– Ла-дно, – перевернул страницу, – вот они. Всмотритесь. Супруги утонули на машине. В реке. Дело за несуществующем №763. «Корупция. Взятка». Во беда, за руку поймали директора школы, который за месяц прикорманил себе на новый автомобиль. Бедолага евда ли полгода продержался. Преставь, сколько бы он мог ещё наворовать? Ну как, описания сходятся? Там и там фигуриет железный конь.

– Понятно. Дальше листай, – кивнул.

– (Рьяно) Это ж как надо захлебнуться в ебучей, по колено жиже? В ёбанной реке Ласко… – остановился. – Очередная порча имущества. Еба-ать… (Спокойно) Хотя бы «Поджёг дома» совпадает. Сгорела молодая семья, включая ребёнка. Я не знаю в чём причина и кто поджёг, но все основные факты на лицо… Страница восемь, семь и один. Те первые вы уже видели, так что нет смысла перечислять. В общем, – встряхнул блокнот, – все эти дела специльно кто-то изменил. Дополнил. Могу поклястся, что в электронной базе всё чисто. Люди комфортно используют передовой формат. Все эти папки сраные – анахранизм чистой воды. Ошибиться – как нефиг делать. Плюс – некому проверить. Кароче, всё это издёвки. Не больше.

– Знаешь, парень, – облегчённо вздохнул. – Мне даже… в какой-то степени жалко тебя. Не повезло в таком коллективе очутиться. Если кругом мрази, сам того незамечая, тостепенно черствеешь на глазах. Не могу сказать, что явно кто-то хочет тебе подыграть, просто… неспроста всё это. У всего есть завязка. Скорее всего ты кому-то насолил. Пять раз подряд убирать одно и тоже. Тебя конректно так направляет чужая рука.

– Да, не. Быть не может… Никто бы не заставил меня делать чужую работу, причём таким сопособом. Здесь скорее надо ссылаться на случайность. Заполняй я эту муть, 100% наплодил бы тыщу косяков. Будь при этом паршивое настроение – определённо кучу отсебятины бы навалил. Так один мой… знакомый… схожим образом защищал диплом. Среди тон текста вставлял: «Хуй» и «Пизда». И знаете что? Ему десятку поставили. Никто его работу не проверял. Лишь для отчётности пробежались по пунктам и всё. Молодец! Защитился и пиздуй. Вот это я понимаю практика. Мировая. Ну, конечно, это же не процессуальные дела. Можно и забить. Люди от этого не пострадают, хотя-я… я бы не удивился, если данный специалист окажется… рецидивист. Очень… стойкое ощущение, что в сейфе лежит оригинал. Как минимум достоверные копии запалил, хотя, без контекста, полная херня.

– Это да… Нужно полное расследование. Анализы. По этим фоткам, можно разве что гадать.

– Может, всё бы и ничего, если бы на… Кая хотя бы попытались завести дело. Бегло осмотрели, опросили и всё, – развёл руки. – Всё. Любое упоминание о нём, теперь имеет прямой запрет. Последствия не заставят себя долго ждать.

– Малой, – тяжело вздохнул, – а какое твоё собственно дело? Какая у тебя должность помимо водителя?

– (Неуверенно) Ну… незнаю как правильно сказать. Наверное – посыльный. Иногда в дежурной части сижу. Иногда гуляю. Сложно мою должность описать, так как прямых указаний, кроме: «Съебись с глаз долой» и «Не мешай» особо нет.

– (Разачарованно) И за это ты… ещё и деньги получаешь…

– (Довольно) Да-а. А по-другому никак. Если хочешь сохранить последние две извилины, проще откупиться. Можно, конечно, попробовать запихнуть меня в другой отдел, но боюсь, работа увы, намертво встрянет. Три калеки из уголовного розыска мою кандидатуру, скорее всего, не переживуют… Если этим делом лично не займусь, – привставал, – сто пудов начальство пустит всё на тормоза, а через неделю – поголовно забудет. Только такие отщепенцы как я, могут этому дерьму противостоять. (Натужно) Те, – еле проглотил ком, – кому нечего терять.

– Еба-ать, – расплылся в улыбке, – нечего терять… Ты малой видать ни разу не сталкивался с дулом у башки. Каждый придурок смел такую чушь нести. Даже самый закостенелый долбан, за секунду ссытся в портки, – демонстративно два пальца подвёл ко лбу. – Бах, – усадил ответчика обратно на место, – и тебя нет. Ну, и кому нахер теперь нужен твой труп? Ты об этом задумался? Нет? В момент осознания смерти ты готов… родную маму с потрохами продать. Жизнь – она-то одна, а если собственная – ещё ценнее. Даже такому дрочиле, западло подыхать за нихуя. Ничего ты здесь не добьёшься… Хочешь во благо и с почётом умереть? Пиздуй в армию. В мире для тебя и так воин дохуя. Посмертной медалькой хотя бы обзаведёшься. Вот любят же такие раздолбаи, как ты, из нихера лепить слона. Ох уж этот юношеский максимализм. Мамкин воин. Кандидат в ряды смертников. Если не думаешь о себе, – повторно прикоснулся пальцами к голове, – подумай хоть немного о близких. Кому будет радостно оплакивать твой труп?.. Родители навряд ли будут танцевать на твоих поминках. Пропасть без вести, знаешь, ничем не лучше вариант. Там хотя бы церемонно похоронят, а так зароют где-то в лесу. Окей, предположим, что ты разворошил осиное гнездо. Дальше то что? Каковы твои действия? А их нет. Просто нет. Ты – один, и никто за тобой не стоит. Никто не вступится за такое говно. Быстро сфабрикуют дело, и всё. Даже родню особо не придётся давить. Компромату на тебя целый офис… Машину одним гаечным ключом не сломать. Здесь нужна другая машина… Гораздо больше.

Уверенность с каждой подачей трещала на лице. Довод то обнадёживал, то полностью уничтожал. Последних скопилось критическое большинство. Осталось разве что добить.

– Ну ладно тебе, – похлопал по спине, – не серчай. Твои случаи явно незакрыты. Они скорее отложены до лучших лет. Технологии обновятся. Научные исследования пойдут. По запаху сперме на штанах преступника найдут. Ничего нового. Остаётся только… немного подождать. Вот и ты обожди. Увидишь, как ситуация освежится. Мой, чисто дружеский совет – не гони. Ничего не убудет.

– (Хмуро) Может да, а может, и нет… Если упустить все зацепки – ниточка навсегда прервётся. Нужно идти по горячим следам, а то и их скоро… заметут.

– Опять ты за своё… Вроде ж нормально говорили…

– (Неуверенно) Да, но… Но так и есть. Все нынешние подвязки сходятся на нём. Прошлое ладно. Опустим. Ничего не понятно. Сплошные урывки, но тут-то. Тут же всё до боли очевидно. Клиника, школа. Что потом? Что далее на очереди у мелкого… террориста?

– Боже, у тебя что, чурбан вместо башки? Перспективы отъехать, вообще не пугают? Слушай, малой – не лезь ты в это болото. Если хочешь умереть до 30, то вперёд, дерзай. Мне просто… жаль тебя. Чисто по-человечески жаль. Вроде ж не дебил хоть и максимально придуриваешься… Батьков твоих жаль. Что папка о тебе хорошего вспомнит? А родная мать? Каким ты был в юности недоноском? Как жизнь потом отдал за сраные коврижки?

– (Угрюмо) Опять вы за своё. Можете сколько угодно оскорблять. Дебилом называть. Умалишённым, но правду замять, у вас не получится. Его… покрывают. Это факт. Если не вы, то кто-либо ещё… Я не вру… Я не сумасшедший.

– Нет, ты ебанутый. В душе не ебу, как с помощью своей дрисни, хотел что-либо узнать. Мне до твоей работы, честно до пизды. Иди, – махнул, – погибай. У меня в отличие от тебя специфика другая. Находят очередного еблана и просят, чтобы ему навсегда вправили мозги. Вызвали, приехал, устранил. До боли просто. Меньше слов, больше дела. Хоть это ты, – скептически посмотрел, – уяснил?

– Пожалуй, нет, спасибо. Как-нибудь без ваших лекций обойдусь.

– (Довольно) Хорошо-о-о… Вот и поговорили. Надеюсь, это всё?

– Да. Как ни странно, я рассказал всё. Более-менее вкратце.

– Ура, – размял шею, – спасибо. Хватит с меня этого дерьма… Чтож-ж-ж… остаётся твоё упорство только похвалить. Молодец, что пытаешься исправить чужие косяки, но, пожалуйста, не трави душу. Своей конспирологией донимай душевнобольных. Уж они-то тебе поверят… Точно.

– Не хочу с вами больше спорить. Вы постоянно пытаетесь разбить мои факты, когда ответ, практически на кону стоит.

– Эх ты-ы… Какой же ты всё-таки молодой. Сразу видно, что неопытный. Люди годами распутывают дела, а ты хочешь за миг добиться несуществующей правды. Раз у тебя очко так свербит – иди до конца. Если не ссышь, то иди. Тебе же похер. Всё дозволено. Всё. В чём проблема? Хоть раз в жизни доведи дело до конца, а не бесконечно цитируй чужие «факты». Мгновенно охуеешь от полевой работы. Незакрытые дела и упущенные улики – лишь малая часть глобальной проблемы. Существует такая фигня, как человеческий фактор. Есть определённый процент незавершённых дел, и он практически везде. Ситуация зависит от того, на сколько организации не похуй. Вина 1 из 100 осуждённых, по тем или иным причинам будет не доказана, ровно так же, как тот же процент осудят неверно. Может, и больше. Я не веду учёт, но принцип, ты уже должен был уловить. Мы – не машины. Мы устаём и ошибаемся. Нам всё чаще банально лень. Хочется справиться побыстрее и двигаться вперёд. Одно дело, когда от тебя ничего не зависит, а второе, когда ситуация буквально на руках горит. Начальство к тому же душит. Сжатые сроки и общественное мнение. Про отдых лучше сразу забыть…