Голос D: Кого вы имеете в виду?
Голос А: Скендала, кого же еще.
Голос D: Почему вы считаете, что он может представлять для нас какую-то опасность?
Голос А: Потому что он уже до многого докопался, и если так пойдет и дальше, то…
Голос В: Не он первый, не он последний.
Голос А: Вам-то что! Вы не имеете никакого отношения к Центру. В отличие от меня. Так что в случае провала я горю первым. К тому же эти сукины «Сыны»! Вам-то они не страшны.
Голос D: Не надо истерик.
Голос А: Вам легко говорить. Скендал уже практически знает про Базу и про мою роль в этом деле, а вы мне говорите, что не надо истерик!
Голос D: Скендал нам пока не опасен…
Голос А: Пока!
Голос D: Повторяю, Скендал для нас пока не опасен. И для вас тоже. А к тому времени, когда он сможет сложить два и два, будет уже слишком поздно. На худой конец, с ним всегда может что-нибудь случиться.
Голос А: О, да! В этом у вас богатый опыт!
Голос D: Довольно! А теперь перейдем к более важным делам. С Базой связана еще одна проблема, куда более важн…
Вторник, 13:58
Брэд Скендал поднял голову и посмотрел на стоящих рядом людей – техника лаборатории звукозаписи и своего заместителя Джека Фергюссона.
– Можно определить, чьи голоса записаны на пленке?
– Едва ли это удастся, – задумчиво ответил техник. – Запись сильно искажена, причем я могу сказать безо всякого дополнительного исследования, что сделано это специально, с помощью профессиональной аппаратуры. С нее даже посторонние звуки убраны начисто, чтобы мы не смогли получить какой-нибудь полезной для нас информации из звукового фона записи.
– То есть подобраться к авторам этих интригующих речей не удастся?
Техник немного помолчал, а потом спросил:
– Откуда у вас эта пленка?
– Нашел в собственной машине на сиденье.
– Я думаю, вам ее специально подбросили, – подал голос Фергюссон, пододвинувшись поближе.
Брэд усмехнулся. Трудно было не прийти к аналогичному выводу.
– Более того, – продолжал его заместитель, – я думаю, что эту пленку подбросил человек, который не желает вам добра, но при этом не желает и зла людям, чей разговор записан на пленке. Или по крайней мере организации, которую они представляют.
– Интересный вывод, – сказал задумчиво Скендал. – На чем же базируются эти догадки?
– Во-первых, человек, предупрежденный о том, что его могут убить, если он слишком далеко сунет свой нос в некое дело, о котором было сказано столь уклончиво, что невозможно даже догадаться, о чем идет речь, почти со стопроцентной вероятностью сделает это. И, следовательно, подставит себя под пули. По крайней мере, вы именно так и поступили бы. Я уже не говорю о том, что человек, знающий, что любое его неловкое движение может закончиться для него смертью, как правило, становится куда более неловким, чем обычно.
– А главное, – добавил техник, поднимая голову, – кассету, несомненно, подбросили вам для того, чтобы переключить ваше внимание. Ведь вы примчались с нею ко мне, бросив все остальные дела.
– И то верно, – согласился Брэд, прищуриваясь. Может быть, решение немедленно отправиться в лабораторию, чтобы сделать анализ записи, было не столь уж неудачным, как ему показалось несколько минут назад, когда в голову пришли некоторые из озвученных его подчиненными мыслей. Все-таки одна голова хорошо, а две – по крайней мере, больше. А тут их аж трое. – А как насчет всего остального?
– Безусловно, тот, кто подбросил вам эту запись, не собирался навредить людям, чьи голоса записаны на пленке, – сказал техник, – так как в противном случае он не стал бы тратить столько сил и времени на то, чтобы стереть индивидуальные различия голосов и понизить уровень записи до такой степени, что мы только с помощью длительного трудоемкого анализа смогли установить, что на пленке записаны голоса четырех человек. Причем даже в том случае, если у вас будут другие образцы их голосов, нам не удастся идентифицировать их с голосами на нашей кассете, какие бы усилия мы для этого ни прикладывали.
– Понятно, – задумчиво сказал Скендал. – Значит, эта кассета ничем не может мне помочь?
– Ну, теперь вы как минимум знаете, что вас могут убить, и можете подготовиться к ответному удару. А, кроме того, – техник немного помолчал, – вы знаете, что вас сознательно и целенаправленно отвлекают от некой сферы ваших интересов, чтобы вы не смогли обнаружить что-то действительно важное.
– Как ты думаешь, что это может быть?
– Речь на пленке шла о какой-то базе. Однако я не вполне уверен, что это именно то, что вам надо.
На этот раз Брэд не стал спрашивать, почему техник пришел к такому выводу. С минуту он стоял молча, рассматривая лениво плывущее по темно-голубому небу облако, похожее на расплывшееся по скатерти молоко, а потом повернулся к технику и сказал:
– Давай-ка еще раз прослушаем запись. Может, мы что-нибудь пропустили.
Техник послушно отмотал пленку и нажал на воспроизведение. В лаборатории зазвучали отдающие металлом, действительно абсолютно неразличимые простым ухом, практически лишенные интонации голоса:
– …думать как вам угодно, а я могу сказать только одно – это становится опасно.
– Мне кажется, вы ошибаетесь. Пока никакой опасности я в создавшейся ситуации не вижу.
– Что значит не видите…
Дверь лаборатории распахнулась. Все трое резко обернулись.
«Если там кто-то, кого я не знаю, он – труп», – подумал Скендал, нацеливая свой пистолет сквозь полу пиджака на дверной проем.
– Брэд, вот вы где! – радостно воскликнул шагнувший внутрь заместитель руководителя программы «Система», широко известный во всем Центре под кличкой Лось благодаря своему росту, и тут же остановился. Вслед за ним шагнул еще один мужчина, постарше и пониже ростом – Рей Страффорд, старинный приятель самого Скендала и по совместительству заместитель директора Центра.
– …акой опасности? – продолжал звучать из динамиков голос неизвестного. – Мы были на грани провала всей операции. Достаточно того, что этот Ли едва не вышел на нас!
– Не стоит так нервничать. «Едва не вышел» означает одно – все же не вышел. Наши люди успели вовремя остановить его.
– Возможно. Однако теперь…
Техник нажал на «стоп», и магнитофон умолк.
– Что это? – спросил Лось, посмотрев на Скендала. Лицо его побледнело, а зрачки расширились так, что радужка была едва заметна.
– Любительская запись, – ответил с усмешкой Брэд, незаметно возвращая пистолет обратно в кобуру, одновременно подумав, что, пожалуй, в какой-то степени запись сработала, если он едва не застрелил одного из сотрудников Центра. – Однако весьма небезынтересная. – Отвернувшись от Лося, Брэд кивнул технику: – Большое спасибо, Рен, вы мне больше не понадобитесь.
«Надо вывести парня из-под удара».
– Как скажете, мистер Скендал, – ответил техник.
«Молодец, малыш, правильно все понял», – подумал Брэд, засовывая в карман куртки кассету.
– Брэд, с тобой все в порядке? – спросил Страффорд с явным сочувствием в голосе.
– Да, а что?
– Просто после всего произошедшего вчера я был уверен, что ты не скоро покажешься в стенах нашего Центра, – ответил Рей с легкой улыбкой.
«Добрый старина Рей, – подумал Брэд. – Он раньше любил изображать из себя наседку, заботясь обо всех своих друзьях и при этом как-то умудряясь делать так, что ни одному из них не удавалось по-настоящему сесть ему на шею».
– Нет, со мной все отлично, – ответил Скендал и посмотрел на Лося. Судя по выражению его бледного, как бумага, лица, маячившего в силу изрядного роста невдалеке от потолка, Страффорду следовало адресовать свой вопрос ему. Направившись к двери, Брэд сказал ему, проходя мимо:
– Можете не волноваться, Майкл. Все в полном порядке. И я тоже в полном порядке. Если так можно выразиться, все под контролем.
