– (Тихо) Согласна, но я вас сразу предупреждаю. Та-ам… как бы выразиться проще… Довольно… специфическое место…

– Стрип-клуб что ли?

– (Тихо) Нет, но можно немного потише? Вы его разбудите. Не орите.

– (Тихо) Хорошо, – перебил. – Если это не стрип-клуб, тогда что?

– (Тихо) Кабаре… – с некоторым пренебрежением произнесла.

– (Тихо) Ну-у, знаешь ли, выгребная яма, яме рознь. Поточнее, пожалуйста. Хочется описания услышать.

– (Шёпотом) Ну-у, я бы не сказала, что слишком уж оно крутое или убогое там. Просто… немного… необычное. Немного… своеобразное, что ли. Далеко не для всей семьи на сцене танцуют девушки, но и откровенно похабной обнажёнки, точно нет. Если честно, я уже… не совсем уверена, что нам подойдёт такое место, но там и поесть можно. Уединиться в случае чего. Прятаться действительно очень удобно. Комфортно. Отдельные комнаты от посторонних глаз есть. Единственный минус – работает с полудня. Днём особо не ходит никто. Основные мероприятия начинаются с вечера. Ну и ещё… (неловко) я там заодно работаю… Во-от, как-то так и получается… Как-то и-и-и… всё… (Воодушевлённо) Нам, кстати, скидку нехилую такую сделают, если приедем пораньше. Столик успеем забронировать, но лучше, конечно же, заранее… позвонить…

– (Тихо) Ха, – улыбнулся, – я примерно догадывался о чём-то таком… И как давно ты работаешь? Нравится место? Смысл есть после учёбы оставаться, хм?

– (Шёпотом) Давайте, – взглотнула, – мы потом это обсудим, хорошо? Ну так, что, согласны? Мы-ы-ы… поедем?

– (Тихо) Возможно… а хотя… какая блин разница. Ладно, – махнул рукой, – уговорила. Поехали. Будет заодно, на что посмотреть. И так все полимеры давно просраны. Хуже точно не будет. (Довольно) Оценим эти ваши, – задрыгал двумя пальцами, – полуэротические номера под личиной хореографического искусства. Чем только черти похабщину свою не прикрывают. Хотя бы увлекательно за этим следить. Название какое?

– (Шёпотом) «Кексик Элли».

– (Тихо) Заманчиво звучит… Поехали. Нет смысла терять время.

Машина двинулась в ту же секунду, не дожидаясь моего ответа.

Никуда от нас проблемы не делись. Их стало только больше. Меня скорее волновало одно: лишь бы народ ничего там не накрутил лишнего и не исказил факты. Крайне не хотелось узнать о себе кучу нового. С этими предрассудками предстояло остаться, дальше жить.

Крохотный кортеж распустили. Магистрали закончились. Мы, как обычные граждане, торчали на светофоре. Поездка выдалась без приключений, хотя часть водителей была точно убеждена, что именно «мы» виноваты за столпотворение. В какой-то мере они были даже правы, однако истинных инициаторов среди толпы, найти не удалось. Хозяины машин нервничали и орали друг на друга. От нелепой безысходности тому свидетельствовали сигналы гудков. Выходками из окон, люди старались обратить на себя внимание. Когда проделки начинали откровенно всех бесить, из окна всё чаще стал появлялся, чёрный дядька с огромной лапой. Уж такую неожиданность, вы точно видите впервые. Возможно, нет, но настолько массивную и высокую, буквально. От его пару ласковых терялось всякое желание дальше продолжать поиски виновных. Они мгновенно замолкали в ступоре. Как можно… быстрее отдалялись от нас. И это работало. Каждый униженный по заслугам, считал своим долгом закрыть не только рот, но и окошко. Как можно скорее слышался треск шин. Лучше валить, пока не стало хуже. В один из таких моментов обострения, Бург практически вышел из машины. Пробка стремительно рассосалась… Для нас… Двинулись дальше.

Время шло. Голод всё ярче проявлял себя. Такой бесконечный, назойливый. Противный. Неприятный до жути. Можно считать огромным успехом, если тебе хватает одного раза ничтожно насытиться едой. В остальных же случаях придётся вечно гоняться за пищей. Пф-ф-ф, просто смешно, а как желудок заурчит, так сразу горько становится. Моментально стараюсь думать о чём-то другом, лишь бы мысли притупили голод. Редко, когда получается и помогает. Путы тянут за собой вниз. Я решила смириться и ждать. Тупо ждать. Да, не поможет, но ничего лучшего в итоге всё равно нет. Вот и остаётся по глупости голодать.

Ему в этом плане хорошо. Во сне не чувствуется острота голода. Ощущения притупляются. Наглядный пример того, как нужно пропускать нудную часть поездки города. Смотря на него, самой хочется спать. Повозка убаюкивает. Веки закрываются. Я медленно погружаюсь в сон, нырнув с головой в мир сновидений.

Глава 7. Сутки. Часть пятая

– Оно?

– (Устало) Да-а-а… – зевнула, еле распахнув глаза. – Оно-о…

На горизонте расплывчато замелькал зелёный участок, покрытый мелким, густым газоном. Поспасть ровным счётом просто не удалось. Минут… пять вялой спячки, перешли в бодрствование до тошноты. Мутно. Душно, благо читаются до боли знакомые черты. Здоровенные вазоны на переднем плане не спутаешь ни с чем. Цвет вишнёвый. В среднем по пояс высотой через каждые два метра. В них то ли кустики, то ли карликовые деревья росли… Своеобразное заграждение, которое общему виду ни капли не вредит. Проход, достаточно интересно выложен тротуарной, ромбовидной плиткой из трёх цветов. Белый, бордовый и тёмно-серый ближе к тёмному. К чёрному. Благодаря таким кусочкам, создаётся общая картина из цветных, стилизованных васильков. Единственный минус – частота и дробление. Картинка буквально… троится в глазах. Мы почти подошли.

С прошлого раза ничего не изменилось, разве что время едва перешагнуло за полдник. Раз уж приехали, значит пора. Предельно осторожно коснулась плеча:

– (Тихо) Кай, проснись. Мы уже на месте. Вставай, приехали.

– (Сонно) К-куда… – причмокнул, – приехали…

– Кай, поднимайся. Встава-ай. Нам пора выходить. Нас привезли покушать.

Раза со второго нехотя, но поднялся. Повсюду ворочался и бегло смотрел по сторонам. Когда до него дошло, где мы приблизительно находимся – успокоился и нормально сел. Бургунд тут же протянул увесистый ком:

– На, держи, – легонько встряхнул. – Здесь запасная одежда. Переоденься пока. У входа тебя подождём. Не потеряешься? Найдёшь?

Кай молча кивнул. Вышли. Солнце сильно светило, знаменуя дневной пик.

Яркие лучи буквально слепили, хотя толком особо и не грели. Одна радость: платье – отпадно светилось. Фасон к тому же разбавлялся маленькими, голубыми вставками полупрозрачных камней. Навряд ли это кусочки алмаза, хотя вид всё равно на высоте. Совершенно случайно заметила эту мелочь. Ну так, к слову…

Бургунд прошёл несколько метров от машины и встал. Боже-е-е… Опять это недовольное выражение лица. Хотя бы ярких, неоновых вывесок на здании не было, правда… были вещи и похуже. Полуобнажённые дамы, смотрящие на тебя.

– Ишь ты чё люди вспомнили, – чуть ближе шагнул к плакатам. – Некуда уже совать свою срамоту… Ясно всё с этим местом, – задрал голову повыше. – Честно говоря, не удивлюсь, если это скрытый бордель, что наверняка так и есть. Здесь… точно накормят едой? – обернулся с удивлённым лицом. – По мне так, исключительно пахнет обнажёнкой и «целебным» порошком… Так и есть?

– (Недовольно) Нет, конечно. Вообще-то, – подошла вплотную к нему, – я давно работаю здесь… Если не нравится внешний вид, внутрь можете не входить. На улице подождёте нас, когда мы наконец… поедим.

– Наверное, так и сделаю, хотя-я, – ещё раз осмотрел вывеску, – подумаю… Можешь идти внутрь. Я тут его подожду. Хватит на сегодня происшествий.

– Я тоже тогда постою. Идти одной… совершенно не хочется.

– Как скажешь, – улыбнулся в ответ. – На, – снял второй пиджак, – накинь-ка на плечи, а то я вижу, ты вся бедняжка, дрожишь. Бери, – протянул, – не стесняйся. Неизвестно сколько мы ещё тут простоим.

Как бы ни читалась тёмная часть костюма с моим светлым, изумительным платьем, я с радостью его взяла. Весел он на мне, как мешок, зато стало тепло.

– Спасибо.

– Да не за что… Ох, это, не шевелись… Вот же я слепой…

– (Встревоженно) Что не так? – бегло осмотрела себя. – Что-то оторвалось?