Моя девочка! Моя Машенька!

Она уверена в том, что я люблю её и не дам в обиду. Несмотря на то, что сейчас они здесь, её вера в меня всё ещё крепка.

И сейчас для меня был очень важен их ответ на мой вопрос.

Сложив два плюс два, я прекрасно понимала, что вчера приезжала именно Нина. Вряд ли в такой момент к детям пустили кого-то ещё. Но зачем она приходила? Какую реакцию на свой визит ожидала и получила от моих детей? И ещё было важно сейчас узнать, как назовёт её Миша. Слово «мачеха» отсутствовало в их лексиконе, детям только по пять лет, но если она для них так и осталась «той плохой мамой», но всё-таки «мамой», то я бы не знала, как на это реагировать. В больнице у дедушки они её не видели, а вот когда их забирали из моего дома, точно узнали её, это было видно по их лицам.

Сейчас Миша всё ещё молчал. Он сидел, держа спину прямо, и начал теребить лямку рюкзака. Это выдавало его нервозность. Я не спешила повторять свой вопрос или задавать другой. Маша всё также прижималась ко мне.

– Ты приехала за нами? – наконец-то спросил он.

Я знала, что они зададут этот вопрос, поэтому была к этому готова.

– Миша, я бы очень хотела уже сегодня забрать вас домой, но пока этого нельзя сделать, – честно ответила я.

– Значит, ты приехала не за нами? – отстранившись от меня и посмотрев мне в лицо, спросила Маша.

– Я приехала к вам, пока мне разрешили только это. Не всё так просто, я должна подчиняться законам, а по закону я пока не имею права вас забрать. Но это временно, обещаю! Адвокат уже работает над этим, и скоро мы всё уладим, а вы вернётесь домой.

Реалистка внутри меня понимала, что нельзя давать обещания, но эти слова сами вырвались из моих уст и забирать их обратно я не собиралась. Я дала это обещание самой себе, а теперь произнесла его вслух. Мне нужно, чтобы они продолжали верить в меня.

– Почему папа не приехал? Он ещё не вернулся? – задал следующий вопрос Миша.

Мой маленький мужчина всё это время так и держал меня за руку, что успокаивало. Я старалась не акцентировать на этом внимания, но до чёртиков боялась, что он отпустит мою руку. При ответе на его вопрос я чуть сжала пальцы, демонстрируя ему, что этот вопрос важен и для меня.

– Нет, Миша, он ещё не вернулся.

– И не звонил? – спросила Маша.

– Не звонил. Но дядя Илья сказал, что там, где сейчас папа, просто нет телефонной связи, поэтому Илья сам полетел туда. Надеюсь, скоро они вернутся домой, – озвучила я полуправду.

– Это хорошо, – задумавшись, ответил Миша.

– И тогда мы все вернёмся домой, – захлопала в ладошки Маша.

Она собиралась сказать что-то ещё, но нас прервали.

– Детям надо уже идти на обед, – сказала молодая девушка, что привела их сюда.

Раньше я и не замечала её. Для меня, как только я услышала голос Маши, весь мир вокруг перестал существовать. Сейчас же эта девушка, я думаю, воспитательница, возвращала меня с небес на землю.

– Уже так скоро? – не поняла я.

– Чёткое расписание дня, – как бы извиняясь, пояснила она.

Это что же получается, я прождала здесь почти час, и вот спустя каких-то пять минут общения моих чертенят уведут на обед, который у них по расписанию? Негодование скрыть не получилось, я вознамерилась поругаться. Маша сразу почувствовала изменения в моём настроении.

– Мама, – позвала она меня.

– Что, родная? – перевела я на неё взгляд, забывая про воспитательницу и дурацкое расписание.

– Миша же не прав, и ты приехала, потому что нас любишь, а не только за ней?

– Болтушка! Ты обещала молчать! – гневно высказался её брат.

– А я ничего и не сказала, – ответила ему Маша и показала язык.

– Девчонка!

Такого поворота событий я не предвидела, поэтому не совсем поняла, о чём именно сейчас они спорят.

– Миша, о чём она должна была молчать? – спросила я и сделала предположение. – О причине твоей драки с кем-то? Ты же знаешь, что споры не решаются кулаками.

И снова вмешалась воспитательница, не дав ответить никому из детей, хотя уже оба собирались выдать свою версию событий.

– Вы не подумайте, у нас такое вообще не происходит. Это не кто-то из взрослых, – оправдывалась она. – Мальчишки, это я не уследила. Драки строго запрещены, но Миша не захотел отдавать его, вот один из мальчиков постарше решил сам забрать. Миша подрался, Маша покусала воспитателя, которая пыталась её оттянуть от мальчиков, пока тех разнимали. Поэтому и вызвали вчера их маму.

– Та тётя не наша мама! – чуть ли не хором ответили дети.

Это они сказали воспитательнице, а мне же сказали.

– Если ты прав, нужно отстаивать свою правоту, – серьёзно произнёс Миша.

Думаю, не стоит спрашивать, чьи слова он сейчас повторил.

– Мама, я каждый день два раза чищу зубки, и вот они у меня крепкие, – похвалилась Маша. – А Мишка тому старшему мальчишке нос разбил, а второму фингал поставил. А они на него вдвоём, вот он и не сразу справился с ними, как папа учил.

А я снова не знала, радоваться или плакать.

– Так в чём же ты прав, Миша? – задала я вопрос, надеясь получить ответ именно от Белова-младшего.

Кто бы ни был кровным отцом Миши, он весь пошёл в дядю, и его ответ это подтвердил.

– Нужно защищать то, что твоё, – ответил Миша мне, а повернувшись к воспитательнице, добавил. – И не отдавать никому!

– Есть правила, Миша. Животные должны жить в живом уголке, там для них все условия, – старалась спокойно ответить ему воспитательница.

– Не отдам! – сурово ответил он.

– Вы сейчас о чём? – решила вклиниться в их спор я.

И в этот раз брат с сестрой заговорили вместе. Только Миша ответил кратко, а вот Машина фраза была длиннее и более содержательнее.

– О твоей любимице!

– Я подумала, что ты обязательно за ней приедешь, ты же любишь её ДОЛЬШЕ, чем нас.

Меня особенно зацепили слова «любишь дольше»!

– Они о своём зверке, которого привезли и отпускают по ночам, он всюду скребётся и шуршит. Мы пытались поймать, но в итоге он где-то прячется, а днем только Миша с Машей его находят, и мальчик носит его в рюкзаке. Вы должны поговорить с ними и забрать это животное.

Как только воспитательница сказала слова «зверёк» и «шуршит», я поняла, о ком она говорит.

– Так значит, Шуша не пропала? – спросила я у Маши и, посмотрев на Мишу, добавила. – Покажешь?

– Только если ты обещаешь не забирать её, – ответил Миша и немного отодвинулся от меня, но мою руку не отпустил.

– Вы должны забрать это животное, некоторые дети не могут уснуть, их пугают всякие звуки по ночам, – снова вмешалась в наш разговор девушка.

На вид для воспитательницы она была ещё молода, наверное, такая же студентка, как и наша няня Марина. И, к сожалению, я понимала и принимала её аргументы в пользу того, что нельзя просто взять и привезти сюда Шушу. Но я, в отличие от неё, знала, что просто приказы могут подействовать на каких-то других детей, только не на моих.

Моим чхать на приказы, если они идут вразрез с их планом.

Вот и сейчас, услышав слова воспитательницы и оценив моё молчание, Миша отпустил мою руку и увеличил расстояние между нами на максимум, который позволял диван. Он помнил, что в рюкзаке у него маленький пушистый зверёк, и лишь поэтому не прижался спиной к дивану вплотную.

– Так значит, ты приехала всё-таки за ней? – снова столько недоверия в его глазах и голос почти дрожит от обиды, которую он старается не показывать.

Неразумная воспитательница хотела что-то ему ответить, но я не дала. Вопрос Миша задал мне, и пока я сама могу за себя говорить, поэтому я перебила на полуслове девушку, обратившись к ней.

– Простите, я не представилась сама и не знаю, как вас зовут. Так вот, я Вера Алексеевна, – здесь я сделала паузу, ожидая услышать её имя.

Девушка сообразила и ответила.

– Ксения, – она осеклась.

Говорю же, девочка, и пусть она не знает моего точного возраста, всё равно понимает, что я старше неё.

И так как я молчала, она добавила: