное, чтобы получить награду. Он вечно плавал на своей волне.
С горем пополам-таки дошли. Поднесла карточку, ровно, как и в прошлый раз, за исключением того, что у этой не было ручки. Куда бы ни тыкала, но дверь так и не открывалась. Только когда случайно коснулся мизинец стекла, по центру всплыла необходимая фраза: «Поднесите карту». Поднесла. Уф, ура… Открылась. Неописуемый восторг. Маленькая победа. Скоро, всё начнётся.
В первую очередь в глаза бросается оформление. Для меня дело давно уже привычное. Всё тот же тусклый, приглушённый, в меру приятный свет, но он так выборочно мерцал, что складывался такой… полумрак. Везде, в принципе, темно. Единственно, что подсвечивается – круглый стол, который отдаёт лёгкую белизну и дивану, и подушкам. Те, в свою очередь, отблёскивают перламутром. Тем же грешат и стены, хотя главная лампа на потолке и вовсе не включена. Весит шарик такой, как на дискотеке. Общая обстановка замкнута в виде дуги или если быть проще – буквы «С», только перевёрнутой вниз к зрителю. Все остальные вещи к этому алгоритму начисто привязаны. Даже подушки поддерживают композицию. Находится внутри одновременно таинственно и необычно, но что главное – приятно. Комфортно и, наверное, даже уютно. Надеюсь, мы ничего не нарушали. Единственный минус – слишком мрачновато, хотя и к этому можно привыкнуть. Кожа под таким светом отдавала синевой. Лампа кажется, всё же была включена.
Не задумываясь селись. Очень мягко и удобно. Гораздо лучше, чем корчить в зале из себя великодушную особу, правда, столик маловат. Совсем уж низкий. Однозначно неудобно есть. Это второе, что смутило. Третье – нигде не видно ни меню, ни кнопки, чтобы оно появилось. На тот момент уже… ну просто безумно хотелось есть. Прошло больше суток. Честно говоря, я готова была на всё.
– Что дальше? – положил на спинку дивана пиджак.
– Подожди… – убрала подушку рядом. – Нужно как следует осмотреться… Здесь точно где-то… что-то есть… Ты главное – внимательно посмотри…
